Как мне называть это гадюшник домом? Нет у меня дома. Никакого. Селим сам мне это наглядно продемонстрировал. Открыл глаза, скажем так, на эту правду.
Не осмеливаюсь спросить, а почему так рано выписываемся. Ведь врач сказала, что хочет понаблюдать меня еще пару дней. Но не хочу сейчас ссориться, потому что не выдержу и сорвусь. Могу высказать все то, что сьедает меня изнутри.
- Я пойду заполню бумаги на выписку и оплачу счета, а ты пока переодевайся и мы поедем домой.
И снова дом. И снова та жизнь? Только, предполагаю, что станет еще хуже. Не смогу спокойно смотреть на Зару, на то, как она гладит свой живот. Как смотрит с превосходством и высокомерием.
Селим уже ушел, а я никак не могу собраться с силами и сделать то, что должна. Из глаз капают слезы прямо на колени и впитываются в ткань больничного халата.
Слышу скрип собственных зубов. Это только начало, а мне надо еще из этого ада выбраться. Одной.
Со злостью утираю влагу с ресниц и лица. И решительно встаю. Чтобы ни было, я не могу в таком виде показываться предателям. Они не должны увидеть моих слез.
Мне нужно время на то, чтобы придумать как выйти из этого порочного круга. Я не могу оказаться на улице без ничего. Страшно вообще оказаться одной, а так я должна хотя бы буду в первое время найти способ ночевать не на улице. Надеюсь.
Надеюсь, что мне удастся хоть какой-то выход придумать.
Только я оделась, подкрепляемая такими мыслями, как тут же зашел Селим.
- Нас вечером позвал в гости один очень уважаемый человек, поэтому давай заедем и купим тебе новое платье на встречу, м? - вроде бы спросил, а на самом деле он для себя уже все решил. И снова сделал выбор за меня.
- Хорошо, - кивнула, растягивая губы в подобие улыбки. И уткнулась взглядом в рукава своего платья, делая вид, будто очень усердно застегиваю пуговицу.
Не идти против... не идти против…
Глава 8. Чужие
Селим покупает большой пакет с лекарствами, перед тем как отправится в магазин. Прошу купить его еще и бутылку воды. Что-то губы пересохли и усталость навалилась.
В магазине быстро выбираю первое понравившееся Селиму темное платье и туфли, а клатч приносит продавец под бежевые туфли. Беру все не глядя.
Хочется лечь и не двигаться. Низ живота тянет от боли, а еще пальцы трясутся. Сжимаю их в кулаки.
Селим расплачивается и мы идем к выходу. По дороге он удерживает меня за плечи, а я даже не отталкиваюсь, потому что, кажется, что меня ведет в сторону. А может и голова кружится…
В машине откидываюсь на сиденье и делаю глоток воды из бутылки. Отворачиваюсь к окну и закрываю глаза.
Как бы я зотела оказаться подальше от этого человека. Даже одним воздухом с ним дышать трудно.
- Эльнара, приехали, - тронул за плечо Селим, а я дернулась… и проснулась.
Машина остановилась у дома. Который я когда-то считала своим. А сейчас… а сейчас тошно от него.
Селим уже взял пакеты с заднего сиденья и открывает дверь с моей стороны. Смотрю на него и поражаюсь переменам. Сделай он такое раньше я была бы на седьмом небе от счастья. А сейчас только горечь разочарования. А еще ощущение, будто в бочку с грязью сейчас прыгну. С головой.
По спине бегут липкие противные мурашки. Передергиваю плечами.
Приходится натягивать улыбку, потому что Селим мне улыбается. Только вот глаза его внимательны.
Все такой же высокий, красивый, строгий. Только уже не мой муж. Чужой человек передо мной.
И ведь бывает же, что за один день перестаешь считать человека кем-то для себя… Никто.
Выхожу из машины и шагаю рядом с Селимом. Он звонит в дверь и ему открывает средних лет женщина с забранными на затылке в тугой пучок темными волосами. Она в черной юбке и белой рубашке, а поверх накинут серый передник.
- Здравствуйте, - вежливо здоровается она и открывает дверь настежь, пропуская нас.
Я хлопаю глазами и не могу понять кто это.
Селим подталкивает меня рукой в спину, отчего я спешу войти внутрь. От этой новости даже перестаю злиться на Селима. Я просто в шоке.
- Эльнара, знакомься это наша помощница по дому Мария, - говорит Селим привычным деловым голосом и разувается.
А Мария уже ставит домашние тапочки передо мной и улыбается с деловой вежливостью. Ничего личного, только работа - вот что написано на ее лице. Так странно.
У нас никогда не было помощницы по дому. Только я одна со всем справлялась. А не боится Селим, что посторонний человек услышит секреты этого дома? Или она настолько вымуштрована, что не видит-не слышит-не говорит?
Или все же в нем проснулась совесть и он решил дать мне время на восстановление? А потом что? А потом опять по накатанной? Только теперь к постоянно придирающейся свекрови прибавится постоянно недовольная любовница с ребенком?
Даже в мыслях звучит дико находится под одной крышей с сестрой предательницей, которая носит ребенка от моего мужа. Скоро будет бывшим. Очень на это надеюсь.
Внутри поднимается новая волна протеста. Хочется бежать подальше от этой фальши и несправедливости. Но сцепляю зубы. В таком состоянии я далеко не убегу. И не постою за себя. Надо восстановиться, прийти в себя.
Снимаю свои балетки и обуваюсь в тапочки.
- Добро пожаловать домой, - звучит сухой голос свекрови.
Вскидываю голову и вижу ее, как всегда, надменное лицо и взгляд, будто смотрит на букашку.
Ненавижу ее. Всеми фибрами своей души. «Жена Селима» - именно она назвала так Зару вчера утром.
И она является одной из тех по чьей вине я потеряла своего ребенка. Впиваюсь ногтями в кожу рук, чтобы не накинуться на нее с кулаками. Убийца - вот кто она для меня.
А потом за ее спиной появляется в проеме двери та самая «сестра». Как раз откусила от персика и изобразила на лице удивление. Будто не ожидала наткнуться на нас, ага.
- Привет, - радостно здоровается та, как ни в чем не бывало. Еще и рукой мне машет. А потом ласково гладит свой округлившийся живот.
Посмотреть со стороны так счастливая женщина, ожидающая ребенка.
А