Ломтик трясёт пушистым хвостом.
— За доставку заслужил ещё одну утку, — тереблю малого за ухом. — Хотя тебе, если честно, уже хватит. Объешься. Снова опухнешь и будешь притворяться подушкой. Ладно… потом решим, как тебя воспитывать.
Мы уже подлетели к леди-дроу. Она подняла голову и с удивлением уставилась на нас с Настей. Бросаю по мыслеречи:
— Леди Гюрза, а зачем вы покинули лагерь?
Даже отсюда видно, как девушка задирает подбородок:
— Вообще-то, я самостоятельная леди, король Данила. И вы сами разрешили мне кататься вокруг лагеря.
— В этом вся причина? — уточняю, подозревая, что вовсе нет.
После короткой паузы она добавляет, менее уверенно:
— Просто… лорд Гагер сказал, что знает способ, как убить вас и ваших спринтов. Я решила узнать, что он задумал. Чтобы, возможно, успеть принять меры. Тем более Багровый Властелин лично запретил убивать спринтов.
— Очень мило с вашей стороны, леди, — отзываюсь я, уже опуская грифона ниже, почти к самой земле. — Только вся соль в том, что Гагер на самом деле хочет убить не меня. А вас.
Гюрза поднимает брови — искренне удивлена:
— Меня? Но я же его невеста. Зачем ему это?
— Судя по психологическому портрету лорда Гагера, — отвечаю, — его интересует не столько женитьба на вас, сколько рычаги, которые она даёт. Ваша смерть, между прочим, может даже ускорить передачу этих рычагов. Трагедия, утрата, месть — идеальный сценарий для набора очков.
Я смотрю вниз. Огромоны уже близко. Вот и Гюрза заметила их и вскинула брови.
— Неужели Гагер правда заказал меня?
— Скачите в лагерь. Немедленно. Я разберусь с ними.
Но она внезапно спрыгивает с Бруснички и легко хлопает кобылу по боку:
— В лагерь. Быстро.
Кобыла фыркает и тут же срывается с места. А Гюрза разворачивается ко мне. Я нависаю над ней с грифона, ветер бьёт в лицо, леди упрямо поднимает голову — прямо в небо, прямо на меня, и говорит:
— Я не из тех, кто прячется, король Данила. Я — дочь лорда Питона.
Она вдруг делает паузу и добавляет, уже тише, смутившись:
— Но, если вы соблаговолите, я не откажусь от вашей помощи, король Данила.
Что ж, мне всё равно нужен язык. Так что соблаговолю — куда уж я денусь. Я спрыгиваю с грифона, раскрывая за спиной теневой парашют. Приземляюсь мягко, почти бесшумно — лёгкий толчок, амортизация, и я уже на ногах. Тут же ловлю на руки Настю: она спрыгивает следом — горячая, растрёпанная, в шортиках и майке, вся насквозь пропитанная адреналином. Улыбается. Глаза горят, как у ребёнка, которому разрешили поиграть с динамитом. Чем-то Светку напоминает своим задором… Ого, неужели я соскучился по бывшей Соколовой? Ничего, как только Славика родит, снова не даст скучать.
Из-за холма выпрыгивают на своих «рывках» огромоны. Десяток удивился при виде нас с Настей. Я как раз опустил жену, и она обратилась в волчицу. Мохнатые воины явно не ожидали, что здесь будет кто-то, кроме остроухой леди на прогулке. Но парни не теряются.
Один выступает вперёд. Громила, весь в чёрной, взъерошенной шерсти, морду не разобрать — только глаза, налитые кровью.
— Значит, тут и сам король Данила?
— Автографы не даю, извини, — отвечаю спокойно. — Слушай, а вы же вроде мните себя расой воинов. Разве воинам положено убивать женщин?
— Воинам положено выполнять приказы, — рявкает он и делает шаг.
Не обычный — «рывок». Снова любимый приём огромонов: один шаг — и ты летишь вперёд, как снаряд. Ломают всё, что стоит на пути.
Но не в этот раз.
Вместо рывка вперёд его кидает назад — прямо в своих. Он сбивает троих, один падает с нечеловеческим воем — фонтан грязи, разлетевшиеся зубы, брызги крови.
Вожак поднимается, злой, как оса. Рвёт копытами землю. Делает новый рывок. В этот раз — вбок. Сносит ещё двоих огромонов. Только после второго облома вожак вдруг замечает, что у него на плече что-то торчит. А это — стальной капкан, облитый псионикой.
— Что это за дрянь⁈ — орёт он.
Я улыбаюсь:
— Сюрприз, фака. Я захватил твой разум.
Обычной псионикой шкуру огромонов, бывает, сложновато преодолеть, но вот если пробить её напитанным псионикой аномальным металлом — то меньше сил уходит. А этот огромон — очень хорошо зарос, и чистой псионики потребовалось бы море.
Вожак продолжает вытворять рывки. Он месит своих, топчет, сбивает — и вот собственные подчинённые уже разбегаются в ужасе от своего командира, а тот преследует.
Настя фыркает:
— Ну вот. А я хотела хоть одного побить…
Пожимаю плечами:
— Ещё не вечер. Нам еще идти за одним лордом-дроу.
* * *
Возле Молодильного Сада, Примолодье
Леди Гюрза стоит чуть в стороне, не вмешиваясь, будто зритель в театре абсурда. Только вот сцена перед ней — не комедия, а безумный танец ярости и хаоса.
Огромон — чёрный, словно сажа, весь как сгусток ярости — раз за разом сносит своих же. Он летает по полю в погоне за побитыми и растерянными бойцами. Ор, треск, хруст костей и непонимание в звериных глазах: что происходит?
Это делает король Данила.
Сам человек-менталист стоит чуть в стороне, неподалёку от пасущегося грифона, — и посмеивается. Не злорадно, не из злобы. Это какое-то странное веселье, как у ребёнка.
— Вас это забавляет? — спрашивает Гюрза.
— Ну весело же, леди, — произносит он, заметив её обеспокоенность. — Вам просто не смешно, потому что вы не телепат.
Гюрза ошарашенно переводит взгляд на него:
— Но я менталист! Технически разве между ними есть разница?
— Вся разница — в наших условностях, — отвечает он, не отвлекаясь от происходящего.
В этот момент в её кармане оживает связь-артефакт. Девушка достаёт прибор, не отрывая взгляда от происходящего, и подключает ментальный канал.
— Дочь, — неожиданно раздаётся гулкий голос лорда Питона. — Багровый Властелин поручил мне оборону Примолодья. Нынешний лорд-губернатор оказался никчёмным и лишился доверия Его Багровейшества. Где ты находишься?
Гюрза медлит. Считает удары сердца. Затем, максимально ровным голосом, отвечает:
— Я в лагере короля Данилы.
Пауза. Молчание.
А потом — рёв:
— У этого грёбаного человечишки⁈ У того, кого приставили возрождать Молодильный Сад⁈ Тот Сад, который я когда-то не смог восстановить⁈ Что ты там делаешь⁈ Если есть возможность —