— Ты должен знать, что мы всегда будем на твоей стороне, — добавила бабуля. — У нас нет власти и финансовых возможностей, чтобы защитить тебя там, но мы все равно поддержим любое твое решение… даже если ты решишь уйти. Будет сложно, но мы выплатим эту неустойку.
Хару уверенно покачал головой:
— Я не уйду. Я иду туда не за славой, а чтобы заработать. Они не смогут меня сломать с помощью сплетен.
— Это ты сейчас так думаешь, — вздохнул дедушка. — Давить будут все — и стафф, и другие трейни. Не верь никому. Я знаю, что ты безоговорочно доверяешь Тэюну, но, пожалуйста, помни, что и его могут обмануть и ввести в заблуждение.
Хару уверенно кивнул.
Бабушка подлила еще чаю. Хару отпил немного. Пожалуй, это даже вкусно. Особенно вприкуску с тток.
— И, когда я сказал самое важное, перейдем к другим темам, — уже с улыбкой сказал дедушка. — О том, как тебе выйти из этого шоу с максимумом плюсов. Ты знаешь, на чем больше всего зарабатывают актеры и айдолы?
Хару нахмурился:
— На своей работе? — неуверенно уточнил он.
— Туры и съемки в дорамах, без сомнения, хорошо оплачиваются, — с улыбкой кивнул дедушка. — Но за десять серий дорамы, и это при условии получения главной роли, ты получишь столько же, сколько за один день съемок для рекламной компании любого крупного бренда одежды, косметики или аксессуаров. Так что я бы посоветовал сосредоточиться не том, как ты позиционируешь себя перед камерой.
Хару нахмурился: он пока не понял, что дедуля имеет в виду.
— Если кто-то любит моду, — вступила в разговор бабуля, — он достаточно быстро получает предложение сняться для модного бренда. Если человек известен тем, что тщательно следит за собой — его, скорее, выберут для рекламы косметики. Если ты часто носишь очки, тебя с большей вероятностью пригласят рекламировать именно этот товар…
— Вы хотите сказать, что мне нужно создать образ парня, который любит моду, косметику и очки? — скептически уточнил Хару.
Несмотря на то, что вопрос был задан с иронией в голосе, он отчетливо понял, что когда-то эти двое людей издавали журнал, то есть в рекламе понимают явно больше Хару.
— Не обязательно так явно, — улыбнулся дедушка. — Если ты будешь слишком часто об этом говорить, это, скорее, оттолкнет людей. Я предлагаю тебе делать то, что ты обычно делаешь, перед камерой. Наноси весь уход не в ванной, а в спальне, где есть камера. Можешь похвалить костюм, сказать, что он выглядит стильно. Можешь честно говорить, что ты в этом ничего не понимаешь, но… хотел бы разобраться. На шоу будут многое вырезать, поэтому не факт, что это вообще попадет в эфир, но лучше не упускать шанс зарекомендовать себя как модель для рекламы.
Хару задумчиво кивнул. Дедушка же продолжил.
— Для того, чтобы это сработало, ты должен выглядеть надежным человеком и интересной личностью. Шоу нужно поднимать рейтинги, поэтому они будут показывать то, что вызывает наибольший отклик от зрителей. Чтобы о тебе говорили, придется показать, что ты стараешься.
— Это я и так понимаю, — вздохнул Хару.
— Вот и замечательно, — улыбнулся дедушка. — Тогда последнее. Насчет хорошего воспитания. Веди себя максимально корректно и уважительно. Открывай двери, помогай донести тяжести… кланяйся. И я это говорю не только потому, что хочу, чтобы ты выглядел воспитанным молодым человеком. Несмотря на то, что я сказал тебе ранее, даже в индустрии развлечений много хороших людей. Они везде есть. Всегда. И часто люди начинают добреть, когда добились чего-то. Тебе могут помочь. Просто так, без обязательств и унижений. Всегда есть шанс, что кто-то из влиятельных персон в индустрии увидит в тебе человека, который достоин помощи.
— А с возрастом мы все начинаем ценить воспитанных детей, — закончила бабуля.
Хару улыбнулся: ну, это логично. Он еще на работе в своей прошлой жизни заметил, что взрослые мастера с удовольствием берутся учить молодежь. И готовы рассказать все, что знают, раскрыть все фишки и секреты своей профессии. Но так они относятся к тем, кто готов слушать и относится к старшим с должным уважением.
А насчет всего остального, что сказал дедушка… у Хару еще будет время об этом подумать. И поискать кое-что в интернете.
С утра, едва Хару успел принять душ и привести себя в порядок, ему на телефон начали названивать из агентства — почему он еще не на месте, если выезжать на студию через полчаса. Пришлось немного ускорить сборы. Он-то думал, что прийти к пяти — это быть на месте без пяти пять. Завтрак он съесть, впрочем, успел. Бабуля налила ему кофе в термокружку и с ней Хару вышел на улицу. Тэюн ждал его у дверей, дожевывая какую-то булку.
В агентстве им прямо в холле провели короткий инструктаж — вести себя прилично, слушаться старших, показать себя с лучшей стороны. А после не повезли на съемку, а собрали в одном из помещений первого этажа, чтобы сделать прически и макияж.
Хару впервые в его жизни делали мейк. Чем-то намазали, что-то подкрасили. По словам стилистов — совсем чуть-чуть, чтобы зрители не назвали их обманщиками. Но даже при этом на Хару из зеркала смотрел действительно неприлично красивый парень. «Неприлично» — потому что парню ненормально так выглядеть. Люди в принципе так выглядеть не могут. Кожа стала казаться идеально ровной и белоснежной, глаза — яркими, а губы слишком… девчачьими. Но, судя по восхищенным взглядам всех вокруг, так и должно быть.
Им с Тэюном уложили волосы и даже выдали одежду — темные узкие джинсы, майки, клетчатые рубашки, которые не разрешено застегивать. Плюс аксессуары — ремни, кольца, подвеску на шею. Обувь в этот раз разрешили оставить свою — и Хару, и Тэюн были в обычных кроссовках.
На них семерых было всего две визажистки, еще две девочки занимались прическами и один парень подбирал одежду. Общались все достаточно вежливо, работали быстро, так что вскоре всех трейни погрузили в микроавтобус и повезли на съемочную площадку.
Павильон располагался далеко не в центре Сеула, поэтому на дорогу ушло минут сорок, и это при том, что микроавтобусы едут по полосе для общественного транспорта. Хару успел допить свой кофе