Постепенно слова повторялись, в разных аранжировках, в разных комбинациях.
— Не ожидали… делали… все как положено… горцы… Великий…
Великий — вот как здесь его называют, да?
Спустя какое-то время, слова начали формироваться в узнаваемые фразы:
— Мы не ожидали возвращения Великого так рано…
— Но мы делали, все что положено, во всем этом нет нашей вины…
Я продолжал кивать.
— Все везде в абсолютном порядке.
— Хозяин же прибыл вместе с вами, о Великий? — ага, значит, шагающий здесь не один. Раз своего они называют хозяином. Скорее всего, он видели, или знают, и о других таких же.
— Хозяин привел гостя? А где сам хозяин? У нас здесь не бывает гостей. Другие Великие живут очень далеко и не приходят в гости.
— Нападение было внезапным, но мы здесь не причем! Оно началось так неожиданно, так внезапно, — одна из девушек рухнула на колени и склонилась в молитвенной позе, протянув руки вперед. За ней последовала вторая. Лишь третья, та, что побойчее, не стала спешить. Нет, она тоже встала на колени, но сделала это не спеша и с некоторой грацией, опустилась, уткнулась головой в пол и приподняла бедра. Чувствуется, из всех трех эта — самая опасная. Она не сбивалась с курса даже в этой, отнюдь не самой ясной ситуации.
Хорошо. Их местная иерархия меня волновала мало. Мне нужно было понять, чем он их тут держит. Нельзя же исключать вариант с искренней и вечной привязанностью, как бы смешно это ни звучало. Человеческая психика, особенно поставленная в стрессовые условия, настолько гибка, что все мы, по большому счету, психопаты.
Просто не всех ставили в ситуации, чтобы мы могли это проявить.
— Сядьте. — приказал я.
Они немедленно повиновались, моментально замолчав. Сколько же он их здесь дрессировал? И как?
— Как вы относитесь к своему хозяину? — спросил я, присев прямо перед ними. Мне было неважно, что они ответят, мне было важно смотреть на них и увидеть ответ в их глазах.
— Наш Хозяин — это наша жизнь! — без запинки ответила первая. Врет, но видимо, шагающему не нужна была от них искренность, лишь полное послушание.
— Хозяин добр и мы его любим! — сказала вторая. Врет. Тоже самое, тут даже не нужны никакие навыки, чтобы это понять. Забитые, до смерти напуганные девушки, вот и все. Никакого синдрома тут не развилось. Порвали бы он это Хозяина будь их воля. Только вот воли в них не осталось совсем.
— А где наш любимый хозяин, наша жизнь и свет? — спросила третья. Уклонилась от ответа, задав встречный вопрос. Эту шагающий не сломал вообще, и только надо быть таким идиотом как он, чтобы этого не понять.
— Ты привела повстанцев? — спросил я непоседу.
Она начала отвечать, видимо, даже еще не поняв вопроса. Потом замолкла, сглотнула, кровь прилила к ее щекам, и в глазах мелькнула… что, это мелькнула гордость? Не выбитая ничем гордость? В каждом мире есть своя Электра.
— Хорошо, — кивнул я, — задам вопрос иначе. Я хочу убить вашего хозяина, заставить его уйти из этого мира навсегда. Кто-нибудь из вас возражает?
Две первые девушки рухнули обратно, ударившись лбами о пол.
Третья спросила:
— А если кто-то будет возражать, то он тоже уйдет из этого мира?
Вот зараза. Это ведь даже не ненависть к конкретному шагающему. Это, похоже, просто общее упрямство и дух сопротивления.
— Нет, не уйдет. Если только не владеет навыками Великих. Этой «кому-то» вообще ничего за это не будет. Но мне надо знать, когда дойдет до дела, на чьей вы стороне?
Я мог конечно, завернуть что-то посложнее, не так в лоб. Рассказать им какую-нибудь историю, типа того, что если хоть одна из них вступиться за своего хозяина, то я, так уж и быть, его пощажу. Проблема была в том, что все это могло оказаться проверкой. Они могли посчитать это проверкой. Кто знает, сколько подобным, или других проверок они прошли, прежде чем их стали оставлять здесь, без охраны, даже в отсутствие шагающего.
Что возвращало нас к проблеме с призраками.
Бунтарка посмотрела на распластанных товарок, и рухнула на пол вслед за ними. Не стала отвечать.
Но и вставать на защиту хозяина, судя по всему, не собиралась.
Ну ладно. Может, ему следовало завести с каждой по паре детей, чтобы получить их лояльность? Или он изначально выбрал неправильный подход, и, в глубине души, никто из них не встанет на его защиту даже после всего, что было.
Может, этот народ, в этом мире, слишком гордый, или просто из другого теста, и стандартные приемы импринтинга на хозяина на них не работают.
— Мне нужна комната, куда я его смогу запереть. Надежно закрыть. Я отправлю его вон из этого мира, но чуть позже. Мне нужно время. Есть место, откуда он не убежит?
— Владыки могут уйти откуда угодно, — сказала заводила. — Но есть карцер, из которого он не сможет выйти.
Судя по всему, она там была частой постоялицей.
Где-то внизу, там, где продолжался бой, громыхнуло. И звучало не как очередной выстрел турели. Что-то помощнее.
I I. Глава 2. Властители пустоты
Девушки дернулись в сторону окна, но тут же замерли вновь, не решаясь двинуться без разрешения.
— Ладно, вставайте, — махнул я, — Посмотрим, что там происходит.
Они обогнали даже меня, оказавшись у стекла раньше.
На оборонительном рубеже внешне ничего не поменялось. Словно и не было никакого грохота.
Повстанцы подобрались к турелям вплотную. Думаю, для этого там и дежурили призраки. Прикрыть турели на короткой дистанции, где эффективность этих не слишком поворотливых пулеметов резко снижалась.
Вот еще один мужчина перебежал от камня к камню, спрятался, раньше, чем турель начала даже стрелять.
Призрак плавно двинулся в его сторону, видимо, посчитав, что человек подобрался на опасно близкое к турели расстояние.
И в этот момент громыхнуло вновь. В глубине. Шум был не от взрыва, а от запуска бомбы. Кто-то на дальних рубежах подождал, пока призрак наконец выдвинется вперед и воспользовался чем-то, отдаленно напоминающим миномет. Само орудие я не видел, и об этом оставалось только догадываться. Что-то совсем допотопное.
Но действенное.
Грохот, потом бомба, большая и неуклюжая, неспешно пролетела по дуге, словно выпущенный из катапульты булыжник. Ударилась о камни неподалеку