— Ошибался.
В целом ничего запредельного Щербицкий мне не сообщил, разве что озадачил известиями с востока.
— В Донецке и Запорожье рабочие хотели устроить митинг против бандеровцев. Требуют создать рабочие отряды. К нам в ЦК республики с разных городов звонят люди, что боролись с ОУН в сороковые годы.
Я не удержался и хмыкнул. Все считаю себя самым умным. Так народ в эту эпоху еще не тот будущий, кому все пофиг! Тут же указываю:
— Берите дело под контроль! Пусть митинги организуют комитеты партии, и обязательно на предприятиях. И пускай они тут же будет освещены в прессе. А рабочие и комсомольские отряды нам в помощь не помешают. Только патрулирование вести вместе с милицией. Мы считаем нужным создать сборные отряды МВД с востока.
— Я вас понял, Леонид Ильич. Будем вводить военное положение?
Я осторожно выдохнул:
— Пока не стоит. В тех районах, где проходят выступления националистов, установить комендантский час и усилить режим. И особое внимание обратить на поведение советских и партийных работников. Органы со своими разберутся сами. А вы готовьте выездные комиссии от ЦК, разбирайтесь по каждому случаю и карайте незамедлительно. Нам не нужны прилипалы и провокаторы внутри партии.
Слышу отчётливый вздох уже с той стороны. Я тонко намекнул на тотальную чистку республиканской партии. Очень удачный повод подвернулся очиститься от излишне националистически настроенных товарищей. Тогда никто мне на Украине уже не помеха. Будет у нас через двадцать лет Малороссия!
— Вас понял, Леонид Ильич.
Решаю подсластить пилюлю:
— Пока не вижу ничего запредельно страшного. У нас все службы подняты на ноги. В западные области выезжает совместная группа Генеральной прокуратуры, МГБ и сам понимаешь кто.
Щербицкий в курсе моих потуг разобраться с бандеровским подпольем, и что курирует вопрос сам Судоплатов.
— Помогу во всем.
— Вот и молодец. К ночи буду в Москве. На Президиум тебя вызывать не будут, но в известность после заседания поставим тут же. Удачи тебе, дорогой!
Под конец намекнул, что в нем не сомневаюсь и надеюсь на ударную работу. После такого посыла глава Украины горы свернет, чтобы оправдать мое доверие. Тогда за южный фланг я буду спокоен и займусь Закавказьем.
Мне принесли чай, в кабинет вошли во
енные и доложились. Это одна из совместных групп, что собрана по приказу. Указываю на стулья.
— Ну что же товарищи, задача ясна?
Отвечает моложавый полковник в новой камуфляжной униформе. Первыми мы начали снабжать ею части спецназа ГРУ и пограничников.
— Так точно, товарищ Главнокомандующий!
— Главная задача вашей группы — перекрыть границу. Задерживать всех и передавать чекистам. Не миндальничать с подозрительными партийными и советскими работниками. Несмотря на должности, останавливать всех! И особо обращать внимание на возможных курьеров. Схронами займутся люди Судоплатова, на месте войдете во взаимодействие.
— Так точно!
— Тогда удачи!
Прощаюсь за руку со всеми. Ивашутин по моей просьбе подготовил такие команды «волкодавов» по всей стране. Сейчас на военном борту в сторону Львова полетят сборные группы: следователи прокуратуры, представители вновь создаваемого союзного МВД. Это же надо было додуматься раскидать все по республикам! Никита!
— Срочно Цвигуна к телефону!
Рукой показываю, чтобы вышли все. Главу МГБ вызвонили тут же. Голос спокоен:
— Леонид Ильич, на проводе!
— Семен Кузьмич, слушай меня внимательно. Сегодня же усилить наблюдение за Никитой Сергеевичем Хрущевым. Никого к нему не впускать, телефон отрубить, на вопросы не отвечать. Будет бузить — пригрозить мерами.
После некоторой паузы:
— Вас понял, товарищ Первый. Будем его…
— Успеется. Но внимательно отследи все его последние контакты. Особенно с западной прессой или людьми, связанными с ней, или старой партийной верхушкой.
— Брать?
— Не к спеху. И действуй максимально осторожно.
— Чтобы не вспугнуть?
— Молодец, понимаешь. Неспроста это все.
— Я также считаю.
Я невольно дернулся:
— Есть доказательства?
После некоторой паузы глава МГБ ответил:
— Скорее нюх.
— Действуй.
У меня тоже предчувствие. Но как же все не вовремя. И что нам скажут уважаемые партнеры, только что подписавшие договоры. Нет, страну на дыбы ставить нельзя! Задавим гадину малыми силами, покажем мощь советской власти.
Вот тоже самое я утверждал на собравшемся на следующий день Президиуме. Присутствовали все кроме Кириленко и Щербицкого. Суслов сухо поинтересовался:
— У тебя есть план, Леонид Ильич?
— Да, не пора ли вводить танки?
Сука, Подгорный! Не ты ли замешан в этом? Видимо, в моих глазах нечто блеснуло, глава Президиума Верховного Совета тут же сник, а Машеров лишь осуждающе покачал головой. У него все спокойно, но глава Белоруссии собирает сводные милицейские отряды на помощь братской республике.
— Никаких танков и войск на улицах! Не хватало нам еще своего испуга показать! Только для усиления границы и охраны воинских частей. Ну и помощь транспортом.
Неожиданно встрепенулся Полянский:
— А я слышал о неких спецгруппах…
Строго парирую:
— Кто-то должен в лесах ползать? Но это не армия, а спецслужбы.
Суслов тут же отреагировал:
— Ты что-то скрываешь от нас, Леонид Ильич?
— Ничего такого, что шло бы против законности. Генеральная прокуратура недавно начала проверку дел, связанных с военными преступлениями на советской территории. Вот и вспыли делишки тех, кто служил немцам в полиции или зондеркомандах. Для этого готовились специальные группы поиска и задержания. На опыте прошлых лет.
— Не освобождённый ли тобой Судоплатов там командует?
— Не он, но генерал активно помогает советами. Я, знаешь, не привык разбрасываться кадрами.
— Хорошо, — второй человек в партии кивает. Остальные внимательно посматривают в мою сторону. Что еще за секреты я скрываю?
Подгорный все равно не унимается:
— Тогда стоит ли говорить в открытую о провокациях западных спецслужб без доказательства? Это очень серьезно, Леонид Ильич.
Обвинение кинуто в лицо и это серьезно. Подгорный считает, что имеет достаточно власти, чтобы с ним поделились. Все помалкивают, хотя я не ощущаю на заседании враждебности. Тут две трети мои сторонники. Потому в упор разглядываю вопрошающего:
— Николай Викторович, может, все-таки подождем окончания следствия?
Суслов кашляет и замечает:
— Давайте, товарищи, без нервов. Что решим?
— Бунтующие районы на особое положение. Властям внимательно присмотреться к реакции граждан. Поддержать решение рабочих, партийных и комсомольских организаций и