— Как?
— Очень просто. Ты когда-нибудь играла в театральных кружках?
— Что-о-о??? – Опешила Ева.
Стеша не стала больше ничего объяснять.
— Скажи, пусть он идёт за нами. Надо пробраться в ординаторскую как можно быстрее!
Ева всё повторила мужчине в точности. И через десять минут огромный, метра под два ростом санитар, в просторном халате, и сером колпаке на голове, вместе с молодым хирургом в синей тунике и брюках, везли в кресле-каталке неопределенного возраста пациентку с наглухо перебинтованными лицом, и шеей. Судя по тому, как пациентка раз за разом опускала голову себе на грудь, с ней было не совсем хорошо. Неудивительно, что сопровождавшие её медики в масках очень спешили. По пути они разминулись с группой рабочих. Вернувшись с обеда, те с большим интересом изучали разбитую дверь в рентген кабинет. К счастью для хирурга и пациентки других людей в коридоре они не встретили, а служебный лифт в это время суток оказался свободным.
Спустившись на первый этаж, троица направилась к выходу. Но, не успела миновать длинный холл, как Стеша внезапно притормозила. Сделала вид, что поправляет больной повязку и наклонилась к креслу.
— Скажи своей дрессированной обезьянке, — шепнула Еве на ухо, — пускай разворачивает к выходу для пациентов с температурой. Вон в ту дверь. — Она указала нужное направление, — центральный вход под присмотром. В регистратуре, за стойкой, видишь, двое сидят? Наблюдают за посетителями. Ещё парочка, таких же, снаружи болтается. Возле клумбы с цветами. Все мордами по сторонам крутят, как алкаши в поисках собутыльников. Ежу понятно, что это не сотрудники поликлиники.
Она закончила править повязку. Дождалась, пока «пациентка» что-то «санитару» сказала. После чего все вместе повернули в другую сторону.
Однако и у запасной двери маялись без дела двое незнакомых мужчин. Пропуская внутрь всех без разбора, в обратном направлении они тщательно вглядывались в лица людей. Когда троица поравнялась с охранниками, те попытались "медработников" задержать.
— Стоять! — дорогу им преградил мужчина со смартфоном в руке.
Он подставил ногу под колёсико кресла-каталки, не позволяя тому проехать. Вероятно, парень был здесь за главного, потому как вёл себя очень вызывающе. На дисплее его телефона Стеша успела разглядеть фотографию Евы. Сделана та была не особо качественно, в момент, когда подруга выходила из дома, но разобрать лицо девушки при желании было не сложно.
- Нас ждёт «неотложка» на выходе. Экстренный случай! Позвольте проехать! – «Хирург» потрясла перед мужчинами каким-то сложенным вдвое листком бумаги. – Вот направление на позитронно-эмиссионную томографию и результаты анализов. Радиоактивный изотоп пациенту уже введён. Тянуть нельзя!Вместо содействия, сложные термины, напротив, вызвали у охранника раздражение.— Сними маску, — он потянулся пальцами к лицу Стеши, — я хочу на тебя посмотреть!
Та в ответ отстранилась. Беспардонность и наглость всегда действовали на девушку одинаково. Служили сигналом к началу боя. Словесного либо контактного, тут уж как повезёт. Но откровенного хамства она не любила. Могла взорваться в самый неподходящий момент.
- Нам…не-об-хо-ди-мо…пройти, - по слогам, словно ребёнку, произнесла Стеша.
Огромным усилием воли, сдерживая свой огненный темперамент, она, всё ещё надеясь на благополучный исход зарождающегося конфликта.
- Я сказал, маску сняла, овца! - Упрямо повторил человек у двери.
Сила воли у Стефф ожидаемо быстро закончилась. Разделившись на две, несвязанные между собой составляющие: силу и волю, она позволила девушке стать естественной.
— Ты счас серьёзно? — «хирург» повернула голову, набок, внимательно изучая лицо грубияна. — Может тебе заодно ещё и бюз расстегнуть?
Тот, скорее всего, не ожидал подобного обращения от интеллигентного с виду врача. На секунду опешил, но Стефф уже перешла в нападение.
— Вы кто вообще? И по какому праву препятствуете работе медицинского учреждения? У меня за плечами бессонная ночь, консультации в онлайне с НМИЦБурденко и спецрейс через тридцать минут. Если борт улетит без этого пациента, тебе лично конец! — Она ткнула мужика пальцем в грудь. — В сторону, охламоны!!
Тот убрал от каталки ногу, но пройти всё равно не позволил.
— Снимите маски. — Попросил уже слегка изменившимся тоном.
Стефф одним резким движением сорвала с лица марлевую повязку.
— Доволен? Теперь с дороги!
Но наглый охранник не освободил путь и на этот раз. Пристально исследовав лицо Стеши и не найдя там сходства с фото на телефоне, перевёл взгляд на пациента в кресле.
— Ещё с неё.
Даже в таком, начинающем искрить состоянии, Стефания по-прежнему пыталась соблюдать нормы приличия.
— Она недавно перенесла серьёзную травму. Во избежание осложнений эту повязку нельзя снимать в течение семи дней.
— Тогда вы никуда не пойдёте, — сделал заключение мужчина. — Сядьте на диван у стены. Я сейчас позвоню старшему.
— Ты хоть представляешь, кого тормозишь? — Стеша стала по-настоящему закипать. — Уйди с дороги, либо за последствия я не ручаюсь.
Парни в проходе переглянулись. Угроза врача почему-то подействовала на них странным образом. Они одновременно выразили удивление и рассмеялись. Неизвестно во что бы вылилась ситуация, не подойди к спорящим в дверях людям пожилая женщина. Линялая кофточка на покатых плечах, сумочка повидавшая первые пятилетки, юбка в мелкий горошек и такая же, как у Стеши, марлевая маска на пол-лица. Бабуля постояла с минуту, прислушиваясь, о чём идёт разговор и вдруг решительно встала на сторону «доктора».
— Безобразие! Молодые люди, вы, что себе позволяете? — Она по-учительски строго сверкнула в их адрес глазами, — вам врач русским языком говорит, что ему необходимо пройти! А ну-ка немедленно отошли оба в сторону! Хулиганье! Не то я напишу заявление в милицию! Думаете, на оболтусов нет управы? Ошибаетесь! Я, между прочим, заслуженный педагог! Меня, если хотите знать, до сих пор в администрации города уважают!
Судя по выражению лиц "хулиганов" про былые заслуги женщины в пёстрой юбке знать они ничего не хотели. Один из "оболтусов" сделал шаг в её направлении, взял под руки и сказал:
— Бабка, катись отсюда. К тебе претензии нет.
Он даже попытался провести её через дверь. Но настолько беспардонное "разрешение" вогнало "заслуженного педагога" в глубокий ступор. На