Монтермар неожиданно за ужином задал первый вопрос мальчикам, а не взрослым магам.
— Скажите, как там та девочка, которой вы собирались разъяснять обычаи и традиции магического мира, она хоть что-нибудь поняла?
— Увы, милорд, — первым ответил Драко, — мы говорим с ней почти каждый день, но она упряма как ослица.
— Я думаю, что она со временем поймет, — кивнул Харри, но как-то не очень уверенно.
— Слава, Мерлину, она такая в школе одна, — добавил Тео. — Остальные маглорожденные дети принимают душой все, чему их учат наши прекрасные леди.
— Да, — подтвердила Тереза Нотт. — Все дети нас радуют. Я уверена, что из них получатся чтущие заветы Магии волшебники и волшебницы.
— Это хорошо. Это значит, что Магический мир здесь не опустеет, не захиреет, и Леди Магия не отвернет свой взор от него.
— Кто завтра отправится на заседание МКМ от Магической Британии? — поинтересовался Вальдемар Вольфссеген, который не был в замке недели две, занятый семейными делами.
— Все просто. Визенгамот выбрал нового представителя нашей страны. Им стал Лорд Игнатиус Толлен Прюэтт, — ответил лорд Малфой. — Его сопровождать буду я, ваш покорный слуга, а также лорд Сэлвин, лорд Лестрейндж и сам милорд лично.
— А как вы решили поступить с вырожденцами, ренегатами и предателями, отвергающими жизнь по заветам Магии? — полюбопытствовал вервольф.
— Идемте завтра с нами, и увидите все своими глазами, — серьезно сказал Дракон.
— Это будет интересно. Никогда маги не приглашали нас принять участие в их делах, и никто не бывал на заседаниях МКМ. Было бы большой иронией для всех увидеть оборотня в свите Великого Дракона в час судного дня.
— Перед Магией все равны, будь ты маг, оборотень, гоблин, эльф или гном. Вот это здешнее стремление классифицировать всех, определяя места в мире, есть корень зла. Мне только интересно, отчего все это терпят, когда классификаторы сами себя самовольно наделили этим правом, — раздраженно проговорил Дракон, и стало ясно, что ничего хорошего мир завтра не ждет.
— А почему с нами не будет Северуса? — приватно спросил Вальдемар Монтермара.
— Не хочу, чтобы он участвовал в столь юном возрасте в таком жестоком деле. Он принял память драконов, но, по сути, он еще почти ребенок. Даже ты старше его в несколько раз. Я приму на себя груз сложного решения, мне не привыкать. Я желаю, чтобы он взрослел и набирался мудрости будучи свободным от такого. В итоге, я планирую оставить этот мир ему, а сам отправлюсь в новое путешествие.
— Как жаль, — искренне вздохнул вервольф.
— Можешь не жалеть. За время, что я еще здесь пробуду, у тебя родятся дети, у них свои дети, и так еще не раз. Быть бессмертным — это очень удобно в некоторых случаях.
Штаб-квартира Европейского отделения МКМ, Женева, Магическая Швейцария
Дракон, британские маги и вервольф вот уже два часа наблюдали за безобразием, которое творилось на заседании МКМ. Это было жесткое противостояние альянсов и отдельных стран в борьбе за право посадить в кресло Председателя своего кандидата. В ход шло все: попытки манипулирования сознанием участников, фальсификация данных, искажение информации, личные оскорбления, скандальные заявления и разоблачения.
Несмотря на все происходящее, заранее созданный Британией альянс успешно продавливал своего кандидата, героя войны с Гриндевальдом, бывшего генерала Дмитрия Афанасьевича Лодыженского, главу русской делегации в МКМ. Особенно яростно
против него выступали МАКУСА [161], Франция и Восточноевропейский Альянс. Их главным аргументом было явное предпочтение традиционных взглядов на правильное устройство Магического Мира, а они, такие все прогрессивные и новаторские, этому поклоняться не хотели.
— Устал я что-то, — тихо проговорил Монтермар, а потом, подключив свои особые способности, произнес одно слово: — Довольно!
281/289
Оно прозвучало очень громко, перекрыв все звуки в зале. Но не в этом было дело. Вместе с голосом по залу прошла мощная волна магии, которая усадила всех по местам, а особенно говорливых лишила возможности говорить. Стало очень тихо. Монтермар, сделав видимыми все свои регалии, неспешно поднялся с места, которое он занимал, и размеренными шагами, каждый из которых гулко отдавался в тишине, проследовал к трибуне.
— Прошу всех присутствующих проголосовать: кто за то, что председателем МКМ с этого момента назначается господин Лодыженский? — как ни в чем не бывало, спросил Дракон, и все, кто вошел в альянс, а также те страны, что успели буквально за месяц начать разворот к полному соблюдению законов Магии, оповещенные дружественными личностями в Италии, быстро подняли палочки. Их было большинство.
— Думаю, все очевидно. Вопрос закрыт.
— А вы кто такой? — пораженный такой наглостью незнакомца выкрикнул глава делегации МАКУСА Чарлз Фэрбенкс.
— Я тот, кто всегда смотрел за этим миром. По некой причине отсутствовал последние пятьсот лет и теперь крайне недоволен тем, во что вы превратили Магический мир и в кого превратились сами. У меня была возможность ознакомиться со многим лично или получить информацию о состоянии дел и настрое среди магического населения разных его анклавов тайно. Я буду краток. Я положу всему, что противоречит законам Магии, предел. Тот, кому вздумалось, что он тут что-то решает и что его мнение выше заложенных Леди Магией традиционных основ, просто перестанут быть магами. Если вам так нравится мир людей и их законы — так тому и быть.
Маги, которые не были посвящены в тайну личности Дракона, сидели на своих местах и не могли понять: сейчас с ними действительно что-то произойдет или это чья-то дурацкая шутка?
Монтермар, будучи абсолютно серьезным, вытащил меч, прятавшийся у него под плащом, и всадил его в пол возвышения, на котором стояла трибуна. Затем он опустился на одно колено, положил обе руки на широкую гарду и произнес:
— Я принял решение. Ты видишь его. Помоги свершить справедливый суд!
Из меча через купол зала, который неожиданно куда-то исчез, в небо ударила мощная струя магии. Монтермар