Просмотр альбомов занял битых два часа. Нина Глебовна добросовестно следовала заданной теме (сказался преподавательский опыт), пропуская те страницы, которые не относились к Ирине и ее семье. Детские фотографии Ирочки в окружении мамы и папы. Несомненное сходство с мамой, повезло Ирине. Юрий Геннадьевич – далеко не красавец, черты грубоватые, глаза маленькие, крупный мясистый нос. Больше десятка снимков в Москве при поступлении Ирочки в МГИМО сопровождались похвалами ее уму, красоте, эрудиции, силе воли. Кроме любительских было несколько крупных качественных портретных снимков из ателье: анфас, в пол-оборота, в профиль, целая фотосессия, как сейчас говорят.
– Я так полюбила Ирочку, просто сроднилась с ней. Когда произошла трагедия с Юрой и Светой – не помня себя, помчалась в Сибирь. Мы с Валей сразу решили – будем заботиться о ней, как о второй дочери. Боже! Что я там увидела – руки в бинтах, лицо в бинтах, одни глаза живые, испуганные такие, жалкие. И ничего не помнит. Ужас! И вдруг она заговорила: «Шанель? Тетя Нина?» Духи вспомнила! И стала понемногу поправляться. Просто с того света вернулась. Но до конца память у нее не восстановилась. Где только мы ее ни консультировали, даже у самой Натальи Бехтеревой. Врачи предполагали, что точечные кровоизлияния в мозг уничтожили отдельные фрагменты памяти из области профессиональных знаний, особенно, – недавно приобретенные.
– Расскажите подробнее, как это проявлялось?
– Мы ее восстановление не подгоняли, боялись травмировать лишний раз. Оформили академический в МГИМО, сделали три пластических операции. А о том, что произошло в Сибири, не говорили никогда. Целый год даже этот альбом ей не показывали. Позже она посмотрела: «Мама, папа!» – и в слезы. Она неплохо помнила обычный школьный курс, а все, что проходила на подготовительных в МГИМО, не могла вспомнить. Увы, английский язык, которым все восхищались, так и не смогла восстановить. Мы боялись даже, что она вообще не сможет дальше учиться, но математика, русский, история ей давались хорошо. В финансово-экономическом институте имени Плеханова она не была отстающей. Ирина никогда не вспоминала друзей из Сибири, один Аркадий не причинял ей боли, ему она еще в больнице улыбалась. Он понимал ее состояние, тоже избегал разговоров о прошлом. Такая любовь – мы решили не препятствовать. Вернее, это я уговорила мужа. А Валентин считал, что, во-первых, рано, а во-вторых, что Ирочка найдет лучшую партию. Но жизнь показала, что они – идеальная пара. В этом альбоме – их свадьба, а вот уже и Снежана, внученька моя первая.
Альбом Снежаны был самым толстым. Марина полистала его из вежливости. Тем временем Нина Глебовна увлеклась воспоминаниями о детстве Снежаны.
– Я тогда была абсолютно уверена, что от родных детей внуков не дождусь. У одного – жена балерина, по гастролям ездит, а другая – вообще с хиппи скитается… Я даже книжки детские Снежане все подарила, которые для них берегла.
– Ах, да, это же был дефицит, мне родители рассказывали.
– Да, страшный дефицит, но я умела доставать! У меня были прекрасно изданные сборники сказок, энциклопедия для малышей, Носов, Чуковский, Сутеев, – всего не перечислить. Снежана с пеленок была аккуратная девочка, книжки с картинками листала очень бережно, слушала внимательно и стихи быстро запоминала. До ее пяти лет я очень много с ней занималась, так привязалась к ней! А потом вдруг, как обвал: появились мои родные внуки. Сначала жена Алексея ушла на пенсию и в 35 лет родила, как ни в чем ни бывало, чего я от нее никак не ожидала. А вскоре и Лиана с мужем неплохо устроились, обзавелись домом и двумя чудными ребятишками…
– Да-да, Снежана мне очень подробно все рассказывала. Она тоже вас любит и очень гордится вашей семьей. Только совсем не знает ту, сибирскую родню. У нее даже нет фотографий дедушки и бабушки, а также и маминой сестры. Это как-то несправедливо, не находите?
– Ну, конечно! Я же их прятала только от Ирочки, чтобы не травмировать, а для Снежаны я сейчас подберу самые лучшие. Пусть зайдет на неделе.
– У нее сейчас так много дел на фирме… Нина Глебовна, а давайте я их просто пересниму, положу на флэшку и занесу завтра?
– Да, Марина, сейчас, только выберу… Вот тем летом они сняты здесь в Москве: на ВДНХ, на фоне Университета, на Красной площади…
Марина быстро отсняла с десяток фотографий с лицевой и оборотной стороны.
– Это – заслуга Валентина Геннадьевича, он всегда подписывал каждую фотографию. А что же у меня в конвертике? – Нина Глебовна с недоумением повертела чистый конверт, вынула несколько черно-белых фотографии.
– Вот! Я совершенно забыла! Это мне Ирочка прислала перед самым тем пожаром. Они с сестрой сделали одинаковые прически и снялись в одинаковых нарядах. Мы с Валентином очень веселились, когда получили. А на следующий день – телеграмма… Конечно, потом я Ире никогда даже не заикалась об этом конверте.
Марина бегло взглянула на фотографии, решая, надо ли их снимать. Две девушки изображали зеркальное отражение друг друга: то носом к носу, то спина к спине, то прямо в симметричных позах. «Забавно. Однако, как сильно они похожи! Конечно, одинаковый макияж, платья, прически. Но все равно видно, где Карина, а где Ирина. А вот здесь разница еще заметнее – носы у них разные. Марина перевернула фотографию и прочитала надпись: «Карина и Ирина – сестры и подруги на всю оставшуюся жизнь». Марина убрала невольную слезинку. «… на всю оставшуюся жизнь. Одной из них жизни оставалось…» Одна фотография из пачки выпала из руки и упала на пол. Марина подняла её с пола. Карина крупным планом. И волосы распущены. Эта Карина очень похожа… Бог мой! Как сильно похожа!»
***
Марина не находила себе места. Открытие ошеломило её, выбило из колеи. Что же делать? Сказать Снежане? Нет, ни в коем случае!
Федор Афанасьевич!
Марина с третьей попытки набрала номер Ситникова. Чуткий Федор Афанасьевич на расстоянии проникся состоянием Марины, и пообещал встретиться к ней как можно скорее. Безотказная няня Ирочка не подвела и на этот раз, она пришла, чуть запыхавшись, уже через 30 минут. Как всегда улыбчивая, аккуратная, волосы подобраны, ногти коротко острижены, никаких резких духов – просто идеал няни! Марина знала, что за хорошенькой медсестрой увиваются два жениха, но она пока выбирает. «Что я буду делать, когда она замуж выйдет? Вдруг не сможет работать?»
Марина оставила Сашу гулять с Ирочкой во дворе. Сашок помахал маме ручкой, и с увлечением продолжил лепить песочные куличики из