У меня внутри что-то дрогнуло.
- Выручили? – спросила я и сглотнула.
- Да куда там! – с досадой зашипел мой попутчик. – Заплатили только десять серебряных. На эти деньги из столицы даже бабка-повитуха не приедет! – его голос задрожал. Прежде жесткий и отважный мужчина вдруг стал выглядеть жалким, его плечи безвольно опустились.
- Сильно болеет? – шепнула я.
К моему изумлению, после этого вопроса из глаз Радира брызнули слезы.
- Я боюсь, и недели моя девочка не протянет, - сквозь слезы ответил мне мужчина. – А я и сделать ничего не могу. И Светлой Матери молился, и Отцу, а ей только хуже и хуже становится, - он резко замолчал, и мы еще долго ехали в тишине. – А ты чего по сторонам озираешься? – огорошил меня вопросом Радир.
В этот момент я осознала, что и вправду кручу головой по сторонам, будто кого-то ищу.
- Потеряла кого-то? – съехидничал Радир.
Почему-то мне все время кажется, что вот-вот откуда-нибудь вынырнут драконы. Я чувствую, что Нейтон ищет меня, иначе быть не может. Его отец не в силах остановить сына, а тот сдаваться не привык. Нейтон не поверит в мой побег и рано или поздно нападет на мой след. Он не сможет просто взять и отпустить меня.
А я очень жду его.
Вот только, вокруг меня не рыщут всадники-драконы, из леса не доносится тревожный зов рога, а над головой не летают крылатые ящеры. Если поиски и ведутся, то в столице. Возможно, Нейтон даже не сразу поймет, что я покинула город. Уж его папочка точно позаботится о том, чтобы направить сына по ложному следу.
Только теперь я отчетливо осознала, как странно то, что старший Бельмонт отпустил меня живой. Он такой страшный и суровый дракон, что убить простую дору для него – как раз плюнуть. Но по какой-то причине я все еще жива.
- Тихо тут, - хмыкнула я в ответ.
- Так то близко к столице шум да гам, торговцы наперебой свои погремушки богатеям везут, - усмехнулся Радир. – А у нас тихо очень, спокойно. Ты, дочка, куда путь держишь?
- Не знаю, - честно призналась я.
- Как так – не знаю? – рассмеялся Радир, но в его голосе мне послышалась тревога. – Есть же у тебя дом? – от этого вопроса сердце болезненно сжалось в груди.
- Ничего у меня нету, дядя Радир, - призналась я ему и горько усмехнулась. – Ни дома, ни родителей, ни друзей. Никому я не нужна. Даже если меня на дороге прирежут и в канаву сбросят, так и искать никто не станет, - выдохнула я и плотно сжала губы. Все-таки наговорила лишнего.
- Дочка, ты что такое говоришь? – Радир наградил меня тяжелым взглядом. – Сирота что ли?
- Да, дядя Радир, сирота, - произнесла я вслух то, что так больно признавать.
- А едешь откуда? – нахмурился он.
- Из столицы. Выгнали меня оттуда. Нельзя возвращаться, - простодушно выложила я все, как есть.
- Ясно, - сурово рыкнул он. – А выгнал кто? – скосил на меня глаза.
- Тот, с кем мне лучше не встречаться, - тихо шепнула я себе под нос, но собеседник все прекрасно услышал и больше вопросов не задавал.
До деревни Радира мы добрались только к вечеру. Оказалось, что он живет в скромном бревенчатом доме с большим двором. Тут и амбар, и куры, и утки, и хрюшки хрюкают в дальней части двора. Зажиточный крестьянин, ничего не скажешь.
- Переночуешь здесь, а там видно будет, - заявил Радир, когда лошадь заехала во двор. Он даже ни о чем меня не спрашивал, а поставил перед фактом.
- Зачем вам это? – решилась спросить я, когда слезла с телеги. Подозрительно это все: подобрал случайную девушку, привез домой, оставляет у себя ночевать.
- Я в храме был, - неожиданно признался Радир и смутился, будто не зная, стоит ли говорить мне все до конца. – Жертву Светлой Матери принес – курицу-несушку. Жрица сказала, что богиня мой дар приняла и пошлет помощь, если я буду делать добрые дела и жить по заветам богов. Вот я и стараюсь не грешить. По тебе же видно, что беззащитная и робкая, совсем как дочка моя. Я тебя увидел и ее сразу вспомнил. Ты не думай, я от тебя того негодяя отогнал совсем не для того, чтобы к богине подмазаться! – замотал головой он, поймав мой тревожный взгляд. – Просто… Чувствую, что бросать тебя нельзя.
- Спасибо вам, - выдавила я из себя улыбку и почему-то поверила ему.
Из бедного бревенчатого дома выглянула женщина средних лет, держащая в руках свечу.
- Радир, кто это с тобой? – щурясь, она всмотрелась в темноту.
- Девочку привез, жена, - буркнул тот в ответ.
- Какую еще девочку?! – взвизгнула та. – Ты дохтура должен привезти для Анки! - в ее голосе звучит столько отчаяния, что у меня сжалось сердце.
«Дохтуром» в деревнях зовут целителей – догадалась я.
- Где ваша дочь? – подала голос я. Сама поразилась тому, как спокойно и уверенно звучит мой голос. Взгляд женщины изменился и безошибочно нашел меня в темноте. – Ведите меня к ней.
Женщина послушалась безоговорочно. Пропуская меня в дом, она поклонилась в пояс. Я осеклась от такого подобострастного жеста. Я всякого насмотрелась за свою практику, но кланяются мне впервые.
Домик оказался двухкомнатным. В одной из них, возле печи, на широкой лавке лежит молодая девушка. Мне хватило беглого взгляда, чтобы понять: времени осталось мало – у бедняжки уже началось заражение крови.
Откровенно говоря, с такими сложными случаями я еще не работала. Камни в желчном, давление, переломы – это то, с чем мне приходилось иметь дело. Но вытаскивать человека с того света… Смогу ли я?
Обернувшись, я увидела в проходе родителей Анки – растерянных, напуганных, бедных, но с добрым сердцем. Судя по тому, что в доме нет других детей, эта умирающая девушка – их единственная дочь. Вполне возможно, что и других своих детей они потеряли, поэтому отец так отчаянно борется за жизнь своего ребенка.
Собравшись с мыслями, я начала работать. Учебники читала, так что алгоритм действий помню. Первым делом стабилизирую жизненные показатели. У Анки слишком быстро бьется сердце, а дыхание участилось, будто она бежит,