Причем, жители Ядра хотя и могут получать какие-то ресурсы с пластов, но Система, точнее потомки великого предателя не дают Древним возможность исследовать планеты за пределами Механоида. И без уникальных ресурсов из внешнего мира, а также достаточного количества энергии многие технологии их цивилизации деградировали. И раз нет смысла изучать эти технологии, получение образования также было усечено. Со временем это вылилось в то, что подавляющее большинство жителей учатся только читать и писать на элементарном языке, но не имеют познаний в медицине, механике, физике, биологии, социологии и так далее. То есть, практически во всех естественных и гуманитарных науках. Только элиты получают относительно полное образование по современным меркам, хотя, конечно, если судить по архивным сводкам, нынешнее образование университетского уровня, получаемое выдающимися представителями золотой молодежи, находится, в лучшем случае, на уровне средней школы в древние времена.
Вот так и получается, что бродяги, у которых дома нет не то, чтобы стиральной машины, но и даже электрического чайника, таскают свое барахло за собой на антигравитационных тачках. А очищенные в специальных боксах фрукты, выкладывают на простой деревянный прилавок. Какие-то сельскохозяйственные угодья обрабатывают андроиды, на иных можно заметить различные комбайны, а на третьих крестьяне пристегивают к механическим лошадям деревянный откидной плуг и толкают его ручками. Высокие технологии и немытые тела, летающие машины и велосипеды, капсулы, продлевающие жизнь, и травники с тремя классами образования — внешнему наблюдателю обычный город Ядра покажется пребывающим в полном хаосе.
Глава 440
Ле Памир, наконец, добегает до нужного ему места. Он достает из кармана сумки брелок и нажимает на него. Откуда-то сверху, этажа с пятнадцатого, опускается металлический трос с жестяной платформой на конце. Парень хватается за ручку на тросе, приделанную чуть выше его головы, и нажимает на брелок еще раз. Трос тянет платформу и молодого человека на ней вверх к искусственно нарощенному к зданию балкону. Балкон выступает далеко от стены и достаточно широк, чтобы в нем поместилась стандартная жилая комната. Менее чем через минуту импровизированный лифт втягивает своего пассажира внутрь круглого отверстия, которое сразу же закрывается под платформой. Курьер спрыгивает на паркетную площадку ловким и отточенным движением.
— Памир, дубовая твоя голова! — слышится откуда-то с кухни молодой женский голос. — Сколько лет я увещеваю тебя надевать страховочный трос! Ты хочешь навернуться? Ей Богу, ты дождешься того дня, когда я вышвырну тебя вон.
— Виноват, барышня Ле Рюр! — без доли смущения в голосе отвечает молодой парень, впрочем, он опускает голову вниз, но это скорее — дань этикету, а не выражение сожаления.
— Черт с тобой! — девушка с седыми волосами в коротких шортах-фонариках и миниатюрной ветровке с капюшоном с длинными рукавами, но открывающей пупок, выходит из кухни, держа в руках бутерброд с чем-то похожим на колбасу и синей керамической чашкой с дымящейся черной жидкостью. — Поведай мне, зачем пожаловал!
— Барышня Ле Рюр, Вас срочно вызывают на базу логистики! — воодушевленно вещает парень, протягивая письмо.
Ле Бовина выхватывает конверт, остро заточенным ногтем на мизинце вскрывает его и пробегает глазами по распечатке. Она приходит в еще большее возбуждение, чем курьер, когда доставлял письмо сюда. Быстрыми движениями девушка буквально запихивает в себя бутерброд, одновременно выливая половину кофе в случайный стакан и налив сверху воды. В пару глотков она приканчивает охлажденный напиток и бежит в гардеробную, на ходу стягивая с себя ветровку и шорты. Давно подготовленный к этому ходу парень отворачивается, но продолжает наблюдать за хозяйкой квартиры, используя зеркальные поверхности фурнитуры и бытовой техники. Сегодня на девушке красные стринги и нет бюстгальтера. Ее гладкая спина полностью открыта для жадного взгляда молодого человека, да, и тонкая полоска стрингов практически не скрывает полные манящей чувственности бедра. Курьер мысленно выражает благодарность всем богам за этот радостный день.
Всего минуту спустя, красавица с притягательной фигурой выскакивает из гардероба, уже облаченная в черные облегающие лосины, черную водолазку и высокотехнологичный частично металлический, частично пластиковый жилет. Она запрыгивает в ботинки на высокой шнуровке и толстой подошвой. Пока Ле Бовина надевает тактические перчатки, шнуровка на ботинках затягивается сама собой. Затем девушка одной рукой нажимает на кнопку, открывая шлюз внизу, другой натягивает на себя шлем, похожий на смесь боевого и мотоциклетного. Девушка подхватывает со стойки рядом моноколесо, свободной рукой хватается за ручку на тросе и, вытянув свою длинную и стройную ножку, она пятой нажимает на красную кнопку рядом с лебедкой. Жестяная платформа и трос буквально проваливаются вниз в свободном падении.
— Допей кофе-э-э-э — доносится до Памира снизу.
— Ну, и у кого из нас дубовая голова? — курьер в смущении чещет затылок.
Ле Бовина верхом на моноколесе всего за несколько минут добирается до сферического здания циклопических размеров. Она подъезжает ко входу для высокопоставленных сотрудников и останавливается. Несколько лучей из пушки-сканера проверяют ее. Металлическая дверь напротив открывается, и роботизированный голос приглашает девушку внутрь. Она заезжает прямо на своем импровизированном транспорте. Затем идет вереница коридоров и спусков, пока Ле Бовина не попадает в гигантский ангар. Здесь царит суета. Повсюду бегают логисты и разъезжают погрузчики с деревянными ящиками на вилах.
— Бовина, а вот и ты! — с радостью в глазах издалека встречает ее сухопарый и слегка сгорбленный старичок. На нем темносиний комбинезон и серая мантия. Он перемещается по ангару на гироскутере с рулем.
Ле Бовина едет прямиком к старику, по пути выхватывая аналогичную серую мантию из случайного шкафа.
— Профессор, почему Вы здесь? — удивляется девушка, одеваясь во время движения.
— И