Я отпустил деревянную, покрытую специальный алхимическим лаком ручку, от которой к мехам и рычажной конструкции тянулась цепь, а затем засунул в горн заготовку.
Градины пота стекали по моему лицу, волос и полуголого торса, на котором был защитный фартук тёмного оттенка.
Двое помощников, которых сестра наняла в окрестной деревне, внимательно наблюдали за моими действиями. Но вот один из них, невысокий рыжий юнец двадцати двух лет, чьё лицо было покрыто веснушками, будто его поцеловало само солнце, подбежал к ручке мехов. Я коротко кивнул ему, на что малец улыбнулся, а второй помощник ринулся на помощь своему другу. Вдвоём им будет сподручнее, всё же это кузница рассчитана на Инхееров, а те были физически развиты очень хорошо. Мне же помогали печати, а вот парни пусть и поджарые, жилистые, но большими объёмами мускулатуры похвастаться не могли.
Заготовка раскалилась, металл приобрёл пшеничный цвет, а значит пора. Я вытащил её, положил на наковальню и взял в одну руку кузнечный молот, размер которого вызвал бы у гномов гордое одобрение, а у обычного человека — недоумение. Слишком он был несуразен и будто бы создан для двух рук, да и рукоять на подобное намекала, но это отнюдь не так. В иных случаях нужно банально сменить хват, для этой цели она и была сделана.
Пара лёгких ударов по наковальне, отливающей зеленоватым металлом, словно окислившаяся бронза, и я начал работу, поймав ритм. Мальчишки не мешали мне, а внимательно, подмечая все действия, наблюдали. Повезло, что сестра нашла их в деревне, принадлежавшей нашему роду. Старый кузнец в ней умер, а вот парни, являющиеся его внуками, переняли мастерство деда, но работать сами так и не начали. Узнали, что князь Потёмкин ищет подмастерьев к себе на службу и прибежали. Что ж, лишним рукам я только рад, как и помощи, пусть та и будет оплачиваться из казны.
— Раствор, — сухо сказал я, а рыжий, по имени Пётр, быстро подал мне склянку без этикетки. Пробку из горлышка он вытащил, а потому в кузне появился аромат хвои и пряных трав с нотками мускуса.
По моему кивку он вылил несколько капель вдоль заготовки. Раскалённый металл отреагировал мгновенным шипением и язычками дыма. Запах мускуса стал сильнее и Слава, двоюродный брат Петра, черноволосый и курносый, зажал нос. Понимаю его, к такому аромату нужно привыкнуть, но вот Пётр держится и не морщиться.
Дверь кузницы открылась, пропуская в полутёмное помещение лучи полуденного солнца и свежий, лесной воздух. Гость не стал отвлекать меня от работы, а остановился на пороге и прислонился плечом к дверному косяку. На его слегка обветренном лице появилась лёгкая улыбка, которая не сходила ровно с того момента, как он вступил в ряды Егерей рода Потёмкиных. Правда пришлось ему расстаться со своими майорскими погонами, но этот человек ни разу не выразил сожаления по этому поводу.
— Я говорил тебе, что не стоит мешать господину, Емельян, — раздался на пороге голос другого гостя, что от отличии от первого носил повязку на правом глазу. Униформа Егерей ему очень шла в отличии от костюма отряда, в котором он состоял до поступления ко мне на службу. Вот только привычкам он не изменял и вокруг его запястья вращалось три небольшим металлических шарика.
— Да хватит уже нудить, Гриша, — тихо шикнул на него улыбающийся Симонов. — Работу мы сделали, так дай насладиться, как трудиться сам князь. Я такое ни разу не видел ещё.
— Если вы пришли почесать языками, то выбрали не лучшее место, — спокойным тоном произнёс я, не отвлекаясь от третьей по счёту заготовки, пока с двумя предыдущими возились подмастерье, подбирая рукоятки и затачивая сталь на точильном камне. И не простом, а Сагоновом Граните, аналогом которому в этом мире не найти. — Задача выполнена, Емельян?
— Так точно, глава! — бодро ответил одарённый Мастер стихии льда. — Всеволода сопроводили, с рук на руки передали. Князь Пожарский, правда, от добычи отказывался, но я передал ему те указания, что вы нам дали, а потому он уступил. Фёдор Петрович сейчас разбирает оставшееся на складах с завхозом, завтра по расписанию поедем сбывать товар в город. Маршрутный лист уже устаканили.
— В таком случае, раз ты свободен, то поддай жара, — кивнул я, а бывший майор с ухмылкой подошёл к мехам и стал мне помогать. — Гриша, подсоби парням, раз ты тоже тут.
Без лишних слов Ветеран с магией металла пришёл на выручку Славе и вместе с ним занялся заточкой… ножей. И нет, не боевых или для разделки туш. Обычных, столовых ножей, но сделанных из Париорского серебра, что я обнаружил в углу кузни. Один единственный мешок, да и то дырявый, но небольшое количество дорогой, а самое главное полезной для здоровья руды, в нём нашлось. Ровно на три комплекта столовых приборов в виде вилки, ложки и ножей, с которыми я заканчивал работу. Можно было бы и продать, но зачем? По своему опыту знаю, что Париорское серебро входит в взаимодействие с органикой и дополняет её свойства, насыщая полезной энергией. На оружие или украшения оно не пойдёт, да и мало его, а потому выбор пал на такой вариант. Ну и хотелось проверить в работе саму кузню на чем-то попроще.
За её наличие в моём поместье не забыл поблагодарить Емельяна и Кутузова, которые проделали большую работу, пока я валялся в отключке во дворце. Стоило бы ещё поблагодарить Вельяминова, но это дело я поручил сестре. Ограничимся письмом и всё.
Четыре дня прошло с того момента, как я очнулся и вернулся домой. Сёстры по этому поводу чуть не разревелись от радости, что было непривычно, в последний раз со мной такое случалось только при жизни матушки, но было приятно. Тепло на душе от того, что кто-то ждёт тебя и рад одному твоему существованию. Правда потом они закатили пир, куда приехали Кутузова, Юсупова и Всеволод Пожарский. Пришлось отвечать на вопросы, которых накопилось очень много, но это пустяки. Особенно для старого капеллана, подающего всё так, будто это военный отчёт, а не интересная история.
На одной лишь кузне сюрпризы не закончились и двое одарённых мужей в этом помещении тому яркий пример. Симонов взял свою награду, как и было обещано. Вот только не деньгами, как я думал с ним поступить изначально, а желанием пойти под мою