Надо наблюдать.
До вечера я провозилась с бумагами. Скрупулезно проверяла каждую букву, каждую цифру, ища подвох или какую-нибудь зацепку.
Увы.
Чисто.
Кто бы ни готовил эту диверсию, масштаб поражал. Зашли издалека, не торопились, планомерно выплетая свою паутину и загоняя жертву в тупик. Чем дольше я смотрела на отчеты, тем сильнее убеждалась, что шансов заметить что-то прежде, чем круг бы замкнулся, и выскочить на безопасную территорию, у нас не было. При всём желании я бы не связала поставщика из Архангельска и подрядчика на юге страны. Не провела бы параллели между двумя удачными сделками, прошедшими с интервалом в полтора года, потому что не было ни зацепок, ни косяков, ни чего-то ещё, привлекающего особое внимание. Все чисто и удручающе красиво.
Неведомый кукловод поражал своей выдержкой и терпением. Чтобы вот так, медленно, планомерно, шаг за шагом, без суеты и подозрительных действий, идти к своей цели… В другой ситуации я бы, наверняка, восхитилась его талантами, но не сейчас.
Сейчас мне хотелось только одного: найти его, заглянуть в глаза и спросить, какого хрена он к нам привязался! На рынке полно других фирм, работающих в той же сфере, что и мы. Выбирай любую. Я всё понимаю, бизнес, захват территории, но почему именно мы? Чем таким особым мы привлекли внимание этого дельца?
И пока у меня не было ни малейшего понятия, как из этой западни выруливать. Только нелепая идея со СМИ да вера в удачу.
Время пролетело незаметно. Вот вроде только пришла, а вот уже пора бежать за Дариной. Пришлось сворачивать дела до завтра.
Я убрала документы, пару папок приготовила с собой – займусь их изучением, когда дочка ляжет спать, и ушла, предварительно сообщив об этом Кириллу.
— Тебя подвезти? — ожидаемо предложил он.
— Нет. Мне недалеко.
Кажется, он собирался что-то возразить, но я уже повесила трубку.
Всё, рабочий день окончен.
Стоило только выйти из офиса и выгрузить из мозга ситуацию с захватом фирмы, как нахлынули совсем другие мысли. Те самые, от которых мне удавалось удачно прятаться весь день.
Я думала про Руслана, про то, что мы с ним снова в одном городе, а наши дети ходят в один сад. Не иначе, как насмешка судьбы.
Но чем ближе я подходила к садику, тем меньше мне хотелось улыбаться.
Вдруг мы снова с ним столкнемся?
От одной мысли об этом мучительно защемило под ребрами. В крови – дикий коктейль из страха и нежелания встречаться с предателем, и нездоровой потребностью увидеть его хоть одним глазком. Просто посмотреть, украдкой, без слов, узнать хоть что-то из его жизни, в которой не было места ни мне, ни нашей дочери.
Ну не дурочка ли?
К группе я подходила как к трамплину в пропасть. На негнущихся коленях, с сердцем бьющимся то ли в горле, то ли в висках.
Почему-то мне казалось, что стоит распахнуть дверь, и я тут же увижу бывшего мужа и его сына. Аж дурно стало.
Однако когда я зашла в раздевалку, там было пусто.
Я протяжно выдохнула, не понимая, чего во мне больше: облегчения или разочарования. Заглянув в группу, я кивнула воспитательнице. Он в ответ устало улыбнулась и позвала:
— Дарина, мама пришла.
Дочь сидела в игровом уголке…. вместе с Егором.
— Они так сдружились, — сообщила Ольга Леонидовна, — весь день друг от друга не отходили.
Я почувствовала, как меня затапливает горечь.
Дарина…. Дариночка.… Ну почему именно он?
В группе двадцать ребят. Выбирай любого.
Почему её потянуло именно к сыну Адашева?
Это даже не насмешка судьбы. Это самая настоящая издевка!
Пока Дарина воевала с колготками, воспитательница рассказывала мне о том, как прошёл первый дочкин день в новом коллективе.
Я слушала, задавала вопросы и пропустила тот момент, когда в раздевалке появился ещё один персонаж. Женщина, примерно моего возраста. Чья-то мать.
Но когда я обернулась, чтобы поинтересоваться как дела у дочери, меня прошиб холодный пот. Потому что эта самая женщина, раскладывала вещи в ящичке у Егора. Она принесла тот самый кармашек на дверцу, который я хотела купить, но руки ещё не дошли, перебрала кофты, колготки, шорты. Отдельно сложила белье и спортивную форму.
Это его мать да?
Мать сына Руслана?
Это с ней он воплотил в реальность то, о чём мы мечтали?
Сердце с размаху бросалось на ребра, дыхание — в хлам. Я невпопад отвечала на вопросы дочери, слушая, как женщина разговаривала с Ольгой Леонидовной.
Выдержка на нуле, в груди – одна сплошная, кровоточащая рана.
И все мои попытки отстраниться провалились с таким грохотом, что самой стало страшно.
Я всё ещё любила бывшего мужа-предателя, ревновала его до красных чертей перед глазами, и сердце мое кровью истекало, когда я представляла, как он с кем-то другим…
— Катя! — раздался звонкий мальчишеский голос, и Егор выбежал к нам в раздевалку.
Катя?
Почему он называл эту женщину по имени?
Видимо на лице у меня проступило что-то такое совсем бестолковое, потому что собственная дочь сочла своим долгом пояснить:
— Это — няня Егора, — громким шепотом сообщила она, — его папа много работает.
На меня накатило бессилие. Я как-то разом обмякла и сдулась.
Ну, конечно же, это просто няня. Странно, что я подумала иначе, ведь мама этого симпатичного пацана моя дорогая, горячо любимая племянница Юленька.
Как же мы будем водить и дальше детей в один сад, если каждый поход сюда будет оборачиваться для меня едва ли не инфарктом?
64.
Я собрала Дарину и повезла её домой.
По дороге домой телефон завибрировал входящим вызовом:
— Да, Ань, — приняла я звонок, усаживаясь в такси поудобнее.
Надо бы всё-таки машину заиметь, на такси дорого и не очень удобно ездить. Покупать в этом регионе автомобиль бессмысленно и я подумывала взять её напрокат. Ездить в деловые поездки мне в любом случае придется, я не могу постоянно передвигаться в такси…. Но пока других вариантов не имелось, и пришлось пользоваться машиной и услугами таксопарка….
— Привет! Как вы там?
— Привет. Мы в дороге…. Едем из сада.
— Что-то ты хмурая по голосу.… — отметила подруга. — Совсем плохи дела на фирме? Или ещё что-то случилось?
— Полная задница… —