— Да, как ты со мной разговариваешь? — возмущается прибывший. — Кем ты себя возомнила?
В ответ — тишина. Девушка не приступает к работе, но просто молча смотрит на него, сидя в кресле.
— Ты кумекаешь, если ты одна можешь общаться с нашим пособником, то можешь позволить себе дерзить начальству? — не унимается мужчина.
— Барин Ле Год… — со вздохом выговаривает сидящая. — Сначала выдайте мне указ, где будет четко написана моя новая должность, указан рабочий график, мои обязанности и точный размер вознаграждения за труд. Причем, я настаиваю на том, чтобы Вы или кто-либо еще из руководителей ни в коем случае не входили в мою каюту в нерабочее время. Любой труд сверх ежедневной нормы должен оплачиваться с соответствующими надбавками. В указе должно быть прозрачно и понятно расписано, какие есть дополнительные призы за особую результативность, и за что меня можно наказать. Должны быть указаны также мои начальники, их конкретные личности, а также то, что они могут от меня требовать, а чего не могут, и порядок требований. Если меня все устроит, и я соглашусь на пост, вот тогда Вы и сможете мне указывать.
Барин Ле Год, напоминаю Вам, что меня с Вами формально ничего не связывает. Мы — простые незнакомцы. И хотя род Рюр сейчас не так силен, как в былые времена, в летописях клана Ле зафиксировано раз и навсегда, каким образом взаимодействуют между собой принадлежники из различных родов. Независимо от того, какой властью сейчас обладает род Рюр — законы в летописях нерушимы и неизменны. Согласно родовому древу, мой род Рюр находится на половину уровня выше Вашего рода Год, который официально даже не считается родом, имеющим право выдвигать старейшину клана. Летопись зафиксирована в Системе, и я буду требовать у Системы независимого суда и Вашего наказания, если Вы продолжите в том же духе. Если другие принадлежники рода Рюр не пользуются своими правами и потакают таким, как Вы, это не значит, что я не буду пользоваться правами моего рода. Теперь я достаточно понятно объяснила Вам свою позицию?
Внешний вид мужчины проходит через ряд трагических изменений. Вскоре его лицо приобретает такой вид, будто бы он проглотил пару лимонов.
— Барышня… Ле… Рюр… — медленно, выдавливая из себя каждое слово, начальник начинает говорить. — Наш пособник неожиданно изменил перечень поставок. Мы уже привыкли к определенным типам товаров и договорились по плате. А теперь он сделал новый заход на торги. И все предварительные планы клана придется менять на ходу. Вы не объясните, почему это произошло? Из всего видно, что пособник сейчас достаточно хорошо знаком с экономикой нашего клана.
— А мне откуда знать? — пожимает плечами девушка. — Я только отправляла списки товаров, доступных к обмену, а также список вещей, который нам необходим. Я никак не могу повлиять на разумение пособника.
— Так ли это? — барин уставился на собеседницу с недоумением, четко написанным на лице.
— Конечно! — без тени сомнения в голосе кивает девушка. — Может быть, родные люди пособника поспрашивали у наших солдат, что да как? И сделали выводы. У солдат есть, конечно, свои потребности. Они могли увещевать новых пособников, что им нужны одни товары, но не другие.
— Ладно… — хлопает глазами мужчина, уйдя глубоко в себя. Он выходит из комнаты, не прощаясь.
* * *
— Борса, мальчик мой, ты осведомился у той мелкой козы, почему так сильно изменился сортимент товара и плата? — лысеющий старик с большим животом в длиннополом шелковом халате в сопровождении двух охранников и трех молодых горничных с самодовольной улыбкой на устах входит в кабинет начальника Бовины.
— Ни в коем разе, Старейшина Пирдо… — как бы не хотелось ему этого не признавать, Ле Борса вынужден признать свой провал.
— И как так получилось? — улыбка мигом сползает с лица старейшины. — Все высшие рода клана на вече третьего дня уже договорились о том, как впредь будет делиться барыш с торжища. И наш род Год получит в грядущем дележе наибольшую выгоду. А все потому, что мелкая козочка была и остается воеводой нашей дружины. Это дело отруднится, если все узнают, что козочка на самом деле не принадлежит к нашему роду. Разумеешь?
И вопрос не распутать новым дележом. Каждому из родов, в том числе и нам, нужны те вещи, плата за которые выросла вдвое или втрое! Каждый из нас уже положил на них глаз, и платить больше вдвое или втрое… ты думаешь, это приятно? А то, что в целом плата осталась на прежней величине, как увещевает пособник, это полная чушь! Плата упала на всякую ненужную ерунду, подходящую какому-нибудь отребью. Вот скажи мне на милость, на кой-ляд нам нужно столько воды и обычного зерна? Разве на верхних этажах из облаков не конденсируется чистая вода для наших нужд? Вот, ну какая мне разница, что пресная вода станет доступнее для простолюдинов? И зерно! Нам не надобно зерно, нам не надобна вода, даже если теперь они стоят сущие копейки! Нам нужны экзотические фрукты и мясо, разумеешь⁈ Не думаешь ли ты, что пособник просто насмехается над нашим рангом⁈ Ле Бовина пообещала тебе, что устроит новый торг с пособником и снизит плату?
— Ааа, эээ… — Ле Борса сразу же впадает в ступор. — Я запамятовал указать ей.
— Да, как тебя Механоид до сих пор носит! — еще больше негодует старик. Пятерка окружающих его слуг, постаралась незаметно отступить назад, опустив головы. — Ты ведаешь, сколько старейшин уже посетили меня спозаранку? Это они еще ко мне прибыли, до тебя не добрались. Они испрашивают меня: «почему урядчик, поставленный тобою, плохо трудится?». И я требуют от тебя дать мне ответ, почему ты плохо трудишься? Почему ты не дал четкие указания мелкой козе?
— Старейшина… — Борса в смущении опускает голову. — Всем в торговле заправляет Ле Бовина. Я только даю ей указания с перечнем товаров. Вы же знаете, что мы не можем дать ей официальный пост, ведь тогда сведения