52
У абхазцев св. Георгию посвящался белый конь, который сжигался на костре при ружейных выстрелах и пении молодых джигитов.
53
В других местах России (кроме Онежского уезда) конский праздник отправляется в день св. Флора и Лавра, специальных покровителей лошадей, между тем как св. Георгию посвящается крупный рогатый скот.
54
В одной болгарской песне Георгий подковывает своего коня серебряными подковами, прибивает их золотыми гвоздями.
55
В этом заговоре лесные духи, согласно христианскому мировоззрению, отождествляются с дьяволом, т. е. с нечистой силой. Приписываемые народом языческим богам своим свойства в христианстве переносились им, как уже замечено было раньше, на того или другого, или даже на целью группы святых, ангелов и пр., причем свойства их все более и более специализировались. Св. Георгий, на изложенных выше основаниях, как владыка лесных зверей, прозывался звероловом. Парод приписывает подобные же отношения птицам, рыбам, пчелам – разным другим святым и ангелам. Птицеловы и вообще охотники на птицу обращаются к Архангелу Михаилу, к св. Мамонту, Созонтею и другим, прося их содействовать удачной охоте:
«Грозный воевода, Михаил Архангел, Архистратиг Господень, – восклицает птицелов, – укрепи ты сердце у всякой полетущей птицы, чтобы она меня, стрельца, не видела и не обозревала бы меня, и с моей стреличью пищалью, и со всем снарядом пищальным, и ясных очей Стрельцовых не видела бы» (Арханг. губ.).
Из другого подобного же заговора:
«Я раб Божий (имярек) помолюся, поклонюся св. Мамонтею, св. Созонтею и Луке Залушнику, Стефану Попутнику, Труфану и Руфану милостивым: Возьмите вы свои скипетры и идите на святое море Хвалынское, в дальние суземья и ближние суземья, в частые и густые камыши и лузья и болота, и загоняйте серых, ярых пернатых и пушистых утиц морских, гуся и лебедя, в мои ловушки и поставушки, шелковые плутива, висячие силья» (Тобольск, губ.).
Рыбаки молятся ангелам об удачном лове рыбы:
«По благословению Господню, идите, святые ангелы, ко синю морю с золотыми ключами, отмыкайте и колебайте синее море ветром и вихером и сильною погодою, и возбудите красную рыбу, семгу, и белую рыбу, раки и щуку, и прочих разных рыб, и гоните из-подо мху, из-под виченого куста, и от крутых берегов и желтых песков, и чтобы она шла бы к нам, рыболовам, рабам и рабыням (имярек), в матушку реку быструю Двину, и в разные реки и озера, и во всякие водяные протоки; и не застоялась бы на красном солнце, и не загулялась бы с охотной травы, и шла бы к нам в наш рыболовный заводь и не боялась бы и не пе(я)тилась наших ленных и посконных и конопляных сетей, и всяких разных наших ловушек…» (Арханг. губ.).