– Анатолий Владимирович, что делать?
– Звони губернатору!
– Он не будет со мной разговаривать!
– Будет, куда он денется? Скажи: я директор фабрики, у меня аварийная ситуация! Нужно закрыть другой каскад прудов, чтобы вода не поступала на фабрику.
Спустя полчаса после нашего разговора снова раздался звонок от Димы:
– Анатолий Владимирович, я позвонил губернатору! Он меня выслушал, сказал, что вопрос решат. Он даже поблагодарил меня за обращение к нему!
Дмитрий был в восторге. Он, молодой парень, которому было доверено управлять крупной фабрикой, тогда ещё не осознал собственной значимости. Так люди воспитываются в деле: благодаря этой ситуации он сильно вырос в собственных глазах, потому что губернатор, самый важный управленец в регионе, разговаривал с ним на равных! Им необходимо было срочно решить общую проблему, и они её решили.
Справка о компании
Каменская бумажно-картонная фабрика находится в городе Кувшиново Тверской области в 280 км от Москвы и в 116 км от Твери, является градообразующим предприятием. Фабрика была образована в 1799 году, является старейшей в России бумажной фабрикой. На фабрике установлена самая скоростная бумагоделательная машина в России. На момент написания книги на Каменской фабрике производится ~280 000 т бумаги в год и ~180 млн м2 гофропродукции. На фабрике работает 811 человек. С момента приобретения предприятия производительность труда на фабрике выросла в 16 раз по тарному картону и в 5 раз по гофропродукции.
Мы создали свой торговый дом «Умка М», директором которого стал Сергей Юрьевич Крупина. В Москве мы приняли на работу Татьяну Валерьевну Смирнову, которая успешно занялась продажами продукции Каменской фабрики. В какой-то момент «АвтоВАЗ» перестал использовать картон в крышах автомобилей, мы перестали выпускать этот продукт. Вместо него мы стали производить шестнадцать тысяч тонн картона в год для книжных и других канцелярских обложек. Этот продукт стал очень прибыльным.
Мы пытались понять, что же такое макулатурный картон и какие перспективы есть у этого материала.
Глава 48
Мечты о большой бумагоделательной машине
Каменскую бумажную фабрику мы приобрели в 2003 году и весь следующий год вникали в бизнес, детально изучая все нюансы. В 2005 году мы уже освоились в отрасли, стали чувствовать себя увереннее. Погрузившись более глубоко в гофропроизводство, я пришёл к выводу, что в России есть необходимость в постройке большой бумагоделательной машины для изготовления макулатурного картона – тест-лайнера. В тот момент 75–80 % гофрокоробов изготавливались из целлюлозного картона – крафт-лайнера, и только 20–25 % из макулатурного картона – тест-лайнера. Такая пропорция сложилась по двум причинам: во-первых, в советские времена не было упаковочной отрасли как таковой, и во-вторых, исторически в СССР и России было избыточное производство крафт-лайнеров, что позволяло полностью покрывать потребности гофропроизводств.
Полная картина отрасли и её перспектив у меня сложилась в тот момент, когда я увидел 14 %-ный годовой рост рынка упаковки. Я также проанализировал наш опыт завоевания китайского рынка небелёной целлюлозы, когда мы объединились с компанией Arauco и ненадолго вытеснили американцев и канадцев с рынка. Сначала у нас было достаточно объёмов для удовлетворения потребностей рынка, но с резким ростом потребления в Китае наших объёмов стало недостаточно.
Я наблюдал за тем, что происходило с гофрокартоном за рубежом: рынок рос, объёмы потребления на душу населения росли. Я понимал, что эта тенденция придёт и в Россию: через какое-то время производство гофрокартона в России неминуемо вырастет, и объёмов крафт-лайнера будет недостаточно для закрытия потребностей гофропроизводств. Кроме того, делать ставку на производство гофропродукции из целлюлозного картона было недальновидно: такая продукция получалась намного дороже, чем макулатурная. Из опыта западных производств стало очевидно, что экономика будет сдвигаться в сторону увеличения потребления тест-лайнера. Однако крупные российские производители гофрокартона не проводили глубокой аналитики международных рынков и не видели необходимости строить в России макулатурные бумагоделательные машины.
Объём нашего производства тогда был небольшим. Бумагоделательная машина по методу «браунфилд» (brownfield) – на уже существующих производственных площадках – стоила больше ста миллионов евро, строительство с нуля по методу «гринфилд» (greenfield) – буквально в чистом поле – обошлось бы минимум в двести миллионов евро. Мы были ещё не готовы брать на себя такие большие расходы.
Я достаточно компромиссный человек и всегда стараюсь находить общий язык с другими людьми. На протяжении всей своей жизни я работал с партнёрами и не боялся этого делать. У меня возникла идея найти партнёров для строительства большой бумагоделательной машины. Я начал размышлять о том, как мне создать пул инвесторов, которые будут готовы вложиться в её создание.
Самым крупным производителем гофропродукции в то время была группа ГОТЭК из Железногорска. Компания была лидером на рынке гофроупаковки по объёму производства, выпуская сто пятьдесят миллионов квадратных метров гофрокартона в год. Владимир Александрович Чуйков был собственником и директором группы компаний ГОТЭК. Также в Москве существовала компания «Союз», которая занималась производством гофрокартона, она выпускала сто – сто десять миллионов квадратных метров гофрокартона в год. Компанией «Союз» руководил Игорь Олегович Заргарян. Также в тот момент в России было довольно много производителей гофрокартона, аналогичных нашей компании СФТ, каждый из которых выпускал примерно тридцать миллионов квадратных метров гофрокартона в год. К тому времени Архангельский комбинат также оценил перспективу производства гофрокартона и построил гофрозавод в Подольске. Но он только осваивал эту нишу и не принимал активного участия в отраслевых мероприятиях.
Александр Гаврилович Бойко предложил мне вступить в Конфедерацию упаковщиков, которую он возглавлял. В эту Конфедерацию входили производители стеклянной тары, пластиковой упаковки, деревянной тары, гофропродукции и бумаги. Для вступления в Конфедерацию нужна была рекомендация действующего участника. Бойко познакомил нас с собственником ГОТЭК, Владимиром Александровичем Чуйковым, который дал нам рекомендацию.
После вступления в Конфедерацию я стал регулярно посещать их рабочие собрания, которые проходили в торгово-промышленной палате. Конфедерация представляла собой разношёрстное сообщество, у которого не было ни идеологии, ни повестки для обсуждения. У меня складывалось впечатление, что всё происходящее – пустая говорильня. При этом я понимал, что наличие отраслевых сообществ для индустрии является необходимостью, потому что именно они могут лоббировать интересы отрасли. У меня был опыт, когда я лично работал с федеральными министрами и их заместителями по вопросам Байкальского ЦБК. Но Байкальский комбинат был предприятием федерального уровня, с нашей текущей ситуацией это было несравнимо: СФТ тогда была совсем небольшой компанией. Однако я решил использовать свой опыт продвижения идей.
Надо признаться, мои