Вот и пойми этих мужиков! Точно дебил, ещё и мокрый. А мокрые дебилы меня всегда сильнее бесили, чем сухие.
Городская служба защиты правопорядка встретила нас познавшим всю бренность бытия мужиком на крыльце. Он был одет в пёструю весёленькой расцветки униформу, но лицо его было мрачнее туч над нашими головами. Чуть прикрыв красноватые веки, он безучастно наблюдал за прохожими на улице. Сыскарь? Он вызывал сочувственное раздражение или раздражённое сочувствие, одно из двух. И такой будет расследовать моё дело? Да ему же на всё плевать!
К счастью, служащие внутри большого парадного здания оказались куда более дружелюбными и вовлечёнными в свою работу.
– Нам необходимо сообщить о случае распространения льифа, – обратился к одному из них Мейер. – Кто может принять у нас заявление? Это срочно.
– Льифа? Конечно. Отдел по борьбе с незаконным оборотом запрещённых магических веществ, третий этаж, на входе в отделение сидит секретарь, он подскажет, в какой кабинет обратиться, – напутствовал нас парень в такой же нелепой цветастой униформе.
– Мейер, почему они так странно одеты?
– Город Файмарг не принадлежит ни к одному из кланов, поэтому госслужащие не могут носить обычные клановые цвета. Серую униформу носят сотрудники «Воздушного пути», так что остаётся только цветное, чтобы подчеркнуть, что в свободном городе принимают все кланы.
– Просто выглядит по-клоунски, – тихо сказала я, убедившись, что нас никто не слышит.
– Это ты зря. На службу сюда берут только лучших, у них и продвижение по списку ускоренное.
– Почему же ты предпочёл военные набеги, а не работу в сыске?
– Потому что не очень люблю формализм, а военным положена отставка после заключения брака, в отличие от сыскарей, – ответил Мейер. – Для них это жизненное призвание.
Мы как раз поднялись на третий этаж, а я запыхалась и от плёвого усилия покрылась липкой испариной. Вот чёрт!
– Хочешь, понесу? – участливо предложил Мейер, заметив проступивший на лбу пот и учащённое дыхание.
– Себя понеси! – насупилась я в ответ.
Нас приняли почти сразу, и первое, что сделал мой сопровождающий – попросил стакан воды, степенно размешал в нём порошок, а потом протянул мне:
– Пей.
Подавив желание выплеснуть мерзкое лекарство ему в лицо, взяла стакан в руки. И удивилась тому, что пальцы дрожат. Сидящий напротив молодой усатый сыскарь в петушином наряде это тоже заметил, как и второй, совсем юный, что устроился за соседним столом и старательно переписывал данные с наших документов.
Рассказывать, а вернее даже докладывать, начал Мейер.
– Лиза, так же известная как Лалисса Гленнвайсская, – моя невеста. Но между нами произошла размолвка по моей вине, и в результате она улетела в Файмарг на последнем дирижабле сразу после катастрофы. Пока я пытался добраться сюда морем, Лиза находилась здесь в одиночестве несколько дней и попала в неприятности. Её новая знакомая, как её звали? Ваендис? – обернулся он ко мне, и я кивнула в ответ. – Кона Ваендис передала Лизе конфеты, содержащие льиф. Лиза успела съесть восемь из десяти. Этим утром я прибыл в Файмарг на дирижабле, добрался до Лизы и почувствовал запах, когда она при мне попыталась съесть одну из конфет. Остановил, отвёл к целителю, получил рекомендации и привёл Лизу сюда, пока она в состоянии отвечать на вопросы. Имейте в виду, что последний раз льиф она принимала прошлым утром, так что настроение у неё очень плохое, и ответы могут быть резкими. Всю ответственность за сказанное и сделанное я заранее беру на себя.
Желание швырнуть в Мейера стакан достигло критической отметки. Кем он меня выставляет? Недееспособной? Ну так пусть умоется этой кисло-солёно-сладко-горькой дрянью, а потом ещё и ответственность на себя за это возьмёт! Выдохнув несколько раз, осилила половину стакана и решила, что пусть меня стошнит на Мейера. Вот честно: ни совесть, ни стеснительность мучить не будут, а этот гад заслужил.
– Кона Ваендис? Вам передала конфеты она сама? – подобрался сыскарь и вперился взглядом в моё лицо. – Прошу вас, расскажите во всех подробностях, не упуская никаких деталей.
И я рассказала, с мстительным удовольствием сделав упор на том, насколько хорош собой, мил и учтив был артефактор Вингьяр, спасший меня с конелоседрома. Мейер слушал с каменным лицом, а служащий в попугаичьей униформе даже сочувственно на него взглянул в какой-то момент. А вот про Рьена расспросил очень подробно. Как и про саму Ваендис.
– Получается, что сама лично она вам конфеты не передавала, не упоминала, не просила их съесть? – разочарованно уточнил сыскарь, когда я закончила рассказ.
– Нет, но… разве это мог быть кто-то ещё? Я же ни с кем тут незнакома…
– Да, но это не доказательство. Под Золотой дом мы копаем давно, но безуспешно. Ваендис очень осторожна и умна, оснований устроить там обыск у нас никогда не появлялось. И даже ваша история на такое основание не тянет, – заключил он.
– Но это точно она, – растерянно прошептала я. – Больше просто некому…
– Мы займёмся этим делом. Запишите вот тут ваши контактные данные и обязательно заведите почтовую шкатулку. Личную карточку в отдел пусть пришлёт артефактор, он знает процедуру. И да, пожалуйста, сдайте остатки конфет на экспертизу.
– Конечно, – Мейер выложил требуемое на стол.
– Кор Дарлегур, если кона Ваендис попытается связаться с коной Гленнвайсской, прошу вас не препятствовать, а незамедлительно сообщить нам.
– Безусловно. Если получится, я постараюсь скрыть своё присутствие и при необходимости выступить свидетелем. Одна мысль, что эта Ваендис держит несколько вилерианок в наркотическом плену…
– Понимаю вас, но эмоции тут неуместны, – оборвал Мейера сыскарь. – Кона Ваендис очень прозорлива и крайне аккуратна, поэтому Золотой дом стоит и по сей день.
– Я, конечно, слышал о нём, но не знал, как зовут его хозяйку. Одиозное место, – пробормотал Мейер и сочувственно посмотрел на меня. – У вас есть другие вопросы? Нам желательно успеть купить шкатулку, сходить на почту и добраться до клиники, прежде чем Лизе станет плохо.
– Не буду вас задерживать, мне только нужны ваши подписи на протоколе. И да, не забудьте свои документы.
Мейер пробежал бумаги глазами и поставил свою размашистую подпись. Я читать не стала и просто расписалась рядом. Не от большого доверия, просто сил уже ни на что не осталось, а тошнотная микстура подкатывала к горлу.
– Лиза? – вопросительно посмотрел на меня Мейер, когда мы вышли из кабинета. – Как самочувствие?
– Почти такое же поганое, как обстоятельства.
– Всё будет хорошо. Мы со всем разберёмся. Пойдём, купим тебе шкатулку, я видел по пути лавку артефактора.
– Хочу купить шкатулку только у Винга, – капризно