— Забавно. — усмехнулся Валентин, резко качнув головой. — Кто рассказал тебе об этом? Ведьма?
— Да. — чуть слышно проронил Армин. — Одна старая ведьма заглянула в мою судьбу. Она же предрекла и твоё падение.
— Вот как? — император улыбнулся, качнув головой. — Теперь вы решили обвинить меня в грехах Элайзы… Что за нелепость.
— И вправду… Нелепо, что от проклятия погибли только избранные люди. — мягко парировал Кессар. — Те, кто вас не поддержали. Те, кто в вас сомневались.
Валентин раздражённо дёрнул подбородком и воскликнул:
— К чему все эти разговоры? Убейте монстра. Это приказ!
«Что? Нет!» — я попыталась закричать, но голос снова пропал, оставив лишь бессильный хрип.
Почти все рыцари обнажили мечи и ринулись вперёд, кроме… Кроме Арея. Мужчина медленно опустил подбородок, будто всё произошедшее парализовало его волю.
Но у меня нет времени на сочувствие. Я рывком подорвалась с пола и прошептала:
— Армин… Боже мой, Армин!
Вокруг творилось что-то невообразимое. Рыцари пытались атаковать Хранителя, но были совершенно бессильны перед буйством стихии. И Армин (кажется) находился под защитой… Но потом всё изменилось.
Валентин схватил меня за шею и приставил лезвие к горлу, резко скомандовав:
— Остановитесь!
Бой прекратился, а вода хлынула нам под ноги. Кессар перевёл взгляд на императора и, клянусь, издал пугающее шипение! Его белые одежды развевались, будто гибкие змеи, а вертикальные зрачки сияли в полумраке.
— Вы же за ней пришли, не так ли? — усмехнулся Валентин, прижав лезвие к моей шее. — Но, если я убью её… Вам не за что будет сражаться.
Я глухо застонала, когда первый порез рассёк кожу. Тонкая струйка крови стекала по горлу вниз, теряясь в складках платья.
— Не надо! — Армин вышел вперёд, подняв руки. — Прошу вас, не надо…
— Ты так трогательно сопереживаешь ведьме, мальчик. — скривился император. — Но даже если люди умерли не по её вине… Именно она прокляла эти земли. Из-за неё Аскания пострадала.
— Из-за Элайзы. — вымученно улыбнулся Армин. — Только вот… Это не она.
«Он знает?!» — я едва не ахнула, вовремя прикусив нижнюю губу.
Армин… Я никогда не думала, что он поверит мне. Сказка о переселении душ звучит так глупо, почти нереально. Кто бы смог простить злую ведьму? Кто всерьёз поверит в её невиновность? Но Кессар был прав. Он ведь говорил, что я недооцениваю Армина. Этот упрямый мальчик обладал удивительно чутким сердцем. И на самом деле… Он принял меня.
Не Элайзу, но Лизу.
Наточенный клинок задрожал у моего горла, углубляя надрез. Валентин прищурился, на секунду опустил взгляд, а потом… Усмехнулся.
— Неважно. — произнёс он одними губами и в следующий миг толкнул меня в спину.
Я полетела на пол. Армин ринулся вперёд, но император уже выпустил своё тайное оружие. Крохотные иглы выстрелили из его браслета… Две в мальчика и ещё две — в Кессара.
«Они ядовитые!» — осознала я и просто… Взбесилась. Моё сознание вскипело от гнева, цепи затрещали, а кандалы треснули. Они осыпались на руках, не в силах сдержать сумасбродный импульс магии.
Я посмотрела на Валентина и горько рассмеялась, вскинув ладони:
— Ты действительно… Глупый и алчный император. А я, пожалуй, буду злодейкой до конца! И, наконец, прокляну того, кто этого заслуживает.
Зелёное пламя сорвалось с моих рук, охватив Валентина. Он яростно завыл от боли и начал кататься по полу в бессмысленной попытке потушить огонь. Рыцари тотчас бросились к нему, а я… Перевела взгляд на своих спасителей.
Кессар медленно разжал кулак, из которого выпали отравленные иглы. Армин же смущённо поправил талисман Мариталь… Пронзённый отчаянной атакой Валентина.
— Вы живы! — прошептала я, едва не плача от накативших эмоций.
В тот момент… Моё сердце пронзила острая боль. Окружающий мир расплывался перед глазами, а я могла выхватить лишь отдельные фрагменты реальности.
…Армин тряс меня за плечи, зажимая рану на шее…
… Рыцари кое-как потушили обожжённого Валентина…
… И Кессар склонился надо мной. Его прохладные ладони остудили щёки, принося редкое чувство удовлетворения. Хранитель казался совсем другим! Он будто бы сиял изнутри, излучал особый свет.
Тогда я осознала: он вернулся. Вернул потерянное и вновь стал гордым защитником этого мира. Мои губы растянулись в мягкой улыбке, прежде чем сознание провалилось во тьму. Но я всё ещё помню обволакивающий голос Кессара…
Он сказал:
— Возвращайся поскорей.
А затем я увидела тот странный сон.
* * *
Валентин поднялся по винтовой лестнице Северной Башни и ненадолго замер у двери с причудливым механизмом. Он сосредоточенно выдохнул, прежде чем постучать. Ответа не последовало, но принц всё же зашёл в комнату без спроса.
— Лайза… Ты до сих пор на меня злишься? — Валентин вымученно улыбнулся, глядя на Верховную ведьму Эльмхаита.
Элайза сидела в роскошном кресле, заполняя витиеватым почерком пергамент. Но как только этот вопрос прозвучал — она сломала перьевую ручку.
— На что именно мне злиться? — ведьма резко поднялась со своего места. — На то, что ты ухлёстываешь за той девицей?
Она подошла к нему почти вплотную, пылая от гнева:
— Тебе нравятся невинные овечки, мой принц?
— Нет же! Что за глупости… — Валентин чуть улыбнулся, пригладив её волосы. — Эмилия не может с тобой сравниться. Просто… Ты же знаешь: Совет Праведных настаивает на браке с «подходящей» леди.
— Чем я не подхожу? — усмехнулась Элайза. — Моей силы недостаточно?
— Эти старые лисы не уважают магию. — покачал головой принц. — А ведьмы для них — не лучше дикарей с дальних берегов.
— Наглые черви! — прошипела Элайза. — Как бы я хотела срезать их старые головы…
— Ты можешь. — неожиданно согласился Валентин. — Ты можешь показать им истинную мощь ведьм. Создать колдовство, которое потрясёт мир… И тогда Совет Праведных нас не остановит. Я займу трон, а ты будешь моей императрицей.
Глаза Элайзы вспыхнули от неудержимого интереса. А затем она усмехнулась:
— Праведные склонят головы перед Эльмхаитом… Это ли не прекрасно? Я создам особое проклятие. Такое, о котором узнает вся Аскания.
Валентин кротко улыбнулся, повернув браслет на запястье.
— К слову… Что за яд ты использовала для игл в этом браслете?
— Это старинный рецепт. — отмахнулась Элайза. — Кровь рубинового аспида, смешанная с концентратом Эльк-мака… Раньше такой яд называли «Кровавой скорбью». А что? Ты хочешь кого-то отравить?
— Да… — алые глаза принца загадочно сверкнули в полумраке. — Он мне пригодится.
Глава 26. Её пробуждение
Она стояла на мосту, опустив руки на перила. Там, впереди — плескался вязкий туман, до слёз слепящий и серый… Он казался почти живым. Если присмотреться, можно разглядеть