Жилин сохранял невозмутимое выражение лица, хотя внутри уже всё сжалось в ожидании окончательного приговора.
— С этого момента — продолжил секретарь, медленно и чётко, — Вячеслав Жилин переводится с должности командира каравана на клерка центральной канцелярии.
Секретарь закрыл папку с отчётом и добавил последнее:
— До особого распоряжения.
В зале повисла тяжёлая, густая тишина.
Никто не остался в зале дольше, чем это было необходимо. Стоило прозвучать последним словам секретаря, как перевозчики и представители кланов начали расходиться. Без слов. Без эмоций. Без ненужных взглядов.
Это не было проявлением презрения или равнодушия — просто таковы правила. Вынесенное решение не обсуждается, не комментируется, не требует постороннего мнения. Оно принимается и исполняется.
Жилин остался на своём месте, наблюдая, как последние люди покидают помещение, а за ними медленно закрываются тяжёлые двери. Шаги удалялись, разговоры стихали. Вскоре наступила полная тишина.
Он был один.
Жилин провёл рукой по лицу, потом откинулся на стену и прикрыл глаза. Мысли не лезли в привычные рамки, слишком многое случилось, слишком многое изменилось.
Клерк канцелярии. Слово звучало чуждо. Он мог представить себя в любом другом положении — изгнанником, одиноким наёмником, простым водителем, но не тем, кто сидит в канцелярии над бумагами, заполняя бесконечные отчёты.
Смерть в пустошах казалась бы более естественным исходом.
А теперь — бессрочное понижение. Не на месяц. Не на год.
В Гильдии редко произносили «навсегда». Это слово не соответствовало реальности Альтерры, где всё менялось слишком быстро. Но формулировка «до особого распоряжения» не давала надежды.
Жилин провёл взглядом по пустому залу. Совсем недавно здесь кипели споры, звучали обвинения, выносились судьбоносные решения. Теперь же только мебель и тёмные углы напоминали, что тут вершилась его жизнь.
Вчера он был командиром каравана, а сегодня — никто. Вячеслав не ощущал ни злости, ни боли. Только пустоту.
Где-то там, далеко, на трассах Альтерры, снова грохотали тяжёлые колёса, двигались колонны машин, вылетали искры из-под фур, охранники проверяли оружие, водители обменивались короткими фразами по рации.
Мир караванов продолжал двигаться без него. Жилин должен был оттолкнуться, выйти из этого зала, пойти туда, куда его отправили. Но пока он просто стоял.
Потому что, как только он выйдет за эти двери, всё это станет реальностью. А пока… Пока можно ещё немного побыть командиром боевого рейда, которым он числился пять минут назад.
Глава 3, рынок
На рынке звучали голоса, завывал ветер, а Илья молчал, устремив взгляд на грузовик, выбранный Мраком с привычной уверенностью. Мысли путались, кружились в голове, но вдруг что-то щёлкнуло внутри, словно ключ, поворачивающий замок. В памяти всплыли разговоры, подслушанные на базаре в Альдене, когда он, ещё мальчишкой, помогал разгружать платформы.
Торговцы, перебивая друг друга, обсуждали маршруты, грузы, цены, делились сплетнями и предостережениями. Среди этого хаоса слов мелькнула одна фраза, которую он не понял, теперь она обрела ясность, будто туман рассеялся перед рассветом.
— Мрак, подожди — тихо произнёс Илья, поднимая руку, словно пытаясь остановить не только собеседника, но и собственные сомнения.
Мрак замер, прищурившись, и уставился на парня, словно пытаясь разгадать, что за мысль засела в голове.
— Что? Опять про трещины в броне заговоришь?
— Нет, не об этом — медленно ответил Илья, не отрывая взгляда от грузовика. — Скажи, зачем вы всегда таскали такие огромные грузы?
Мрак нахмурился, явно не понимая, к чему клонит собеседник.
— Зачем? — переспросил он, разводя руками. — Ну, как зачем. Это работа. Берёшь контракт, везёшь, доставляешь. Чем больше груз, тем больше плата. Всё просто.
Илья слегка нахмурился, взгляд всё ещё был прикован к машине, словно он пытался разглядеть в ней что-то большее, чем просто металл и броню.
— Рейды можно сделать короче — задумчиво произнёс он, словно обдумывая вслух. — И товары меньше. Если брать грузы, которые подороже, но занимают меньше места.
Мрак смотрел на Илью с жалостью, парень явно не понимал основ. Вектор продолжал.
— Важно не сколько ты везешь, а какую прибыль получишь — произнёс он, словно обдумывая вслух. — у Гильдии Перевозчиков задача, как мне кажется другая. Они не гонятся за прибылью, скорее за оборотами, чтобы всего хватало.
Мрак слегка приподнял бровь, однако промолчал, явно заинтересовавшись ходом мыслей Ильи.
— Смотри — продолжил парень, размахивая руками, чтобы подчеркнуть свою идею. — Да, прибыль может быть не такой высокой, если брать мелкие грузы. А рисков меньше! Тебе не нужно тащить эти огромные контейнеры через полпустоши, можно взять что-то компактное.
— Ты думаешь, в Гильдии такие грузы предлагают? — скептически спросил Мрак, скрестив руки на груди.
— Не знаю — признал Илья. — А что, если в караване поехать со своим грузом? Это вообще возможно?
Мрак, стоявший рядом с выражением вечного скепсиса, перевёл на него взгляд.
— Зависит от рейда — ответил он после короткой паузы. — Если идти по контракту с Гильдией Перевозчиков, у них свой груз, свой маршрут, свои правила. Там без вариантов: либо работаешь по общим условиям, либо катись. Мелкая машина только в прикрытие или авангард, там оборудование нужно. Но есть и другие.
Илья повернулся к нему всем корпусом, явно заинтересованный.
— Какие другие?
Мрак хмыкнул, парень спрашивал очевидные вещи.
— Независимые. Там можно договориться: платишь за место в строю, для защиты. Ответственность за свой груз — только на тебе. Если что-то теряешь, караван тебе ничего не должен.
— А если атакуют?
— Тогда всё просто — Мрак пожал плечами. — Все отстреливаются, но в первую очередь защищают себя. Если твоя машина отстанет, никто ради нее под пули не полезет, разве за дополнительную плату.
Илья провёл пальцем по матовой, потрёпанной броне фуры, оставляя на её поверхности светлую полосу. Он слушал голос Мрака, а мысли уносили его куда-то дальше, туда, где скрипели колёса караванов, звенели монеты в ладонях торговцев, а товары меняли владельцев быстрее, чем терялась стертая разметка.
Контракт, груз, плата за доставку. Чем больше везёшь — тем больше зарабатываешь. Всё звучало логично, привычно, так работало всегда. Однако в этом крылась их проблема.
Он вспомнил рынок Альдены — шумный, суетливый, всегда полный людей. Там всё менялось ежеминутно. Один день соль стоила жетон, на следующий за неё могли отдать монету. Сегодня масло никому не нужно, завтра сметают за любую цену. Всё зависело от того, сколько машин привезли товар и какие вести шли с караванами.
На форпостах и перевалочных точках на шоссе всё работало ещё жёстче. Цены там зависели не просто от спроса, а от самого факта появления товара. Караваны везли то, что требуется городам, а