Я чувствовала, как внутри меня раздувается негодование, но я оставалась неприметной – невидимой наблюдательницей с открытым ртом за этой неожиданной семейной драмой.
– Вы не должны были это узнать! Кто вам это сказал? Себастьян?
– Так он все знал?
Демьян рыкнул, но разборки продолжились. Я понимала, что сидеть здесь была не самая лучшая идея, но я понятия не имела, как мне выйти, да и вообще стоит ли?
Смешанные чувства – от гнева до огорчения, мысли о наших совместных планах, проблемах, которые мы преодолевали, все это воедино сплеталось в моем эмоциональном лабиринте. Но я оставалась тихой наблюдательницей, неумышленно затаившейся в странных кустах.
– Плохо ты знаешь своих родителей! Начальник межмировой инспекции сообщил твоему отцу. Он сейчас там между гостями бродит и ищет подтверждение подлинности вашему браку или же его фиктивности! Скажи мне, эта девка тебя шантажирует? Она вымогает деньги? О горе нашей семье, какой позор, если все раскроется. Ее надо сдать как аферистку! На нее повесят преступление и заберут на Землю для дальнейших разбирательств, а с тобой мы все уладим здесь.
– Мама! Да что ты несешь? Она не аферистка!
– Сын мой, – жесткий голос встрял между женским визгом, пронеслась минутная пауза. Я затаила дыхание, чувствовала, что все зависит от слова дяди Валеры. – Скажи мне, ваш брак фиктивный или у все по любви? – молчание. – У тебя хотя бы чувства есть к ней?
– У нас с Беллой некая договоренность между собой и ...
– О чем ты мог договориться с безродной замарашкой? – мысли замерли, когда я слышала очередной тон упрека матери, и отсудствие признания Демьяна... Значит, всего лишь договоренность?
– Мама прекрати!
– Но ты сам так говорил про свою секретаршу! Я тебя не узнаю Демьян, это совершенно на тебя не похоже! Это деревенщина тебя приворожила!
Его мать была бескомпромиссна в своей жесткой оценке, пока я, слушая ее речи, пыталась усмирить свое сердце, готовое выпрыгнуть от обиды.
Значит…безродная замарашка.
Значит… по сей день все было обманом, ради получения гражданства и просто поглумиться надо мной? Над моим чувствами? Такой дурой я еще никогда себя не ощущала. Моя доверчивость, проникнутая искренностью и любовью, на которых строились эти странные отношения, разрушились, словно карточный домик.
Множество воспоминаний и эмоций смешались в моей голове, все прожитые моменты от офиса до страстных поцелуев на кухонном столе. Моменты счастья, искренности и близости, которые я считала неподдельными, оказались всего лишь театральными представлениями. Что сказать, Демьян исполнил все унизительно-хорошо. Обманул меня, предал моё доверие, но не нарушил «основы семейной жизни».
Застыв в холоде разочарования я пропустила несколько слез уже не вслушиваясь в их разговор. Можно ведь было претворяться женатыми без способов влюбить меня в себя. Он знал, что это ни к чему, но все же решил провести меня.
24
Представьте себе колонки, выкрученные на полную и микрофон, неожиданно падающий на пол. Именно этот до ужаса противный звук расщепляет сейчас мой мозг.
Утро не задалось именно, потому что я проснулась…
В это мире!
В комнате дракона!
В его постели!
Одно радует… проснулась! Хотя с такими сильными головными болями грех радоваться чему-либо, даже пробуждению.
Я вчера не хило так перебрала. Ну как перебрала… говорят же не пить то, чего не знаешь. Не прислушалась я и выпила, пусть даже бокал. И вот сейчас я пожинаю последствия этого бокала, выпитого в гордом одиночестве сидя на унитазе. А потом я просто уснула и нет! Не на унитазе. Уснула я как положено, в постели. И судя по всему проспала весь день. Разглядывая очертания интерьера, я не сразу заметила Демьяна, слившегося с креслом красного цвета.
– Проснулась, – что за тон? Вообще-то это не его, а меня вчера его мать чихвостила со всех сторон.
Ничего ему не ответив, я поднимаюсь с кровати натягивая на себя одеяло, но не улыбку. Убеждаться, что я одета не было смысла. Мое вчерашнее платье, что было на мне отсутствует. Я точно помню, что легла в нем, сил не было раздеваться! Но сейчас я ощущала, что мое тело ничего не сковывает. Либо разделась в бреду, либо меня раздел Демьян. Дано ли третье? Например, то что по старой традиции я предпочитаю не помнить. Неужели секс с ним настолько ужасный, что моя психика ставит блок и все стирает на хрен из моей памяти?
– Что вчера было?
– Я думал, ты мне расскажешь.
Ну да, я расскажу… расскажу, как искала его пока он черти где миловался с бывшей, а после обсуждал меня с родителями, пока я отсиживалась в кустах.
– Тебе с конца или начала? – спрашиваю недолго думая, давя в себе злость.
– Не язви, расскажи по-человечески, что случилось, я ведь тревожусь!
– Не скажу, тревожься дальше!
Демьян встает с кресла, медленно, словно специально, подходит к столику на котором стоит кувшин с водой и фрукты, наливает в стакан воды и преподносит мне, не нарушая зрительного контакта, а потом снова садится в кресло. Чем дальше тем, видимо, безопаснее для нас двоих. Ибо я хотела кинуть в него стакан, а что у него было на уме, я понятия не имела.
– Белла, у меня есть повод для беспокойства. Вчера ты напилась, устроила мне скандал, ну а то, что тебя вывернуло на платье можно пропустить.
– Что? – я не удивилась, я была в колоссальном шоке. Даже стакан с водой чуть не разлила на одеяло. – Не может быть.
– Может. Еще как может.
– Я выпила один бокал, что там за отрава была?
– Не для человеческого желудка. Я всю ночь с тазиком бегал. И так ты мне благодарна?
– Еще и с тазиком бегал, – тоже мне подвиг. – Мог бы оставить меня у унитаза, то и бегать бы не пришлось.
– Что бы ты, склонив туда голову, захлебнулась в собственной блювотине не забыв для результатности нажать на смыв?
– Да хоть бы и так! – обида вырвалась на волю смест с криком. – Твоя мамочка была бы только рада, что избавилась от такой невестки.
– А чего это ты сердишься на меня, я все никак не пойму? – и судя по выражению его лица он действительно не понимает, что происходит.