– Гражданочка, я даю справки по движению поездов. Вам надо в горсправку. Следующий!
– В горсправку, в горсправку… а где ее найти? – ворча, Нафиса отошла от окошка.
В центре зала стоял милиционер. Нафисе показалось, что он как-то слишком внимательно смотрит в ее сторону. Милиции она теперь боялась больше всего, поэтому поспешила выйти из зала ожидания на привокзальную площадь. И почти сразу заметила киоск с вывеской «Горсправка».
– Крутихин… Тимофей… Степанович… – старательно записала девушка, сидящая за стеклянным окошком. – Год рождения?
– Чей? – не поняла Нафиса.
– Ну, этого… Крутихина вашего! Чей же еще? Что непонятного, гражданка?
– Я не знаю… А можно без года рождения?
– Никак нет, – служащая скомкала бланк и бросила его в урну. – Вы издеваетесь надо мной? Посмотрите, какая у меня картотека! Как я тут должна искать вашего Крутихина? Сами не знают, кого ищут!
Нафиса поспешно отошла от сердитой девушки. Ну и что дальше делать? Как найти единственного человека, который может помочь добраться до родного Бирска? Перед ней возник мужик в низко надвинутой кепке.
– Куда едем, гражданочка? Садись, прокачу с ветерком, – широким жестом он указал на тощую клячу, запряженную в обшарпанную коляску.
Ехать с этим подозрительным типом в ночь? Ну уж нет! Лучше заночевать на вокзале. Нафиса шарахнулась назад, к горсправке.
– Гражданка! Это вы ведь спрашивали Крутихина? – окликнула ее девушка из киоска. – Это который начальник вагоноремонтного? Я-то сразу не сообразила! А потом думаю, знакомая ведь фамилия! И имя-отчество. Так это вам вон туда надо, – она махнула рукой назад, – вдоль путей так и идите, пока не увидите заводоуправление. Двухэтажное кирпичное здание. Ну, вы поймете.
С тяжелыми баулами по скользким от сырости шпалам Нафиса пошагала в указанном направлении. Салават молча следовал за матерью, понимая, что той сейчас не до его вопросов. Между тем вечерело, загорелся прожектор на высоком столбе, освещая железнодорожные пути. Вот и заводоуправление, огороженное крашеным штакетником. Они обогнули здание, нашли вход. В дверях Нафиса столкнулась с невысоким пожилым мужчиной в кожаной куртке и в кепке. Он посторонился, придержал дверь, пропуская женщину. В вестибюле дорогу преградил охранник в военной форме:
– Гражданочка, вы куда? Здесь закрытый объект, посторонним вход запрещен!
– Я к директору, к Тимофею Степановичу.
– А вы кто такая будете?
– Я… его родственница… дальняя, – соврала Нафиса.
Охранник хмыкнул.
– Так вы с ним только что столкнулись в дверях. Родственница… Вон он садится в машину, домой уезжает.
Нафиса выбежала на крыльцо. Дверца автомобиля захлопнулась, минута, и вот уже свет фар скользит по дороге прочь. В отчаянье женщина опустилась прямо на мокрую ступеньку и заплакала. Рядом возник охранник.
– Ну, будет, будет реветь-то. Как же вы его не признали? Давно не виделись? Бывает… Не беда, утром Тимофей Степаныч придет на работу.
– Мы с сыном приехали издалека, нам не к кому больше обратиться и ночевать негде.
– Вот незадача-то… Агафонов! Подь сюда! – охранник окликнул проходившего мимо парня. – Ты домой? Сделай доброе дело, проводи гражданочку с ребятенком до дома нашего директора. Тебе же по пути.
– Так я адреса не знаю.
– А адресочек я тебе щас дам. Минуточку…
Охранник ушел и вскоре вернулся, вручил парню листок с адресом. Агафонов подхватил самый тяжелый баул и пошел, широко шагая длинными ногами. Нафиса и Салават рысцой заспешили следом. Дорога круто поднималась, огибая застроенную разномастными домишками гору. Ноги скользили по размякшей глине обочины. Нафиса вся взмокла не только от моросящего дождика, но и от пота. Казалось, этим мучениям не будет конца.
– Мам, давай домой вернемся, – хныкал Салават, – мне здесь не нравится… Домой хочу-у.
Нафиса молчала. Она и сама готова была заплакать: «Хочу домой!».
Уже совсем стемнело, когда под ногами появилась, наконец, пологая, мощенная булыжником улица. Провожатый свернул направо, вдоль ряда одинаковых двухэтажных каменных домов. На крайнем доме Нафиса прочитала табличку «ул. Уральская», та самая, что указана в бумажке. Агафонов остановился возле одного из строений.
– Ну, всё, пришли. Дальше сами найдете.
Нафиса крикнула свое «спасибо» в удаляющуюся спину, подхватила багаж и свернула во двор.
Дверь квартиры на втором этаже открыла холеная женщина в шелковом китайском халате с широкими рукавами. Нафиса сразу почувствовала по ее взгляду, насколько сама сейчас жалко выглядит.
– Мы ищем Тимофея Степановича. Он… здесь живет?
– Милочка, кто там? – раздался мужской голос из комнаты, и его знакомый тембр всплыл в памяти Нафисы откуда-то из юношеских воспоминаний.
– Да вот, какая-то гражданочка с ребенком. Тебя спрашивают, – ответила женщина, по-прежнему загораживая вход в квартиру своей полной фигурой и пристально разглядывая гостей.
В коридор вышел хозяин в полосатой атласной пижаме. Почти такая же, только другой расцветки, была у Амира Кадыровича. Сердце у Нафисы сжалось.
– Проходите, проходите… Лицо ваше мне кажется знакомым… Где-то мы с вами встречались.
Миле пришлось потесниться и впустить незваных гостей.
– Я Нафиса, воспитанница Горюшкиных. Которую вы в Питер отправляли поездом шестнадцать лет назад, помните? А это мой сынок Салават.
– А-а, помню, как же… Вы уезжали в няньки к сестре… к Ольге. Проходите же! Мила, помоги гостям раздеться, дай тапки.
Комната напомнила Нафисе ее ленинградскую квартиру: салфетки, статуэтки, слоники на полке, фикус в углу, абажур с бахромой. Только на полу не ковры, а домотканые половички, и портьеры на окнах попроще. Зато книг – полный шкаф! В их с Амиром доме книг почти не было. На столе накрыт ужин для двоих. Мила захлопотала, достала из буфета тарелки, вилки, рюмки. Появился графинчик с водкой.
– Да вы садитесь к столу. Рассказывайте, как там сестренка поживает. Почему не пишет? Мы ж ее потеряли! С семнадцатого года ни одного письма…
– Так Агата, то есть Ольга, умерла осенью восемнадцатого… от тифа… Я же вам писала… В Бирск писала сестре вашей, Наталье Степановне.
– Как умерла?! Мы не получали писем… Думали, она с мужем… как его? Лео, кажется… Думали, они в Америку уплыли, раз не отвечают на наши письма. Впрочем, немудрено, почта работала из рук вон. Власть в