– Всего четыре, – произнес Михаэль с сожалением. – Малахит, яшма, лазурит и янтарь. Но они надежны.
– Этого более чем довольно, – отрезал князь и захлопнул крышку явно зачарованной шкатулки.
От этого звука у Илая в груди что-то оборвалось и умолкло. Сингон больше не звал его к себе. Его точно скрыла непреодолимая преграда, стерла из реальности, не оставив и отголоска. Илай будто во сне поднял руку и снял со щеки горячую слезу. Та повисла на пальце, несказанно озадачив его самим своим существованием. И чего он так взволновался?
А там, снаружи, под возобновившейся метелью, его младшая сестра опустилась на колени и медленно завалилась набок, упала, точно стрела, потерявшая цель. Снежинки таяли, не достигая ее кожи.
– Смотрю, нашего полку прибыло, – ухмыльнулся Михаэль, придержав портьеру.
– В нашем деле нужны союзники. Теперь касательно преследования со стороны…
Но Илай уже не слушал, устремившись к Диане. Вероятно, теперь она подпустит его к себе, не попытавшись убить.
Осторожно приблизившись к лежащей на снегу сестре, Илай мельком отметил рябь потустороннего свечения на стеклах ее защитных окуляров. Как только она погасла, Диана распахнула глаза и уставилась прямо перед собой. Затем медленно села на заснеженной дорожке и обхватила колени, обтянутые брюками парадной формы. Только сейчас Илай понял, что она в том же облачении, в котором была на балу, как и он сам; Янтарь успел сбросить мундир с эполетами и остался в одной рубашке, под которую уже запустил пальцы мороз.
– Давай-ка поднимайся. – Не придумав ничего лучше, он протянул сестре руку, и она тут же за нее ухватилась.
– Где это мы? – Диана закрутила головой, сдвинув брови. – Как я здесь очутилась?
Такого Илай не ожидал. В последний раз она впадала в беспамятство после катаклизма гнева в ущелье, но на этот раз все было иначе. Несомненно, чувство близости собственного сингона подействовало на сестру не менее разрушительно, чем старинное проклятие. Как-то отреагирует она на правду? Окуляры целы, но даже они не смогли удержать ее от погони через всю Вотру и ее предместья.
Илай обернулся на стражей – те со стонами и скабрезной руганью поднимались с земли, помогая друг другу, но даже и не думали задерживать геммов. Напрашивался единственный вывод: Михаэль успел отдать команду неслышным голосом, чтобы Диану не трогали.
– А что последнее ты помнишь? – осторожно подступился Илай, закидывая руку сестры себе на шею, для чего ему пришлось пригнуться.
Диана замерла, поднесла дрожащую, истертую в кровь поводьями ладонь к глазам и нахмурилась еще сильнее.
– Мы… Мы вышли из дворца. Кажется, сели в экипаж. Да, точно, Егорка еще правил лошадьми. А потом… – Она скривилась. – А потом я очутилась здесь. Что это за место? – спросила Диана уже более сердито.
Что же делать? Диана не должна была оказаться здесь, вовлеченная во всю эту непотребную историю, в которой и сам Илай не успел разобраться. Слишком подло и безответственно втягивать ее. Как старший брат, Илай знал единственно верное решение: он должен немедленно отправить ее обратно. Но стереть ей память и оставить совершенно без ответов не мог.
Нужно было что-то срочно решать – с каждой секундой молчания личико Дианы обретало все более настороженное выражение.
– Не знаю, отчего так вышло, что последний час пропал из твоей памяти, – начал издалека Илай, – но ты прибыла сюда по приказу Михаэля.
– Михаэля? – Складка между бровей чуть расправилась. – Но мы ведь…
Илай лихорадочно соображал. Сказать ей, что планы изменились? Попросить ее не разглашать деталей, если вызовут на дознание? Но экзекуторы Инквизиции все равно сумеют вызнать у нее каждую мелочь, волей или неволей. Что тогда станет с талантливейшей Охотницей?
«Он был… славным малым», – некстати вспомнились ему слова куратора о слабоумном, поблекшем малахите Рустиксе, младшем работнике Архива.
Илай сглотнул. Он чувствовал себя законченным подонком.
– Да, он готовится поручить нам важнейшую миссию. И выбрал именно нас с тобой.
В конце концов, не прогонит же ее Михаэль. Если Диана останется с Илаем, ему будет не так страшно, и груз, что упал на его плечи, станет легче, если разделить его на двоих.
Диана задумчиво закусила губу и потупилась.
– Но, если меня вызвал сюда Михаэль, – медленно произнесла она, – почему я сражалась с теми людьми? – и мотнула растрепанной головой в сторону почти разбредшейся по своим местам охраны. – Что-то… не сходится.
Малахитовые глаза ее вновь опасно сузились, а ноздри затрепетали.
Илай рассмеялся, как ему показалось, вполне непринужденно.
– Да уж, это ты учудила, – выдавил он, демонстрируя зубастую улыбку. – С тебя на скаку окуляры спали, пока я их отыскал и на тебя надел, ты этих и успела поколотить. Чем-то местная гвардия тебе не угодила, ах-хах… Видимо, ты снова немного потеряла над собой контроль…
Он трижды соврал сестре. Он никогда прежде не врал так нагло и так много. Но прежде рядом всегда была Норма, а сейчас лживые слова легко срывались с губ, пока по спине ручьем бежал холодный пот и почему-то сводило судорогой икры.
Диана склонила голову набок, и Илай ни за что не смог бы определить, чего в этом жесте больше – желания верить или легкого презрения к бездарному обманщику.
– Тогда веди меня к Михаэлю, – словно на что-то решившись, кивнула она. – Служба есть служба.
Илай мысленно отвесил себе оплеуху, но подчинился, надеясь лишь на благоразумие куратора.
* * *
Михаэль как ни в чем не бывало поджидал их в столовой, попивая чай из расписного блюдца вприкуску с печатным пряником. Выглядел Сияющий Топаз до безобразия мирно. Компанию ему составлял Его Светлость князь Клюков, все такой же смурной, как и прежде.
Пока Диана щелкала каблуками ботфорт и приветствовала князя и куратора от Ордена, неслышный голос в голове Илая осведомился:
«Что ты ей сказал?»
«Она ничего не помнит с бала, – быстро отчитался Илай. – Я сказал, что это ты ее вызвал ради некоего задания».
«Молодец», – коротко отозвался Михаэль и улыбнулся уже Диане.
Илая от этой похвалы только покоробило. Ему и так было погано от того, что он обманом толкнул сестру на путь отступника, так еще и чувствовал себя потешной куклой из тех, что колотят друг друга палками на подмостках Локотков.
– Славно, что ты быстро прибыла, – безмятежно кивнул Михаэль, прожевав кусок пряника. – Вот только зря ты так сурово с местными стражами.
Диана залилась ярким багрянцем стыда, отчего глаза ее стали еще зеленее. Настолько засмущать ее мог только Михаэль.
– Порывистая, однако, у вас подопечная, – подал голос Клюков. Морщинистое лицо его выражало недовольство. Должно быть, неприятно, когда твоя предположительно идеальная охрана получает пинка от миниатюрной девчонки. – Миша, – обратился он уже к Сияющему, – перед тобой двое геммов. Ты им доверяешь, но могу ли доверять я? Можешь ли ты за них поручиться?
Илай напрягся – Диана не входила изначально в планы Михаэля. Вдруг он все же откажется от нее?
– Казимир Валерьянович, – Михаэль отставил блюдце и вновь приложил ладонь к складкам шейного платка на груди, – головой ручаюсь за обоих.
Князь, оказавшийся Казимиром Валерьяновичем, раздраженно промокнул губы салфеткой и бросил ее на стол. Затем поднялся, подхватил изогнутую на манер клюки трость, и объявил:
– Тогда больше мне здесь делать нечего. Чтоб завтра к обеду был у меня.
И размашистым шагом вышел вон. Позади, в прихожей, залепетали слуги, послышался шорох мехов и скрипнула входная дверь. Князь отбыл.
«Наверняка и шкатулку забрал», – не без смутной досады отметил про себя Илай.
Геммы продолжали стоять навытяжку, пока Михаэль беззаботно уничтожал остатки поздней трапезы.
Наконец куратор велел Илаю:
– Поди распорядись, чтоб баньку затопили…
– Но… – Возражение умерло, не успев сорваться с губ. За словами куратора явно крылось: «Скройся с глаз до поры». – Слушаюсь.
Щелкнув каблуками, он подхватил со спинки стула какой-то плащ и вышел вон. Михаэлю было о чем потолковать с Дианой, и явно он хотел провести беседу с глазу на глаз, чтобы Илай не вздумал вмешиваться с непрошеными репликами.
На всякий случай, чтобы отбросить прочие варианты, Илай тишком задрал