– Что Вам понадобилось здесь, Галеаццо?
– Я хочу заказать маэстро Леонардо портрет моей невесты.
– Мне очень хотелось бы угодить Вам, сеньор Галеаццо, но мадонна Изабелла желает, чтобы я написал её портрет в виде святой Варвары, – ответил Мастер.
– Вдовствующая герцогиня может и подождать! – грубо перебил его молодой человек.
– К сожалению, я всё же вынужден отказаться от такой чести, потому что работы на каналах отбирают большую часть моего времени. К тому же, мадонна Беатриче требует, чтобы я устроил для неё летнюю купальню на вилле Сфорцеска. Не говоря уже о том, что кто-то разбил зеркало в Чёрной зале…
Лоренца с удивлением посмотрела было на своего жениха, но потом сообразила, что тот, вероятно, специально подбросил осколки обычного зеркала, чтобы спрятать концы в воду. По-своему истолковав её взгляд, Галеаццо пренебрежительно произнёс:
– Чего требовать от человека, который, как я слышал, однажды предлагал флорентийцам поднять в воздух на некоторую высоту одно из зданий, чтобы затем посадить его на новый фундамент, а сам не смог даже передвинуть глиняную лошадь к замку.
– Если бы мне позволили отлить коня из металла, я придумал бы способ его передвинуть, – спокойно отпарировал Леонардо.
– Памятник подождёт, – вмешался герцог. – А пока мы решили поручить тебе, Леонардо, написать фигуры Христа и апостолов на стене трапезной в монастыре делла Грацие, церковь которого предназначена стать усыпальницей нашего рода.
– Я завтра же приступлю к работе, Ваша Светлость, – поклонился Мастер. – Однако позвольте мне ответить сеньору Галеаццо, который бросил мне вызов. Кажется, я знаю, как перетащить коня. Если это невозможно сделать по земле и по воздуху, почему бы не использовать воду? Возле дворца Аренго и замка проходит один и тот же канал. Следовательно, погрузим памятник на баржу и доставим его на пустырь перед замком.
– Вот и славно. Установим статую здесь, на Марсовом поле.
– А сейчас разрешите мне, Ваша Светлость, заняться фейерверком. Мои ученики уже взяли порох и селитру на складе.
– Надеюсь, Вы не слишком огорчены тем, донна Лоренца, что Леонардо отказался писать Ваш портрет? – спросил герцог у девушки. – Ведь у нас есть и другие художники. Например, маэстро Амброджио де Предис.
– Но маэстро Леонардо – самый лучший!
– Он работает медленнее всех и, хотя говорит, что всему предпочитает живопись, всегда берётся за картину как бы со страхом и принуждением. Когда год назад мы заказали ему портрет нашей племянницы донны Бьянки Марии, он отказался от этой работы в пользу других.
– Зато портрет графини Бергамино, насколько мне известно, маэстро Леонардо писал сам.
Оглянувшись на свою свиту, герцог взял дочь Великолепного за руку и отвёл её под сень аркады, окружавшей со всех сторон двор.
– Вы получите всё, что желаете, донна Лоренца, и даже больше, как только станете моей…
– А как же Ваш племянник, Ваша Светлость?
По тонким извилистым губам Моро скользнула усмешка:
– Наш дядя сеньор Алессандро Сфорца, дед Галеаццо, провёл несколько лет на Востоке с дипломатической миссией. Поэтому наш племянник после свадьбы вполне может стать послом при дворе какого-нибудь государя. Например, султана.
– А если он увезёт с собой зеркало?
Герцог изменился в лице:
– Вы знаете о зеркале?
– Да, мой жених открыл мне свою тайну.
– Если Вы скажете нам, где Галеаццо хранит его, мы подарим Вам дом в городе.
– Хорошо, я подумаю, Ваша Светлость.
– Мы рады, что нашему племяннику достанется не только красивая, но и умная жена.
Бросив взгляд на флорентийца, который что-то объяснял своим ученикам, Лоренца сказала:
– Дозвольте мне, Ваша Светлость, самой поговорить с маэстро Леонардо о моём портрете.
Как видно, приняв её просьбу за женский каприз, Моро пожал плечами и направился к воротам Корте Рочетте.
– У Вас есть новости для меня, маэстро? – спросила дочь Великолепного у Леонардо.
– Да, мадонна. Для Вашего побега уже всё готово.
– Что я должна делать?
– Через час будьте в саду. Больтраффио принесёт Вам одежду Салаино, и Вы переоденетесь в беседке. Потом я отведу Вас к вдовствующей герцогине, а Джованантонио поможет Вам выбраться из замка …
– А как же мои спутники и служанка?
– Они будут ждать Вас за городскими воротами.
Когда Лоренца вернулась в покои герцогини, та сказала:
– У донны Дианы, которая развлекала нас своим пением, разболелась голова, поэтому мы попросили мадонну Лукрецию побыть рядом с подругой. Но, может быть, Вы споёте нам, донна Лоренца?
– Но я не умею играть на виоле, Ваша Светлость.
– Вам принесут лютню.
От других донзелл Лоренце было известно, что Беатриче обожала музыку и пение и даже во время охоты её сопровождал кто-нибудь из герцогского хора. Исполнив свою любимую балладу, девушка передала лютню смешливой Эрмелине. Потом Беатриче сама села за клавикорды. В то время как донзеллы окружили герцогиню, дочь Великолепного стояла поодаль в тени. Неожиданно в зал вошла Лукреция Кривелли, на которой, как и на Лоренце, было платье зелёного цвета, только с красными рукавами.
– Вашей подруге уже стало лучше, донна Лукреция? – поинтересовалась у неё Лоренца.
– Да, – слегка смутившись, ответила та.
– Мне бы хотелось навестить её.
В ответ донзелла вздохнула:
– Я не хотела выдавать Диану, донна Лоренца, но Вам следует знать, что до Вашего появления сеньор Галеаццо ухаживал за ней.
– И что же?
– После Вашей внезапной помолвки с сеньором Галеаццо она очень расстроилась. А час назад шепнула мне, что он назначил ей свидание.
– Где?
– В соседнем зале.
– Только прошу Вас, донна Лоренца, не устраивайте Вашему жениху скандала из-за Дианы, – тут же добавила донзелла. – Скорее всего, он решил расстаться с ней.
– Я хочу поговорить с ним, – после недолгого раздумья ответила Лоренца.
– Надеюсь, Вы не скажете сеньору Галеаццо, что это я предупредила Вас?
– Нет, мадонна Лукреция. Но Вы должны помочь мне.
– Каким образом?
– Нужно отвлечь внимание герцогини.
Поменявшись местами с Лукрецией, Лоренца незаметно покинула зал. При этом она молила Бога, чтобы Беатриче не слишком быстро обнаружила подмену.
Выйдя в сад, она сразу же увидела Больтраффио.
– Узел с одеждой там, – кивнул тот на одну из экседр. – Быстрее переодевайтесь, мадонна.
Чтобы сэкономить время, девушка не стала раздеваться полностью, а, спрятавшись всё за ту же статую, лишь сняла юбку. Затем надела сверху тунику.