*****
Визуализации:
Николай Андреевич Степанов, (40лет) – двоюродный брат Марики.
Фролов Даниил Георгиевич (42года) – хозяин Арчи.
Глава 7. Гнев праведный
– Не не, Коля! – упёрлась ему в грудь локтем, уворачиваясь от поцелуя. – Я к романтическим приключениям сегодня не готова. Прости!
– Ладно! – отпустил. – Я подожду…
Дерзить ему не стала. Всё-таки он только что мне здорово помог.
А вот к Марике масштаб претензий сильно увеличивался.
К моему удивлению, та уже вернулась.
– Ты что-то скоренько вопросы рабочие порешала, – съязвила я, включая чайник.
– Не застала. Фиг знает, куда ушёл? Ночь почти, – ответила Марика, медитируя на продукты в холодильнике.
.
– Ну, мало ли. Территория-то большая…
– А ты как? – заговорщически понизив голос, подруга стрельнула взглядом на дверь Колиной комнаты. – Я в окошко видела, вы там что, целовались? – спросила она.
– Нет, – поджала губы я. – Зато Игоря встретила.
– Да ну?! – округлила глаза.
– Вот и я подумала: “Да ну! Не могла Марика собрать мужиков мне: одного из прошлого, другого из туманного будущего". И всё же. Вопросов к тебе туча!
– Тебя какая тварь сегодня ужалила, Май?! Может, та цыганка в тебя вселилась? Только и знаешь, что наезжаешь на меня, – возмутилась, насыпая заварку в чайник. – Что тебе всё не так?
– Не прикидывайся овечкой, Марика! Ты какого хрена мне постоянно пытаешься добро причинять? Я взрослая девочка! За моей спиной не надо разборки ни с кем устраивать.
– Ты что, из-за Кольки всё лютуешь? – нахмурилась она. – Так скажи ему прямо, что он не в твоём, блин, вкусе…
– Да при чём здесь Николай?! Я о другом! Ты зачем на Ингу наезжала?
– На какую Ингу? – похлопала она опахалом ресниц.
– Такую! Знаешь о ком я.
– А-а… – протянула та и, помолчав, снова заглянула в холодильник. – Маечка, ты куда положила то печеньице? Я видела, ты брала с собой…
– Оно в столе. Закрой холодильник и не увиливай от ответа, Марика! – вспылила я. – В каких соцсетях ты кроме mamba ещё зарегана, как Снежана Нежная?
– Нигде, только там. В Контакте у меня одна страница, ты там в друзьях, – смотрела на меня невинными глазами.
– Тогда не пойму, почему Игорь сказал, что я, вернее, Снежана, поливала грязью её именно в соцсетях? Поясни! А то мне разборки устраивают, а я даже не в курсе!
– Мамой клянусь, Май, Снежана только в mamba я, – демонстративно постучала в грудь кулаком, но что-то было не так. Я чувствовала, что Марика мне что-то недоговаривает.
– А ну, колись! Как тогда инфа про неё в соцсетях оказалась? Мм?!
– Майчик, не бей только! – состряпала она виноватую мордашку. – Я через mamba с одним блогером познакомилась. Он, правда, таким занудой оказался, что, мама дорогая! Еле избавилась. Но! Узнав, что тематика его контента в основном о семейных ценностях, “поделилась” с ним твоей историей…
– В смысле? – поперхнулась я чаем. – Ты что, фамилию мою назвала?!
– Твою – нет, – виновато потупилась. – Только её: имя, фамилию, место жительства и остальное.
У меня не было слов…
– А что? – взвилась она, увидев выражение моего лица. – Страна должна знать своих героев!
– Марика! – я схватилась за голову. – Ты страшный человек!... Ну разве так можно?
– Можно! – упрямо вздёрнула подбородок она. – Правду говорить не запрещено законом. Я ничего не выдумала! И если они считают, что в статье грязь, то и прекрасно! Народ хоть их в истинном свете увидел, – щёки подруги пылали от праведного гнева.
– А я то думаю, что у Игоря глаза такие бешеные? – зажмурилась я, покачав головой.
– Бумерангом Инге всё вернётся, увидишь! – постучала гелевым ногтем по столу. – Мужик, предав раз – предаст снова.
– Марика! Ну как ты не понимаешь? – вздохнула я.
– Что я по-твоему не понимаю? Жалостливая ты моя! – фыркнула Марика.
– То, что нельзя так! Инга влезла в наши с Игорем отношения. А ты влезаешь в их. Так, чем ты лучше?
– Ну ты сказанула!... – хохотнув, развернула шоколадную конфету и целиком запихала в рот. – Я с женатыми мужиками не сплю, как она! Таких, Майя, нужно наказывать. Чтобы другим не повадно было.
– Марика, я не пойму, вроде бы у меня мужика увели, не у тебя. Что же тебя-то это так бесит?
– Я из-за такой суки без отца выросла! И кто знает, может, у меня совсем всё по-другому в жизни сложилось, если бы не кобель-папенька…
– Прости, я и не знала, что тебя это до сих пор гложет.
– Да за мать просто обидно! Из-за него, козла, вся её жизнь наперекосяк пошла.
Мы помолчали, думая каждая о своём.
– Но всё равно, Марика, ты должна была у меня спросить, прежде чем творить такое, – повторила я.
– Ты тогда в соплях ходила. На фиг было тебя снова расстраивать. А так, прикинь! – задорно подмигнула мне. – Сколько женщин этой твари в спину плюнули…
– Да уж… – только и смогла выдавить я. – А Игорь считает, что это я так ему отомстила. Пипец!
– А насчёт того, что это я подстроила тебе встречу с ним – зря! – проговорила Марика. – Там бронь оформлял какой-то Лемешев Павел Олегович на группу из двенадцати человек. А паспортные данные остальных туристов Ольга сегодня вносила в документы… Я бы, Май, тебе такую свинью ни за что бы не подстроила, – подошла ко мне и, обняв за шею, чмокнула в щёку. – Мир?
– Мир, – вздохнула я, понимая, что препираться с ней бесполезно. – Только ты, пожалуйста, больше без моего ведома в жизнь мою не лезь. Понятно?
– Да, поняла я всё давно, – отмахнулась она. – Пей чай! Остыл уже… Ко-оля-а! – крикнула, сложив ладони рупором. – Ты куда пропал?!
– Читал про Эдем, – вышел тот из комнаты.
– Что вычитал?
– Оказывается, снегоходы есть…
– Есть, – ответила Марика, подвигая брату коробку с печеньем. – И снегоходы, и коньки. И каток на озере залит… Хотела вам завтра предложить покататься. Май, ты