Ознакомительный фрагмент
раненых загибается не от ран, а от заражения крови. С лечилками же шансы выжить намного выше.Я записал, хотя и так всё прекрасно запомнил. Вид человека с блокнотом и карандашом внушает больше доверия, чем просто слушающий.
— Ещё что-то? — продолжил расспросы.
— Да, — кивнул Фокин, оглядываясь, будто боялся, что его подслушают. — У нас нет защиты. Вы видели наши мундиры? Это тряпки! Турецкие пули прошивают их, как масло. А ведь пули врагов даже не магические. Мы просили хоть какие-то нагрудники или щиты, но…
Он развёл руками, не договорив. Его лицо выражало усталую обречённость человека, который уже не верит, что хоть что-нибудь может измениться.
— Понимаю, — кивнул я. — Благодарю, лейтенант. Ваши сведения будут учтены.
Перешёл к следующему. Молодой прапорщик — не старше двадцати лет, с нервным тиком на левом глазу. Он командовал отрядом разведчиков, судя по всему. От него я узнал ещё кое-что интересное.
— Турки сменили тактику, — говорил парень, заикаясь. — Раньше они просто лезли напролом, а теперь начали хитрить. Вы-втягивают наши взводы в бой, потом будто бы отступают. Мы, ду-дураки, за ними. А там либо минные поля, либо из земли выскакивают т-т-твари.
— Какие твари? — заинтересовался я.
— Степные ползуны, — ответил прапорщик, сглатывая. — И ещё какие-то… Н-не знаю, как описать. Вроде бы змеи, но не совсем. Они выпрыгивают из-под земли и тащат наших п-парней под землю. Говорят, вроде червей, только с щупальцами.
Я нахмурился: что-то новенькое. У турков появились новые монстры, о которых я раньше не слышал. Очень хочется выяснить, как они их подчиняют.
— А наше командование знает об этой тактике? — спросил, записывая и информацию.
— Да кто ж его зна-знает, — пожал плечами прапорщик. — Мы докладываем, но ни-никакой реакции. Всё, как прежде. Приказ наступать и точка.
Следующим был сержант Тимохин — командир пулемётного расчёта. Широкоплечий, с квадратной челюстью и шрамом через всю шею. Выглядел он как настоящий боевой ветеран, хотя на вид ему было чуть за тридцать.
— У нас полный привет с зельями, — сказал мужик, прикуривая папиросу от уголька костра. — Вот, к примеру, дали нам недавно скорость, вышак вроде как. Выпили, когда турки полезли из окопов. А оно разбавленное! Понимаете? Мы ожидали, что сможем от пуль уворачиваться, а в итоге едва бежали быстрее обычного. Трое моих ребят погибли тогда.
— Разбавленное? — переспросил я. — Вы уверены?
— А то! — сплюнул Тимохин. — Я же не первый день на фронте. Знаю, как должно работать нормальное зелье, а тут… Словно с водой смешали.
Это было уже серьёзно. Не просто нехватка зелий, но ещё и разбавление того, что есть. Кто-то наживается на войне, причём весьма грязным способом.
— А защита? — уточнил, переходя к следующей теме.
— Какая, на хрен, защита? — зло усмехнулся сержант. — Вы же видите, в чём мы. Летняя форма на всех что в жару, что в дождь. Никаких нагрудников, только фляги, да и те половина дырявые. Турки вон в стальных шлемах ходят, я сам видел. А мы?
Он скинул с головы фуражку, обнажив длинный шрам на черепе.
— Вот что мне на память осталось. Прошлым летом шрапнелью зацепило. Если бы хоть тряпкой голову обмотал — может, и без отметины бы обошлось. А так…
От сержанта я направился к капитану Егорову, командиру роты. Худощавый, с залысинами и внимательными серыми глазами. Он рассказал мне о странных атаках турков.
— Всегда нападают в одно и то же время, — говорил Егоров, показывая на карте. — 04:00, практически точно минута в минуту. И постоянно с одних и тех же позиций. Мы уже пристрелялись, готовимся, но всё равно каждый раз потери.
— Почему? — не понял я.
— Потому что они перед атакой начинают песни петь, — объяснил капитан. — Странные такие, заунывные. От этих завываний вся наша линия будто в ступор впадает. Солдаты становятся вялыми, сонными. Я на них ору, пинаю, а толку мало. Потом турки атакуют, и мы несём потери.
— Как долго это продолжается? — уточнил, делая пометку.
— Последние три недели, — ответил Егоров. — Раньше такого не было. У них какая-то новая тактика. Может, магия звука или что-то подобное? Я в этом не разбираюсь.
Я задумался: «Песни, которые вводят в ступор? Магия звука?..» Об этом даже в этом мире ничего не слышал.
Так, обходя различных командиров и солдат, я собрал довольно полную картину происходящего на фронте. Вывод был неутешительный: дела идут хуже, чем мне рассказывали до этого. Не просто нехватка зелий или магов, а целый комплекс проблем: новое оружие турков, странная магия, тактические просчёты нашего командования и, похоже, коррупция.
Делая мысленные пометки, я вернулся к назначенному месту встречи. У деревянного барака уже ждали Коля и Воронов. Бывший барон сидел на старом ящике, вытирая пот со лба. Костёв же, напротив, был взбудоражен и явно горел желанием поделиться информацией. Его глаза блестели, как у ребёнка, получившего новую игрушку.
Они протянули мне свои записи. Я быстро пробежал глазами. Ничего нового. В основном те же проблемы: недостаток зелий, отсутствие защиты, странные монстры и новая тактика турков, перебои со снарядами, нехватка магов и ещё по мелочи.
Подтверждение из нескольких источников — это уже хорошо. Значит, не единичные жалобы, а системная проблема.
— Что теперь? — спросил Воронов, озираясь по сторонам. — Может, лучше найти штаб, представиться, пока нас не арестовали за самоуправство?
— Не торопись, — усмехнулся я, складывая бумаги. — Мы только начали.
— А я узнал про магов! — перебил Коля не в силах сдержать возбуждение. — У турков их и правда больше! А ещё они каким-то образом усиливают своих тварей. Солдаты говорят, что раньше степные ползуны были слабее, а сейчас даже пули выдерживают!
Я кивнул, отмечая ещё одну странность. Кто и зачем усиливает монстров? И откуда у турков вообще столько тварей? Они ведь не появляются из ниоткуда, где-то должна быть серая зона. Но не помню на карте таковую.
Вдруг что-то в атмосфере изменилось. Будто воздух стал гуще, тяжелее. Я напрягся, инстинктивно выпуская заларак. Коля тоже это почувствовал — его улыбка медленно сползла с лица. Только Воронов продолжал тревожно оглядываться, не замечая перемен.
— Так, стоим и не рыпаемся, — тихо скомандовал я, ощущая, что нас окружают. — Молчим в тряпочку, и всё на меня скидывайте. Ничего не знаете, выполняли мой приказ. Понятно?
— Так точно! — тут же выпрямился Коля, с тревогой глядя на приближающихся солдат.
— Какого?.. — осмотрелся Воронов, наконец заметив надвигающееся кольцо людей в форме. — Всё, нам конец… Отец был прав, я умру, как ничтожество.
Нас окружили быстро и профессионально. Человек пятнадцать, все вооружены, все с каменными лицами. Командовал ими усатый мужик с капитанскими