Тогда всё изменится, и я буду спокоен за семью, вот тогда я перестану рвать на себе жилы, пытаясь выбиться наверх. Семья уже будет наверху.
Ничего, постучал костяшками – не переломился.
— Входи, открыто. — раздался приглушённый дверью голос начальницы.
— Мадам, Вы меня вызывали?
Я окинул взглядом кабинет.
Главное изменение — микроскоп выключили из сети, за ненадобностью, а кейс для срезов, отстёгнут и уложен под ним, сама установка закрыта консервационным чехлом.
Печально. Я этот микроскоп нашёл на складе МедЦентра, ещё довоенная закупка. Хорошо, что кастелян любит марочные коньяки.
Чтобы его разложить и настроить, возился с тендером неделю и две ждал, когда освободится специалист.
Кое-что появилось новое, по обеим сторонам экрана появились чёрные, дешёвого пластика колонки. Из них, с едва заметным дребезжанием лилась классическая музыка старой земли. Вместо срезов белобородый дирижёр размахивал палочкой, постоянно меняясь то со скрипачами, то с трубадурами.
За моим столом в моём кресле сидела Орандж. Рыжая грива, зелёные глаза и чёрное платье.
Клан Орандж – Враг мой, мы почти истребили Вас, а Вы истребили нас полностью, мы квиты.
Женщина лет пяти — тридцати. Профессиональный медицинский администратор, и, наверное, лет десять назад медик, но сейчас кризисный менеджер, присланный разбираться в том, что я натворил.
Карать и миловать.
Отправка столь молодой и малоопытной проверяющей, очень хороший знак, тем более, как мне шепнули на ушко мои лаборанты и финансист МедЦентра, она копала не глубоко и не там, где надо.
Я подошёл к столу, ожидая начала разговора, с минуту ничего не происходило. Начальница молча разглядывала меня, как наши дальние предки на Земле разглядывали лошадь перед покупкой.
Или как сейчас владельцы шахт осматривают Клонов перед подписанием рабочего контракта.
— Чувствуется в тебе порода. Кровь Греев не спрячешь. — после непродолжительной паузы сделала вывод начальница.
— Я Жан Петра, и мне прятать нечего. Клана нет. — не хочу играть с прошлым.
— Ты Тит Грейстоун, и этого не стоит стесняться, чтобы Совет ни думал.
— Вы Милованова-Орендж, Ваш Клан не распускали, однако на пол ковёр не постелили. — тыканье в язвы, это игра, в которую можно играть вдвоём.
— Как и Вы. Дался Вам этот ковёр на полу — всего лишь условность. — она подобралась.
У неё уже нет первоначальной расслабленности.
— Анналена Фёдоровна, мы оба воспитаны в кланах, и оба понимаем, что ковёр не просто тряпка на паркете. Он отделяет нас – тех, кто мыслит, от простолюдинов – тех, кто работает. — я уже не мог сдерживаться.
— Мы работаем головой, наши руки и ноги чистые, они работают руками в грязи по колено, и когда плебеи переобуваются, чтобы войти к нам, они не только подсознательно соглашаются с нашим руководством, но и показывают своё уважение людям мысли. Это аксиома!
По её зелёным глазам видно, что она согласна с каждым моим словом, но ни за что в этом не признается.
— Вы, Греи, сами виноваты в том, что Простолюдины дорвались до власти в Совете. Из-за Вас Кланы ослабли, а кое-кто может и не восстановится никогда. — она сцепила пальцы до побеления, но продолжила ровным голосом, — впрочем, общество изменилось, и нам придётся привыкать к изменениям, чтобы сохранить хоть что уцелело.
Я тоже взял себя в руки и не стал дальше спорить.
— Моя супруга передаёт Вам поклон и уважение, она тоже из Клана Орендж. К сожалению, мы находимся в стеснённых обстоятельствах, и скромная квартира не может заменить поместье. Впрочем, у Троонсвиля, прекрасная набережная, позвольте пригласить Вас отдохнуть после работы.
— Я знаю, Лада Вячеславовна. Ветвь Смирнова-Орендж. Брак составлен по контракту, утверждённому обоими Кланами, Вы оба второе поколение не обрётших Дара. Вероятность появления, Одарённого до 8% — прочитала она с экрана компьютера — очень высокие шансы, поэтому наши Кланы и согласовали брак.
— По брачному контракту Вы имеете право на первого Вашего биологического ребёнка с воспитанием в Вашем Клане. Кира Грейстоун, единственный полностью Ваш ребёнок — дочь — продолжала Орендж.
Я молчал, меня не спрашивали и со мной не советовались — меня оценивали.
— Так, второй ребёнок, зачатие от Великого Грей, само собой и воспитание у Вас. Диана Грейстоун. Если не секрет, какова вероятность? — Анналена как бы вскользь спросила о святая святых любого Клановца.
— Не секрет, после роспуска Клана Совет опубликовал генетические архивы. 21% - высшая в семье, наша надежда. К чему примитивные проверки? Вы прекрасно знаете генные цифры. — я не стал прятать открытую информацию.
— Веста Грейстоун, младший ребёнок, — Орандж уткнулась в монитор и стала банально зачитывать семейное досье. — Согласно контракту, зачатие от Великого Орандж. 17%. Очень неплохо. После 16-летия выдаётся в наш Клан.
— Веста не совершеннолетняя, в любом случае все договоры аннулированы Советом. По условиям капитуляции, мы имеем право свободы семейной жизни. Все наши обязательства перед Кланами испарились, вместе с Великими Греями. — я никого больше не подпущу к супруге. Ни Одарённого, ни самого Создателя Вселенной.
Все долги выплачены, и новых не будет. Все мои дети — это мои дети, я их растил, я сидел с ними, когда болели, я отводил в школу. И мне плевать на Кланы.
— Я не хотел бы Вас видеть рядом с моей семьёй. Позвольте идти дальше работать. Мне нужно сходить в подвал, проверить замыли ли кровь после утилизации бомжа.
— Да, Тит, присаживайся, в ногах правды нет, как-то даже и нехорошо, что родственник стоит, как и неродной. — Орандж выдавила что-то вроде улыбки. — по контракту…
— Нет никакого контракта и не будет. Если у Вас кому-то из Великих Орандж невтерпёж, пусть присунет Клону, мальчику или девочке – сам решит.
— Тит Грейстоун садись! — глядя мне в глаза, отчеканила Анналена. — Грей устроил нам Серо-Оранжевую мясорубку. Не советую тебе наглеть.
— Я постою перед победителями. — за приторной вежливостью я скрываю злобу, — я в жизни не воевал, я сдался, а меня с семьёй загнали в лагерь на три года!
Мой белый халат — белизна ангельских крыльев, чёрный бархат платья – суть демона.
С нами не справедливо поступили!
Не по правде!
— Но Вы с семьёй выжили, из моего Клана мало кому так повезло. — в её голосе