– Очевидно, что наши выиграли! – вскакивает Кэти, обращаясь к парням, – давайте мне деньги.
– Ага, – фыркает тот, что покрепче, – с чего-то выиграли? Они вон, угондошились обратно.
– Потому что мужик их прогнал, – не отступает моя боевая подруга. Те немногие, кто тоже ставили на Тэда с Бредом, поддерживают ее. Зато те, кто ставили на Пита с его шайкой (и их большинство), тут же орут против.
В итоге, чтобы не случилась еще более масштабная потасовка уже исключительно из-за ставок на прежнюю потасовку, принято просто всем раздать поставленные деньги из-за неопределенного результата. Конечно, они бы скорее подрались, но куратор вновь начал похлопывать дубинкой. Думаю, если бы они сцепились, отрабатывающих еще бы и нагрели сверхзаданиями до конца дня. Мести тротуары руками, становиться пешеходным переходом или что-нибудь в этом роде.
Забрав свои деньги, Кэти целует меня в щеку. Я заявляю, что сегодня она может не приходить, но завтра пусть принесет пончиков за два дня. Она смеется и обещает это. Я раздумываю, получится ли у нас встретиться завтра до работ (благо, воскресенье, и школы не будет), но не уверена. Все-таки надо будет с утра сделать домашку на понедельник.
Я и так сегодня ей не занималась. Вообще ничем не занималась, если быть откровенной.
Когда Кэти уходит и мы все вновь начинаем мести, я все ожидаю, что ко мне подойдет Пит. Уже более злой, скажет что-нибудь по типу «болтливая шлюха» или что-нибудь в этом роде и опять примется за свое. Но на удивление Пит ведет себя так, будто ничего не произошло. Ни вчера, ни сегодня. Вообще игнорирует меня.
Как-то даже странно. Я весь день ожидаю от него подвоха, но когда нас распускают, он первым уходит. Я обнимаю пришедшего Тэда и спрашиваю, не сильно ли ему досталось днем и не сильно ли досталось от тренера, что он ушел раньше нужного. Он заявляет, что повезло и сегодня тренировка сама закончилась чуть раньше, потому ему не пришлось уходить.
В честь субботы и в принципе в честь того, что нам выпал один из немногих дней за последнюю неделю провести время вместе, мы идем в кафе, а потом в кино. Сразу два в одном. Видимо, предки Тэда добрые, раз дали ему сразу денег на оба мероприятия. А может, он просто скопил, поскольку две недели уже никуда меня не водил.
Так или иначе, домой я возвращаюсь опять с цветами (купил мне на обратной дороге), счастливая, и если бы накрасила губы, то была бы с размазанной помадой. Мама замечает это, улыбается и, глядя на цветы, уже в который раз говорит, что ей нравится этот парень, кем бы он ни был, после чего неожиданно добавляет:
– Кстати, может, ты нас уже познакомишь?
Я уклончиво закусываю губу. Не уверена, что готова к столь серьезному шагу. Хотя, с другой стороны, почему нет? Тэд уж точно впечатлит маму сильнее, чем его цветы. Он со всех сторон положительный (почти со всех), а значит переживать не о чем.
Однако не хочу устраивать типичные идиотские обеды, где мне надо приводить парня в дом, а там уже за столом сидит мама. Где на столе еды, как на три дня рождения, она одета как на свадьбу, накрашена как на юбилей – и при этом заявляет «ой, вы бы предупредили, а то я совсем не готовилась, вот пообедать села…», и два часа все подыгрывают этому сценарию.
Глупость и идиотизм. Только не так.
Потому отвечаю:
– Я иду с ним на выпускной. Там вас и познакомлю.
Там и мама будет при параде, как и хочет, и не надо будет играть, что это «случайно» и «обычная одежда, в которой ее застали врасплох». Тэд сможет сделать ей комплимент, и мама ответит благодарностью. Надо будет сказать ему, пусть возьмет с собой цветы. Ее любимые розы – если он вручит ей их, она просто сойдет с ума от восторга.
– Но до выпускного еще два месяца, детка, – ворчливо сообщает мама.
– Пролетят, не заметишь, – говорю ей ее же фразу, и она со смехом грозит мне пальцем в ответ. Мол, «не передразнивай».
2
Следующая неделя пролетает настолько быстро, что самой не верится. Настоящее чудо, если и последняя неделя работ пролетит так же быстро. В этой неделе прекрасно было все – от легкого домашнего задания, которое я успевала сделать и даже отложить себе часик на отдых перед исправительными работами (моей личной вахтой), до той самой метлы, с которой я наконец могла работать в одиночестве.
Хоть в драке никто и не победил, видимо, Пит все же усвоил, что за меня есть кому постоять. Очевидно, оценил Тэда и Бреда по достоинству и теперь не суется ко мне со своими идиотскими подкатами. Может, сыграло роль и то, что Тэд бесперебойно каждый вечер встречает меня после работ. Приходит даже минут на десять раньше, чтобы намозолить всем глаза.
Кэти тоже каждый день заявляется с пончиками, и даже примерно в одно и то же время. Не знаю, из-за нас или так получилось само, но теперь у всей группы в это время перерыв. Пошло все оттого, что Кэти стала являться, как всегда, в топах с огромным декольте и наш сорокалетний куратор принялся делать себе перекуры в это же время, чтобы наблюдать за декольте сверху.
Потом, заметив, к этому как-то подмаслилась и пара ребят (включая Сантино), тоже делая себе в это время внеурочный перекур, потому что куратор не шибко смотрел на что-то, кроме декольте моей подруги. А к концу недели это уже приравнялось чуть ли не к официальному перекуру «Кэти Лейтли».
Думается, из-за этого ее здесь приняли за эту неделю гораздо теплее, чем меня за все три недели, что я тут пашу как ломовая лошадь.
Короче, неделя пролетела отлично, потому я шагала на исправительные работы с оптимизмом, не шибко свойственным человеку, который идет на бесплатный скотский труд. Однако это была последняя неделя, я уже чуть не зачеркивала маркером дни в календаре, когда стану, как и впредь, свободной. А главное, больше никогда и ни в чем не переступлю грань закона (даже в мелочи), чтобы больше никогда не оказаться на этом скотном дворе.
К шести, как всегда, появляется Кэти и трясет