Заместитель Бека вице-министр Я. Шембек в инструкции для польских дипломатических представительств 5 мая 1939 г. писал: «В случае вооружённого конфликта в Европе Советы постараются избежать ситуации, когда они с самого начала окажутся непосредственно втянуты в конфликт всеми своими силами, и попытаются сохранить максимум неиспользованных сил на критический момент войны»[87].
Глава 4. Германо-польская война 1939 г.
Правительства Англии и Франции подстрекали Польшу к войне с Германией, заранее зная, что не окажут ей серьезной военной помощи.
31 марта 1939 г., выступая в палате общин, премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен публично заявил:
«… в случае любой акции, которая будет явно угрожать независимости Польши и которой польское правительство соответственно сочтет необходимым оказать сопротивление своими национальными вооружёнными силами, правительство Его Величества считает себя обязанным немедленно оказать польскому правительству всю поддержку, которая в его силах. Оно дало польскому правительству заверение в этом.
Я могу добавить, что французское правительство уполномочило меня разъяснить, что оно занимает по этому вопросу ту же позицию, что и правительство Его Величества».
14–19 мая 1939 г. в ходе франко-польских переговоров Франция пообещала в случае нападения Гитлера на Польшу «начать наступление против Германии главными силами своей армии на 15-й день мобилизации».
23–30 мая прошли англо-польские переговоры, где Англия заявила о своей готовности предоставить Варшаве 1300 боевых самолётов для польских ВВС и предпринять воздушные бомбардировки Германии в случае войны.
Американский исследователь Хенсон Болдуин писал: «Они [поляки] были горды и слишком самоуверенны, живя прошлым. Многие польские солдаты, пропитанные военным духом своего народа и своей традиционной ненавистью к немцам, говорили и мечтали о «марше на Берлин». Их надежды хорошо отражают слова одной из песен:
…одетые в сталь и броню,
Ведомые Рыдзом-Смиглы,
Мы маршем пойдем на Рейн…»[88]
Недаром американский журналист Уильям Ширер прокомментировал предоставление английских гарантий Польше так: «Вполне можно застраховать пороховой завод, если на нем соблюдаются правила безопасности, однако страховать завод, полный сумасшедших, немного опасно»[89].
Людям, много лет находившихся под воздействием вначале советской, а позже либеральной пропаганды, невозможно понять, почему «белая и пушистая» Польша, зная о готовящейся Гитлером агрессии, сама готовила агрессию против Данцига.
В 1936 г. польское Министерство обороны разработало план захвата Данцига. Операция должна была быть молниеносной и закончиться через 6 (!) часов.
Причем поляки реально готовили силовой захват Данцига. После войны символом героизма польской армии с 1945 г. признана оборона Вестерплатте, то есть не территории Польши, а района Вольного города Данцига, где поляки добились у Лиги Наций размещения таможенного терминала и склада.
Однако поляки ухитрились на территории терминала незаконно построить 6 фортов. Гарнизон Вестерплатте составлял 205 военнослужащих при одной 75-мм пушке обр. 1902/1926 г., двух 37-мм противотанковых пушках, четырёх 81-мм миномётах, 41 пулемёте и т. д. Хороша таможня!
«Таможенники» держались против ополченцев Данцига, эпизодически поддерживаемых (причем безграмотно) огнем учебного германского корабля «Шлезиен», целых три дня — с 1 по 3 сентября 1939 г. А потом дружно сдались, переодевшись в униформу польской армии. Причём газета «Варшавский курьер» за 8 сентября нагло врала: «В восьмой день польско-немецкой войны 8 сентября сего года в 11 часов 40 минут в доблестной борьбе на боевом посту пал смертью храбрых последний защитник из экипажа Вестерплатто по защите Польской Балтики».
Поляки потребовали у Лиги Наций создать в Данциге свою почту. (Попробовал бы Сталин у Гитлера потребовать создать почту в Третьем рейхе, или Гитлер — в СССР.) Лига разрешила.
И вот 1 сентября 1939 г. на почте оказалось 110 «почтальонов в штатском» с пулемётами, автоматами и ручными гранатами. Штатское одеяние их и подвело. Через 15 часов перестрелки «почтальоны» сдались, были судимы военным судом и расстреляны как партизаны. В 1970-х гг. польские юристы добились оправдания «почтальонов», поскольку они сражались не против регулярных войск (вермахта), а против полицейских Данцига. А сопротивление гражданских лиц полиции по каким-то там законам не является «партизанскими действиями».
1 сентября 1939 г. германские войска вторглись на территорию Польши. 3 сентября 1939 г. польское радио сообщило о наступлении польских войск на Берлин. Второе сообщение Главного штаба в тот же день — «мы уничтожили 100 танков и 37 немецких самолётов».
«Вильновская газета» от 3 сентября 1939 г. публикует то же самое — «мы уничтожили 100 немецких танков и 37 немецких самолётов! Немецкое население в панике боится и готовится к налётам доблестной польской авиации, особенно после того как после первого немецкого налёта на Польшу было сбито 16 немецких самолётов».
Газета «Варшавский вечер» от 12 сентября 1939 г. пестрила заголовками: «Немецкие войска разбиты и отступают от Варшавы!», «Немцы подобны татарам».
5 сентября 1939 г. газета «Express Poranny» пишет: «Польская кавалерия вторглась в Восточную Пруссию. Захвачены Клархель и Ковалевен».
Газета «Варшавский национальный дневник» от 14 сентября 1939 г.: «Лодзь в руках польских — отбита бравой атакой», «Армии Поморская и Познаньская соединились под Кутнем».
Бомбардировку Варшавы 25 сентября 1939 г. польские политики и историки объявили варварством, грубым нарушением международного права. Однако к 25 сентября в Варшаве шли бои, и город фактически был линией фронта.
Увы, бомбардировки мирных городов заранее были запланированы польскими военными, а польская интеллигенция считала сие вполне богоугодным делом. Разумеется, когда речь шла о чужих городах. И вот польская пресса в начале войны, задолго до бомбардировки Варшавы, с восторгом выдавала желаемое за действительное.
Краковская «Tempo Dnia» («Темп дня») сообщала 2 сентября: «В ответ на предательскую атаку немецкой авиации на мирные польские города польские лётчики бомбили Берлин и Гданьск».
Варшавская газета «Минута» от 6 сентября 1939 г. сообщает: «Налёт 30 польских бомбардировщиков на Берлин! Линия Загфрида сломана в 5 местах! Немецкие войска разбегаются в панике. Французские войска вступили в Саарский бассейн».
А вот уже настораживающая информация: «Немецкие бомбардировщики с польскими опознавательными знаками атаковали советскую территорию. Как пишет статья, московское радио сообщило, что несколько польских бомбардировщиков вторглись на советскую территорию и бомбили села. Это не единственный случай… Далее польская газета пишет, что, мол, это были немцы с польскими опознавательными знаками…»
В других газетах постоянно публикуются сообщения о сбитых над СССР германских самолётах. Один из них якобы сбили рядом с Киевом.
Как раз с 15 сентября начинаются нарушения советской границы польскими самолётами. Сообщение командира Олевского