Мы начали удаляться от океана, впереди стали проявляться контуры Нью-Олерона. Шоссе номер три упиралось в город. Город был придатком космопорта, здесь в основном жили люди, которые посвятили себя работе в космопорте: пилоты, диспетчеры, докеры, слесаря, водители грузовых электрокаров и прочий рабочий люд, без которого никак нельзя обойтись. Перед въездом в город мы встали в очередь из каров на досмотровом КПП. Мощное сооружение, выстроенное из бетона, с двумя башенками. Из амбразур в башенках на дорогу выглядывали стволы крупнокалиберных пулеметов, рядом, зарытые в бетон по самую башню, стояли два танка «леопард», на одном сидели трое танкистов, разморенные на солнце, они с откровенной скукой рассматривали остановившееся кары для досмотра.
Подошла наша очередь, дверца распахнулась, вначале в проеме показалось дуло штурмгевера, за ним протиснулось лоснящееся мурло хорошо откормленного патрульного в форме военной полиции. Масленые глазки не столько считали нас, сколько шарили по углам в поисках хоть какой-нибудь поживы.
– Ничего запрещенного в город из товаров не ввозите? – с робкой надеждой в голосе поинтересовалось мурло у нашего гауптмана.
– Ты считаешь солдат звездной пехоты, направляющихся на фронт, запрещенным товаром? – презрительно хмыкнул гауптаман. – Ничего запрещенного не везем, можешь проверять.
Лицо патрульного разочарованно скуксилось. Копаться в нашей машине ему не хотелось. Обладавший, видимо, экстрасенсорными способностями, выработанными за многие вахты стояния на КПП, он понял, что особо поживиться у нас нечем, на лапу тоже не дадут. Весь его мыслительный процесс читался у него на лице. Можно, конечно, покопаться в личных вещах солдат, но что там найдешь. Долго все это и муторно, плюс гауптман у них, видимо, мужик строгий, уж лучше пойти потрясти грузовые фуры, там водители – гражданские лица, понимающие. Соображают, лучше дать на лапу пару рейхсмарок или какой презент, чтобы только до ночи попасть за городскую стену. А если не пропустят в город и останешься ночевать перед воротами КПП, то можно ночью пулю от сепара-снайпера схлопотать, а это, согласитесь, неприятно. Мурло, взвесив все за и против, козырнуло, пожелало нам счастливого пути и, довольно резво шевеля толстым задом, потрусило к стоявшей сзади нас в очереди гражданской грузовой фуре, на ходу потирая от нетерпения свои пухлые ручонки. Наш гауптман проводил мурло неприязненным взглядом.
– Кому война, кому… На фронт бы тебя, сученок, – зло сплюнул. – Поехали.
Въехали в город. Вначале шла промзона: склады, ангары, стоянки для грузовых каров, заправки. Дальше, пошла жилая часть города – пятиэтажные дома, построенные как под копирку. Как правило, это были общежития. В них жили офицерье и обслуга космопорта и города. Вся обслуга работала по контракту, строить свою жизнь на постоянку здесь, на пороховой бочке, мало кому хотелось, поэтому жили в Нью-Олероне в основном люди холостые. Где-то им вечером отдыхать, снимая стресс, надо было. Поэтому весь центр был застроен казино, барами, пабами, стриптиз-барами, ну и конечно, борделями. То и дело попадались вывески «Похотливые девчонки», «Ненасытные наездницы», ну и все в таком духе. Вывески сопровождались голограммами полуголых красоток с аппетитными формами, которые, призывно улыбаясь голливудскими улыбками, манили в свое заведение. Правда, что тебя в заведении ждали именно эти красотки, я сильно сомневаюсь. На центральной площади, в самом сердце этого царства порока и разврата, напротив главного штаба экспедиционного корпуса, одиноко ютилась скромная, неприметная церквушка. На улице было очень много военных. Ребята, которые получили увольнительные с фронта, пытались вовсю оторваться перед возвращением назад. Видимо, церковь была специально построена для того, чтобы после ночи пьянства и блуда любой мог покаяться в своих грехах и смело отправляться грешить дальше, получив индульгенцию. После центра опять шел спальный район, а дальше опять склады, стоянки, ангары. Мы проскакивали город насквозь. Нью-Олерон был чертовски маленьким городком, а с точки зрения архитектуры – вообще никакой.
Глава 21
Совсем перед выездом из города, справа стоял высокий забор. Мы свернули к нему, поднялся шлагбаум, и наша машина въехала на территорию части, где нам предстояло служить. В центре был небольшой плац с флагштоком, на котором безвольно повис штандарт звездной пехоты, справа и слева стояли боксы наподобие тех, в которых мы прибыли на Олерон, только они были поменьше, рассчитанные на взвод, в их корпусах проделаны проемы под окна, и все боксы пронумерованы белой краской. Впереди были навесы, под которыми стояла боевая техника: несколько грузовиков, восемь боевых машин звездной пехоты. Дверца нашей будки распахнулась. Раздался звучный голос гауптмана:
– Все, приехали, выгружайся, шпана.
Мы выпрыгивали из кузова и выстраивались в колонну по двое возле машины. Из боксов начали выходить старослужащие, переговариваясь друг с другом, Ветераны все черные от загара с интересом наблюдали за нами, как будто видели каких-то диковинных зверей.. Выгоревший камуфляж сидел на них залихватски и соответствовал здешней армейской моде по-неуставному расстегнут, рукава закатаны по локоть.
– Свенсон, – крикнул гауптман.
– Я, – откликнулся один из ветеранов.
– У тебя во взводе двенадцати человек не хватает?
– Так точно.
– Ну вот, у тебя право первой руки. Выбирай.
– А чего тут выбирать, мясо – оно и есть мясо. Вот этих справа беру, – он провел рукой по шеренге.
– Вот вы, двенадцать, давайте-ка собрали вещички и живенько в бокс номер три.
– Бжинский, ты следующий.
– У меня восьмерых нету.
– Выбирай.
– А я слева возьму. За мной, пацаны, – скомандовал Бжинский.
– В бокс номер два.
Так разобрали весь наш новоприбывший взвод, остались стоять только пятеро невостребованных – Сочинский, Дедье, Дзалбс, Петерсонс и я.
– А где Уинсли? – поинтересовался гауптман, повисла тишина. – Еще раз вас спрашиваю, где унтер-офицер Уинсли?
В ответ опять гробовая тишина.
– Ясно, – протянул гауптман. – Ладно. Очухается – ко мне.
И обращаясь уже к нам:
– Вы, пятеро, в бокс номер четыре. Старший там – унтер-офицер Уинсли. Доложите ему, что вы пополнение вместо выбывших. Все вроде, со всеми разобрались.
Гауптман ушел, а мы пятеро потопали к своему боксу. Войдя в бокс, мы воткнулись в плотную душную стену, запаха не стиранного белья, потных тел и мощного перегара. На дальней