Почему наниты не активировались, почему договор не сработал? У меня и у ИР на этот счёт разные мнения. Я считаю, что ИР Валора в какой-то степени блефовали. Нет, будь их полный комплект, я бы так рисковать не стал и покинул бы Валор только в самый последний момент. Но, я думаю, чтобы активировать наниты на уничтожение консула-наблюдателя, не мощности, а прав у двух или даже трёх ИР недостаточно, тут, я считаю, должно быть единогласное коллегиальное решение всех ИР Валора. А сам этот договор мне подсунули только по той причине, что так прописано в протоколе, ИР должны были это сделать и они сделали, тем более, что мой ИР и сам говорил, что ИР Валора очень сильно ограничены в своих действиях, являясь, по своей сути, заточенными только под определённые действия, а всё остальное только в рамках протоколов и алгоритмов. А вот мой ИР считает, что активация нанитов не произошла только по одной причине — формально, для ИР Валора и для самих нанитов я Валор не покидал, потому что перемещение произошло не через портальный зал, а неизвестным им образом. Для них я не покинул планету, а просто исчез, испарился, умер. Именно поэтому он теперь всячески отговаривает меня от поиска портального зала уже здесь, в этом Мире. Боится, что если я попытаюсь им воспользоваться, то наниты примут это за попытку покинуть Валор и произойдёт их автоматическая активация. В общем, на этот счет мнения у нас разные. У меня свои доводы, у ИР свои и кто из нас прав покажет только время, но я всё же, надеюсь на свою удачу.
Примерно через полтора часа полёта, на горизонте появилась темная полоса, это мы приблизились к береговой линии материка. Ещё через двадцать минут уже можно было разглядеть сплошную стену исполинских деревьев, принимая во внимание, что расстояние между ними и нами было около километров пятнадцать, то высота деревьев реально пугала. Получается, что они, тут нейросеть услужливо выдала мне данные, превышают в высоту двести метров. Флайер, словно бы пилот услышал мои мысли, понялся выше, а еще через пять минут я не выдержал.
— Твою японскую мамам! — и было от чего, эти деревья я не узнать не мог — Мэлорны, душу их за ногу. Материк был покрыт сплошным лесом из Мэлорнов, гигантских Мэлорнов. — По крайней мере теперь становится понятно, почему колонисты погибают. — пробормотал я.
— Зато абсолютно непонятно, почему они выживают на островах. — поддержал меня ИР.
— Возможно, что на этой планете не только леса… особенные, но и океан. — ответил я ему, переходя на истинное зрение. — Что странно, над лесом плотность магических энергий ниже чем на островах, зато очень много энергии другого типа. Я вижу её как некое золотистое сияние. Странно, я уже видел Мэлорны, но ничего подобного там не наблюдал.
— Может быть потому, что ты видел единичные особи и, скажем так… одомашненные, а тут их тысячи, сотни тысяч и они… дикие?
— Может быть, но… тогда приходится признать, что ничего я толком об этих деревьях не знаю и мне уже, почему-то, совсем не нравится наша с тобой идея выбрать эту планету для жизни.
— А на что похожа эта непонятная энергия? — спросил ИР.
— На пси энергию. Только… эта плотнее, что-ли, и оттенок совсем другой. Пси энергию я вижу как серебристый туман, а это отдает золотом. Хм… где-то я уже что-то подобное видел. Не в таких количествах, конечно, и не такой плотности, но видел. Теперь только остаётся вспомнить где и чем это может грозить.
— Рус, ты говоришь, что эта энергия рассеяна НАД лесом, а в лесу?
— Странно, но в лесу её почти нет и, как я уже говорил, там и обычных стихиальных энергий меньше чем на островах.
— Так что, возвращаемся назад? Тебе достаточно сказать об этом пилоту.
— Я думаю, что… мы всё же здесь немного задержимся. Заказать эвакуацию всегда успеется, а вот понять, или хотя бы попытаться это сделать, что тут происходит, надо. Ты ведь плотно отслеживаешь всё, что происходит с моим телом, мозгом и энергосистемой?
— Я нет, а вот нейросеть и симбионт, те, да. А уже от них и я получаю информацию.
— Значит у тебе есть все шансы заметить, что со мной что-то не так намного раньше медицинских датчиков местных учёных. Да и если честно, то не верю я, что они что-то засекут, пока уже не будет поздно. Тут надо наблюдать за энергетикой, а не за физиологией.
— Можешь даже не сомневаться.
— Блин, вот разговариваю сейчас с тобой и чувствую, что я что-то упускаю, что-то связанное именно с этим золотым сиянием, с этой энергией… Нет, не помню!
— Ну, тут ни я, ни нейросеть тебе не помощники. Для того, чтобы что-то вытащить из памяти надо, хотя бы, понимать, что именно вытаскивать.
— Да я знаю. Просто, чувствую, что где-то рядом, а поймать мысль не могу. Крутится что-то такое, где-то на периферии сознания, а в руки не даётся. Ладно, похоже, что мы уже на месте, не будем задерживать человека, вон как пилот нервничает. — с этими словами я выбросил, из зависшего в полуметре от земли флайера, объёмный баул, а затем и сам выпрыгнул. Флайер тут же, свечой, взмыл в небо, оставив меня абсолютно одного посреди посадочной площадки, на краю небольшого комплекса построек.
При внимательном изучении этого комплекса, выяснилось, что «изобретать велосипед» учёные не стали и приспособили под карантинную зону самый обычный колониальный форпост, при этом изрядно его выхолостив — убрали всё вооружение, а заодно натыкали везде, где можно и где нельзя, множество всевозможных датчиков, сенсоров и камер наблюдения. Ничуть не сомневаясь, я занял центральный модуль, самое, пожалуй, комфортабельное жилище из всех здесь возможных. Да