Мы даже ездили к сибирскому старцу. Он жил в монастырской келье и носил рубище. На его шее висела пудовая верига — кусок якорной цепи. В уши были вдеты два гвоздя, а на голове он носил венец из колючей проволоки. Все говорили, что старец обладал даром чудотворения, лечил от любой болезни. Когда матушка рассказала о моем недуге, он велел закопать меня в землю. Старец называл это «духовным погребением». Чтобы я не умер от недостатка воздуха, мне в рот вставили дыхательную трубку. В земле я пролежал несколько часов. Когда меня откопали, старец сказал, что теперь бесы покинули мое тело и я здоров. Матушка щедро его вознаградила и отдала ему все наши сбережения. Когда мы уходили, я незаметно потрогал его вериги. Цепь была пластиковой.
Чуда не произошло. Я не выздоровел.
Матушка разочаровалась в экуменизме и стала таскать меня по всяким экстрасенсам, колдунам и гадалкам. Все это стоило денег. Тогда она устроилась на вторую работу. А потом продала нашу квартиру и купила комнату в коммуналке. Там познакомилась с Варварой.
Варвара была членом большевистской партии «Пожар». Эмблема пожарников, как они сами себя называли, — черный горящий факел в белом круге на красном фоне. Они хотели разжечь пожар мировой революции и построить новую сильную Империю от Земли и до Проксимы Центавра. Матушка прониклась их идеями и стала членом партии. Платила солидные взносы, собирала пожертвования на дело революции, пропадала на их митингах и собраниях. Несколько раз за нарушение общественного порядка ее забирали в кутузку. Она очень этим гордилась.
Пожарники прекратили свое существование после того, как при обыске в подвале их партийного бункера правоохранители обнаружили цех по производству контрафактного алкоголя и потайную комнатку, где партийные боссы погружались в садомазохистский угар.
Я смотрю на облака.
Наемным убийцей я стал случайно. Окончив школу, работал разносчиком пиццы и случайно познакомился с бандосом по кличке Индеец. Когда я принес ему заказ, он спросил не рано ли мне еще работать. Я назвал свой настоящий возраст. Слово за слово, мы разговорились. Он был веселым парнем. Смуглый, бородатый, с выбритым на голове ирокезом. Индеец работал на «Гарроту». Собирал дань с мелких коммерсантов.
Мы подружились. Индеец часто брал меня на тусовки. Там мы пили пиво, курили траву и веселились. Его любимой фишкой было спорить с людьми о том, сколько мне на самом деле лет. Спорил он на деньги. И всегда оказывался в выигрыше. Он спорил со всеми: с друзьями, с охранниками клубов, с барменами и даже с фараонами. Деньги мы честно делили пополам. На круг выходила хорошая сумма. Я бросил работу и стал постоянно тусоваться с Индейцем.
Как-то утром мы возвращались из клуба на электромобиле, за рулем которого сидел бандос по кличке Сифа. Всю дорогу он жаловался, что его кинул киллер. Взял деньги за работу и смылся, а теперь нужно искать нового исполнителя. Я спросил, на какую сумму его нагрели. Он назвал цифру. Я сказал, что за такие деньжищи сам кого хочешь завалю. Сифа дал по тормозам и спросил, не шучу ли я? Я сказал, что абсолютно серьезен. Сифа сказал, что готов отдать заказ мне, но перед этим я должен доказать, что умею убивать. Он указал на бомжа, что лежал на картонке у мусорного бака.
— Завалишь нищеброда, и ты в деле, — сказал он и протянул мне нож.
Я вышел из машины. Оглянулся по сторонам. Вокруг никого не было. Бомж открыл глаза.
— А ну-ка проваливай, шкет, — прохрипел он.
Я наклонился и несколько раз ударил ему в сердце ножом.
Когда я вернулся, Сифа нажал на газ. Нож был выброшен в сточную канаву.
— Я видел, что этот нищеброд что-то тебе сказал. Что именно?
— Он сказал: «А ну-ка проваливай, шкет».
Сифа рассмеялся:
— Считай, что это было твое боевое крещение, Шкет.
С тех пор все меня так и называли.
Я смотрю на облака.
Оружие мне изготавливают на заказ. У меня телосложение ребенка, и я не удержу в руках нормальную пушку. Это дорогое удовольствие, но моя работа хорошо оплачивается. У меня богатая коллекция таких пушек. Их не отличить от детских игрушек. У меня есть маленькая снайперская винтовка и крохотный складной автомат, замаскированный под простой чемоданчик. Стоит нажать потайную кнопку на ручке, как он превращается в оружие. А еще есть компактный гранатомет.
Я смотрю на облака.
Довольно быстро я стал самым востребованным киллером в Системе. А вместе с популярностью росли и гонорары. Мне было далеко до таких матерых профессионалов, как Сашка Стрелец или Майк Фауст, но, думаю, скоро мы сравняемся в счете.
Когда меня объявили в розыск, я сделал пластическую операцию. Еще у меня появилась напарница. Верная и надежная. Ева Баумгартен. Она бывшая актриса и мастерски умеет перевоплощаться, что безусловно является ценным подспорьем в нашей работе. Мне с моей внешностью приходилось непросто, и Ева взяла на себя часть моей работы. Мы придумали легенду, что мы — мать и сын. Идеальное прикрытие.
Однажды мне пришел заказ на одного барыгу. Он жил в отеле на сто четвертом этаже. Мы с Евой сняли номер двумя этажами выше. Неделю готовились, выясняли распорядок дня жертвы. Когда пришел момент, Ева переоделась официанткой и проникла к нему в номер, а я спрятался в сервировочной тележке за длинными полами белой скатерти. Барыга даже понять ничего не успел, как с ним было покончено.
Я смотрю на облака.
Я не кровожадный. Убивать людей — моя профессия. И я хорош в этом.
Никто никогда не учил меня обращаться с оружием. Все знания получены на практике. Индеец говорил, что у меня врожденный талант. А сам он умер полтора года назад. Его убил я. По заказу боссов «Гарроты». Я, не раздумывая, исполнил заказ. И не потому, что мне были нужны деньги. Просто моя работа — единственное, что у меня есть, и я ей очень дорожу. А деньги меня не волнуют. Я вообще мало трачу. Живу, стараясь не привлекать внимания. Не общаюсь с людьми, выхожу на улицу только с Евой. У меня нет ни электромобиля, ни