– Орден полагает, что тех, кто успешно проходит испытания, ведет сам Архонт. Он защищает верующих. А что до последнего, прощенного… Одному патеру известно, как это работает.
– Теоретически, – хмыкнула я, – я могу просто прикоснуться ко всем остальным обвиняемым и остаться единственной, кто еще дышит.
– Нет, – его глубокий голос резонировал в воздухе. – Магию тебе использовать будет нельзя. Луминарии убьют тебя на месте.
Я хотела спросить, почему же я вообще попала под проклятие, которое милостивый Архонт так ненавидит, если он действительно все контролирует, но промолчала.
Впереди расколола темное небо молния, осветив простирающиеся в обе стороны от дороги холмистые луга. Потом над окутанным тенями королевством прогремел гром.
– Что с твоими руками? – негромко поинтересовался Мэйлор.
– Обожглась, – я не стала рассказывать ему, как барон держал мои руки над открытым огнем, пока я отчаянно кричала. Это он так хотел, чтобы я начала по-настоящему бояться огня, чтобы впоследствии использовать мои страхи против меня.
– Больно, должно быть, было.
Я скрипнула зубами. К чему это притворное сочувствие?
– Полагаю, в финале испытаний гореть будет еще жарче.
Промокший шерстяной плащ прилипал к телу, и меня била дрожь. Когда снова сверкнула молния, я заметила на холме вдали возвышающийся замок. Бушевала безжалостная буря, а я все думала о Лео. Нашел ли он дорогу или укрытие от дождя. Удалось ли ему собрать желуди, не забыл ли он их пожарить или…
– Я чувствую твой страх, – тихо проговорил Мэйлор.
– Вовсе я не боюсь, – солгала я, стараясь говорить спокойно, почти нараспев.
Лео, должно быть, с ума сходит от голода. Я понятия не имела, примет ли его дядя, даже если мальчик и доберется до Эбории. В Мерфине некому было защитить паренька-сироту.
Но причин говорить об этом ворону, конечно, не было. Не стоило открывать незнакомцам, что тебя на самом деле беспокоит.
Впереди в узких окнах замка мерцали золотые огни.
– Что это за замок такой, Руфилд? – спросила я. Никогда прежде о нем не слышала.
– Много лет назад, в темные времена, это был центр философии и поклонения старым богам. Когда Тиренианская империя прибыла сюда, чтобы рассказать о едином истинном боге, Орден захватил этот замок. Теперь в этом замке проходят испытания, но также вороны могут здесь в тишине изучать кодекс Луминариев.
Какая, должно быть, благодать: изучать священные тексты под ласкающие слух вопли пытаемых людей. А что, очень даже в духе Ордена.
– Элоуэн, – глубокий голос Мэйлора звучал так успокаивающе, что мне захотелось к нему прижаться, пусть даже он был монстром. – Если хочешь вернуться к тому мальчику, тебе нужно сделать все, чтобы выжить. Думай только о выживании и ни о чем больше. Если все остальные умрут… Значит, таков выбор Архонта.
Я медленно выдохнула.
– Еще что посоветуете, Повелитель воронов? – может, я и не знала, что он задумал, но если он хочет сам что-то рассказать, я постараюсь использовать даже крупицу информации.
– Будь жесткой, – коротко ответил он. – Друзей здесь у тебя нет. Семьи нет. Ты больше не Элоуэн. Ты всего лишь одна из Помеченных Змеем.
У меня пересохло во рту, когда я подумала о Лидии. Вполне возможно, что через несколько недель моя давняя подруга умрет от моих рук.
Мэйлор направил лошадь по мощеной дороге, которая вела к воротам замка, блестящим от капель дождя.
Молния снова осветила стены и башни замка Руфилд. Стоящий недалеко от храма, он возвышался над темным ландшафтом. Огни, которые я заметила издалека, даже вблизи казались золотыми искорками. Его самые высокие шпили исчезали в грозовых тучах. Я почувствовала себя маленькой и беспомощной. Замок Руфилд был размером с город, укрепленный как королевство.
Новая вспышка молнии, и я опять увидела головокружительно высокие каменные стены, окружающие замок. Ворота, преграждавшие путь, были высотой в сотню метров, с толстыми деревянными и железными укреплениями. Я содрогнулась и в очередной раз понадеялась, что Лео скоро будет греться у огня в месте, намного уютнее этого.
Стражники стояли по бокам от гигантской двери. Они носили плащи с капюшонами, а факелы оставляли под огромными, выступающими из стен гаргульями. Пламя трепетало и плясало в темноте.
Я напрягла запястья, на миг возомнив, что моих сил окажется достаточно, чтобы высвободиться из оков, но в итоге только поцарапала кожу.
Массивная дверь была вся покрыта вмятинами от сражений прошлых веков. Струйки дождя бежали по железным засовам. По обе стороны на фоне темного пейзажа высились зубчатые стены.
В нескольких шагах от двери Магистр придержал свою лошадь и крикнул:
– Магистр Соларис вернулся!
Противный скрежет металла о металл прорезал тихую ночь, железные засовы медленно, точно пальцы жуткого монстра, зашевелились, поднимаясь. В животе у меня все похолодело от глухого стука камня о тяжелое дерево. Дверь распахнули. Я окончательно упала духом, когда мы въехали в ворота.
Копыта лошадей стучали по булыжной мостовой. От громкого грохота закрывшейся двери у меня поникли плечи. Я огляделась в поисках места, где можно было спрятаться. По обе стороны от нас высились стены, между их зубцами выстроились в ряд лучники. Мы зашагали по извилистой тропинке. В нишах мерцали факелы, бросая свет на мокрую от дождя брусчатку. Я вдыхала запах мха и камня. За те часы, что я провела в седле, руки затекли, так что сейчас мне сильно отдавало как в плечи, так и в запястья.
Наконец мы оказались во внутреннем дворе. На вершине пологого холма, точно каменный идол, возвышался до самых грозовых небес темный замок.
Сион повернулся ко мне.
– Добро пожаловать в новый дом. Замок Руфилд. Тебя заключат в башню Мобержоне.
Я судорожно вздохнула. Сейчас я осознала, что пути назад нет, как и способа покинуть это место.
Страх тянул свои костлявые пальцы к моему сердцу. По-видимому, здесь я и умру.
Глава 13
Мои ноги просто горели после казавшегося бесконечным подъема по винтовой лестнице вслед за Мэйлором. Когда он наконец толкнул дверь в небольшой коридор, я выдохнула с облегчением. Бедра сильно ныли.
Он повернулся ко мне.
– Я сниму с тебя кандалы, когда зайдешь, – в мерцающем свете факелов светло-голубые глаза Мэйлора казались затравленными, а точеные черты лица пугающе искажались. – Знаю, ты способна на многое, от чего бы кровь