Разумеется, на этом коротком брифинге Аккорд не перечислил и десятой доли трудностей, с которыми ему на самом деле пришлось бы столкнуться при реализации этого простого плана. Он ненавидел упрощения для профанов, но вынужден был регулярно прибегать к ним, так как они тоже были необходимой частью его планов. Изложи он всё, как есть, высшее командование Объекта, во-первых, мало что поняло бы, а во-вторых — не поверило, что он может со всеми этими трудностями справиться.
Таркин на его месте без разъяснений приказал бы всем делать своё дело и не выпендриваться, сказав, что ответственность берёт на себя. Выбитые у Вейдера полномочия позволяли просто молча ткнуть пальцем. Но подчинённым, не посвящённым хотя бы в базовые детали операции, свойственно делать глупости — из самых лучших побуждений. Аккорд проинформировал их ровно о той части плана, понимание которой способствовало эффективному исполнению их обязанностей.
Он не упомянул, например, что Объект просто развалится на куски при попытке немедленного гиперпрыжка. Сверхсветовые и досветовые двигатели на нём уже стояли, это был первый элемент конструкции, который смонтировали раньше всего прочего. А вот инерционные компенсаторы были смонтированы всего на восемь процентов необходимой мощности. Гиперпрыжок требует очень высокого начального ускорения, причём тем более высокого, чем больше размер корабля — портал в гиперпространство открывается на сотые доли секунды, и он всегда неподвижен относительно корабля, который его генерирует. Нужно успеть в него проскочить, что уже для лёгкого грузовика означает ускорение в 5000g — компенсаторы и двигатели воют, но в течение долей секунды тянут.
Для Звёздного Разрушителя типа «Имперский» это уже сотни тысяч «же». Причём ускорять надо массу на много порядков выше!
А для Объекта, диаметр которого ровно в сто раз больше длины «Имперского»… Ага. Десятки миллионов. Десятки миллионов земных сил тяжести!
Таких компенсаторов в природе не существует. Нет, теоретически они возможны, но… ДВИГАТЕЛЕЙ, способных дать такого пинка станции размером с луну, не испарив её в процессе, точно ещё не придумано.
Если бы удалось растянуть существование портала хотя бы до пары секунд, проблем бы не было… но увы, тут вступали в действие определённые ограничения, связанные с самой природой гиперпространства.
К счастью, эту проблему решили ещё на заре галактической эры, иначе Галактику бы так и рассекали звездолёты не более сотни метров в длину. Удалось превратить САМ ПОРТАЛ в источник гравитационного поля, в который как бы «падали» корабли. Он втягивал их в себя, как пылесос. Естественно, в свободном падении ускорение не ощущается, независимо от его величины.
Так что, компенсаторы совсем не нужны? Не совсем.
Подлая сука математика и тут подкладывает вам свинью. С точки зрения гравитационной модели гиперпространственный портал может быть представлен, как плоский диск из сверхтяжёлого вещества, диаметр которой примерно равен ширине звездолёта.
Чувствуете уже, в чём дело? Ага. В центре диска сила его тяжести направлена строго по нормали к поверхности, но ближе к краям она выгибается к центру диска — градусов под сорок пять, если не больше. Очень специфическая форма приливных сил, которые стремятся смять ваш звездолёт в маленький комочек. А если вспомнить, что эти силы по модулю равны тысячам земных сил тяжести для истребителя и на четыре порядка больше для Объекта — даже небольшое расхождение между ними может быть катастрофическим. Для их равномерного распределения по корпусу и нужны компенсаторы. Особые компенсаторы, не те, что используются для гашения толчков от двигателей. Компенсаторы, которые не создают собственное гравитационное поле, а «растягивают» и «перекачивают» уже существующее.
И вот их катастрофически не хватало на недостроенной станции.
Решить проблему можно, увеличив диаметр портала — ближе к центру его гравитация более однородна. Но для Объекта диаметр и так получается чудовищный. Растягивать его больше 160 километров — даже планеторазрушающих мощностей может не хватить.
Аккорд не был Технарём, поэтому он не мог принципиально усовершенствовать гипердвигатель или компенсаторы. Но он был Умником, поэтому его агенты за какой-то месяц скупили по всей Галактике около ста тысяч обычных компенсаторов, для звездолётов, а геонозианцы под его управлением расставили их по всему каркасу станции и настроили на совместную работу.
Прыжок прошёл совершенно гармонично. Ни единый кусок каркаса не вырвало из корпуса, хотя даже самые оптимистичные учёные обещали потерю примерно десяти процентов массы конструкции. Ни один член экипажа не оказался раздавлен перегрузкой.
Правда, почти все купленные компенсаторы в процессе сгорели — но свою работу они выполнили. Гиперпрыжок продлился почти неделю — за это время геонозианцы успели восстановить повреждённые детали, и выход прошёл так же штатно, как и вход.
Станция вынырнула в нормальное пространство в районе облака Оорта системы Молавара. Заранее проинструктированные диспетчеры на самом Молаваре стёрли из памяти компьютеров вспышку радиации Кронау, которая сопровождала выход столь массивного объекта из прыжка. Здесь станции предстояло стоять ещё две недели, прежде чем уйти во второй прыжок — уже к Скарифу.
Сказать, что нападавшие свалились, как снег на голову, было бы значительным преуменьшением.
Аккорд очень тщательно, со скрупулёзностью, которую мог дать только шард, убедился, что ни один прибор на Молаваре не был направлен в их сторону, и что приборы в других системах недостаточно чувствительны, чтобы обнаружить перемещение Объекта за световые годы. Разумеется, где-нибудь в облаке Оорта могли затаиться холодные корабли или зонды с перехватчиками гиперволнового сигнала. С этим ничего не поделаешь — законы физики. Но их понадобилось бы размещать там за месяц до начала операции. Позже они выдали бы себя, занимая позицию, так как корабли-разведчики Таркина в свою очередь тщательно прочесали систему, отслеживая любые источники гиперволн. А если кто-то целый месяц назад знал, что Объект пойдёт на Скариф через Молавар… при таком уровне осведомленности ему вообще не требовалось выслеживать станцию, достаточно было получить подтверждение, что она на месте. Но