Домыслы, догадки.
Еще табличка. «Есть мертвые миры, оставленные идущим. Цивилизации ушли из них, но оставили все, чтобы идущий мог жить в целом мире один. Доходят слухи, что в этих мирах можно для идущего создают дворцы по одному его желанию». Похоже на планету лордов. В то, во что она превратится еще через несколько поколений, если они что-нибудь не придумают, не решат проблему собственной безучастности.
«В любом мире, где мысль, слово, жест являются командами, идущий должен быть осторожен. Он слишком заметен, он может слишком много. Доходят слухи, что в таких мирах нужно прежде всего закрыть свое сознание, отгородиться от внешнего влияния, и главное — отгородить мир от своего влияния, пока не научился им управлять. Доходят слухи, что это единственный способ удержаться в таких мирах. Идущие слишком сильны, слишком заметны, слишком расшатывают структуру мироздания, чтобы выжить там без самоконтроля».
Байки? Но я запомнил.
* * *
Меня вытаскивало из Обители, все сильнее и сильнее. Можно было попробовать воспользоваться парой новых советов из скрижалей, запустить здесь пару новых проектов, и убедить себя в их важности. Но, я очень хотел вернуться на орбиту планеты гладиаторов. Понять, как дела там.
Поэтому я запер все двери, восстановил все, как было до меня. Лег на лежанку, оставленную для меня римлянином, и, когда пришло время, шагнул.
III. Глава 8. Символ мысли
Когда я открыл глаза, что-то нудно пищало под потолком коридора, а рядом со мной присел незнакомый мужчина.
— Все нормально? — спросил он, когда понял, что я пришел в себя.
— Ты кто? — спросил я в ответ.
— Сказали дежурить, — ответил мужчина. — мы здесь все время дежурим.
Он обвел рукой коридор. За мое отсутствие в нем все поменялось. На значительном удалении от точки коридор с обеих сторон перегородили временными стенками, почистили. Сделали такое изолированное местечко для комфортного прибытия на орбиту.
Чуть ли не алтарь.
Даже одеяло какое-то постелили по полу, на всю длину, видимо, не были вполне уверены, где именно я проявлюсь. Да что там, я и сам этого не знал. Ну хотя бы одно неизвестное можно исключить — я вернулся в то же место, откуда отсюда меня и выдернул шагающий. В тоже место с точки зрения этой станции. Та же станция, тот же коридор. Прыжок сам компенсировал и то, что станция вообще то была на орбите, и точка моего прибытия вообще была весьма сложна. Сработало также, как если бы я ушел с планеты и вернулся на нее.
Хорошо, одним вопросом меньше.
— Там еще двое снаружи. Они заходить не будут, не беспокойтесь. Меня примерно проинструктировали. Вот одежда там, оружие, коммуникатор.
Все лежало рядом на полу. Еще лучше. Хорошо возвращаться не в тюрьму.
— А вообще, как дела? — спросил я.
Мужчина помялся.
— Я не знаю, — он поднял палец и покрутил у себя над головой, — это там решают, как дела. Я жив, мне этого достаточно.
— Поднялся с планеты? Во время атаки? — я продолжал задавать вопросы, пока одевался.
Лучше я буду спрашивать, чем вопросы начнет задавать он.
Если честно, больше всего меня интересовало, как именно выглядит мое появление в мире, из уст живого свидетеля. Но как-то вот не хотелось концентрировать его внимание на этой моей особенности. Пусть будет просто — пришел, ушел, чем меньше он запомнит, тем лучше.
— Да, с планеты, со всеми. Нам сказали тут дежурить, но я не видел, как вы появились, и откуда. — Он отвечал на мой вопрос сам, видимо, его и самого интересовала эта часть. — Мы снаружи дежурим, все время, меняемся. Сказали, заходить только если будет сигнал.
Мужчина поднял руку и ткнул куда-то вверх, видимо, в сторону продолжающего свой писк динамика. То ли датчик движения, то ли Хакер поставил что-то похитрее.
— Ладно, веди тогда, — я закончил одеваться. — Посмотрим, что они там нарешали в мое отсутствие.
Он так и не спросил, какая чудесная технология забросила меня в глухой коридор без входов и выходов. Хорошо. Видимо, сильно ему досталось на планете, если он стал таким послушным.
Молодцы ребята, хорошо организовали встречу. Видимо, они все-таки взяли под контроль орбиту, раз у них остались ресурсы и на меня.
* * *
Хакера не сидел, запутанный в провода, мониторы и клавиатуры, что меня, если честно, безмерно обрадовало. Насмотрелся я в последнее время на нейромонахов, хотелось чего-то поестественней. Хотя, если подумать, его возможности прямого взаимодействия с сетью ушли далеко вперед по шкале экзотичности.
Он явно что-то творил сейчас в сети, но также очевидно было, что делал он это, что называется, не включаясь. Какие-то рутинные операции.
— Объявили мораторий на прием новых заключенных. Любых. Чтобы этот мораторий хоть как-то заработал, объявили, что все прибывающие корабли будут реквизированы. Пусть разбираются со своими преступниками сами.
Он начал рассказывать мне о том, что здесь происходило в мое отсутствие, с места в карьер.
— А те что уже на подлете? — уточнил я.
— Ну этих примем, куда деваться. Но мы их сразу сгружаем на планету. Опять же — без вариантов. Оружия теперь не выдаем, весь паек, который для них создавался, продолжаем отгружать вниз, но отключили все медиа-выходы. Все, шоу для всех закончилось, хотя почти никто об этом еще не знает. Времени то прошло всего ничего. Даже до ближайших звезд еще ничего не долетело.
— Остальные как?
— Да вниз все вернулись. Строим несколько блокпостов, чтобы хоть как-то начать наводить порядок. Часть охранников туда же спустили, там от них хоть толк какой-то есть. А здесь приходится следить, чтобы чего не устроили. Двое со мной. Обеспечивают, так сказать, физическую защиту.
Под двумя явно подразумевались Вождь и Шрам. Хакер продолжал:
— Станция у меня под контролем полностью. Тот, который пилот — с ним в итоге удалось более или менее договориться. Сотрудничаем. Правила простые — они тут без беспредела, а мы им воздух не перекрываем. Собственно, и со вторым тоже самое, но там сложнее. Пришлось их запереть, пока так. Но их всех так потрепало, что их теперь несложно в узде держать. Немногие выжили. И из охраны тоже. С трудом удалось остановить резню до последнего бойца.
— Так и где они, твои