– С добром ли приехал, боярин? – спросил один из них, тот, что помоложе, подтвердив мои предположения.
– Князь, селянин, князь, – поправил его боярин Лука. – Или знамен не видишь?
– Так не знаю, я, – пожал плечами тот. – Не видел ни разу княжеского знамени. Но, вижу, благородные люди едут. Только с добром ли?
– С добром, – ответил я. – Нам передохнуть бы с дороги, переночевать. В баню сходить. Ну и если пару кабанчиков зажарите для нас тоже хорошо будет, не все же солонину жевать. Серебром заплатим.
– Ой, мало у нас свиней, – принялся причитать старик. – Переночевать места тоже нет, харчевни у нас не имеется, редко когда гости сюда заезжают. Целый год, почитай, не было никого, с прошлой зимы. Да и дров маловато.
– Но ничего, раз серебром платите, так и быть, придумаем что-нибудь, – снова вступил в разговор первый.
– Староста у вас кто? – спросил я. – Мне бы поговорить с нем.
– Так нет у нас старосты, – ответил тот, что моложе. – Откуда ему быть, если над нами ни князя нет, ни боярина? Нет старосты, каждый хозяин своим умом живет.
– Так вы и дань никому не платите? – заинтересовался Лука Филиппович.
– Князю не платим, нет над нами князя, – посмотрев куда-то в сторону окрестного леса, проговорил старик.
– А кому-то платите? – продолжал допытываться боярин.
– Всякое бывает, – ответил мужик, выразительно посмотрев на старика. – Иногда лихие людишки заезжают, так от них ведь и откупиться проще бывает. Тем более, что взять с нас нечего, серебра у нас не водится, утвари дорогой тоже нет. Бывает, едой берут, а бывает, и просто уезжают. А когда и побьют кого, но не до смерти.
– Ладно, – махнул я рукой. – Пойдите, скажите своим, что мы не со злом приехали. Пусть воду таскают, бани топят, а мы пока шатры разобьем. Пару свиней зарежете, может? Мне бы людей свежатиной накормить. Если нет, я могу охотников в лес отправить…
– Хорошо, – перебил меня тот, что моложе. – Только не надо в лес никого отправлять.
– Стада там прячете? – догадался Игнат. – Ну ничего, нам до этого дела нет.
– Держите, – я кинул обоим селянам по маленькому обрезку серебряной проволоки. – Это не плата, это за смелость, что нас встречать вышли. За деньгами потом приходите, как шатры поставим. И это, пиво вы варите?
– Варим конечно, – кивнул старик. – Как раз из озимой ржи свежего наварили. Будет все в лучшем виде, не сомневайся, князь.
– За серебро благодарствуем, – добавил тот, что моложе.
На том и порешили: они отправились в сторону деревни, а мы отъехали чуть в сторону и принялись разбивать лагерь.
***
Я отхлебнул из ковша холодного пива и откинулся на полке. Мыться я пошел в последнюю очередь, причем один, потому что не люблю, когда за этим делом меня кто-нибудь видит. С детства привык что ли, сколько себя помню ведь один моюсь, кроме меня мужиков в семье-то не было.
Хорошо было, банька была, хоть и тесная, но чистая, пиво действительно оказалось свежим, а после того, как я закончу мыться, меня ждет лучший кусок свежезажаренного поросенка. Все-таки здорово быть князем!
Выплеснув остатки пива на камни, я отложил ковш, схватил свежевымоченный, принесенный специально для меня березовый веник, и, усевшись боком, принялся стегать себя по телесам. Пусть вся грязь вместе с потом выходит. Да и когда я еще попарюсь так? Впереди долгая дорога, может месяц пройдет, а может и никогда, если удача ко мне спиной повернется.
Дверь скрипнула, я повернул голову, чтобы посмотреть, кто решил потревожить меня во время священнодействия, и оторопел: в баню вошла молодая девушка, даже девчонка, и она была абсолютно голой: только длинные густые каштановые волосы падали на грудь, кое-как прикрывая ее.
Кажется, ничуть меня не стесняясь, она подошла ближе и протянула руку:
– Давай, я тебя попарю, княжич, все сподручнее, чем самому веником махать.
– Ты чего тут делаешь? – спросил я, по-прежнему не понимая, что происходит. – Кто тебя впустил?
– Так сама пришла, – девчонка тряхнула головой и этот жест вдруг напомнил мне Машку: та так же делала. – А ты не заметил, что к парням вашим девчонок из села прислали?
– Зачем? – не понял я.
– Так за этим самым, – она коснулась рукой кучерявых волос, растущих на ее лобке. – Они у тебя богатыри один к одному, от такого родить – какой прибыток для рода будет. Да и девок много у нас в селе, десяток, а женихов, сам понимаешь, взять негде.
Так вот, что там парни так оживленно обсуждали. Да уж, представляю, как они были этому рады: в баньку пошли, а к ней еще и девки прилагаются. Причем не шлюхи какие, а чистые, да и красивые.
Если по этой судить, конечно. Грудь, попка – все при ней, да на лицо красивая: щеки румяные, глаза большие, голубые как небо. Ресницы длинные, черные, будто воронье крыло. Тело на близость девушки отреагировало соответственно, но прикрываться я не стал, все равно смысла нет, только позориться.
– Откуда знаешь, что княжич? – вместо этого спросил я.
– Так молодой ты еще в князьях ходить, – бесхитростно объяснила девчонка. – Да и русый здоровяк такой из ваших, сказал, чтобы к княжичу девки не ходили, все равно, мол, откажет.
– А ты все равно пришла? – продолжил спрашивать я.
– Пришла! – девушка снова тряхнула волосами, и почувствовал, что начинаю терять над собой контроль. – Да и не успею я богатыря родить. Отдают меня.
– Кому отдают?
– Так что, прогонишь? – не стала отвечать девчонка и на ее глазах вдруг появились слезы. – Побрезгуешь девкой деревенской?
– Иди сюда, – я подвинулся на полке так, чтобы на ней было место сесть, взял жбан с пивом и вылил еще немного в ковш. Когда девчонка подошла ближе, схватил ее за руку, усадил, сунул емкость в руки. – Расскажи мне по-человечески, кому тебя собираются отдать? Еще и против воли: вижу же, что не хочешь.
Девушка вдруг всхлипнула, и тогда я приобнял ее за плечи и буквально насильно заставил сделать глоток пива. Она всхлипнула еще раз и вдруг разревелась, уткнувшись мне в грудь. Я неловко погладил ее по голове и проговорил:
– Расскажи мне. Если это в моих силах, то постараюсь помочь. Обещаю.
– Обещаешь? – девчонка подняла голову и посмотрела мне прямо в глаза взглядом полным надежды.
– Обещаю, – вздохнул я. – Ну так, кому тебя собираются отдать?
– Человеку-медведю, – ответила девушка, снова всхлипнула, отпила из ковша и, кажется, немного приободрившись, принялась рассказывать. – Он года полтора назад появился, поселился в соседнем лесу. А потом пришел к