— Они убили двоих моих людей! — продолжала она, не сводя взгляда с удаляющейся на трёхмерной карте точки, обозначающей «Королеву Ио». — Клянусь, когда доберусь до этих ублюдков, то намотаю их кишки на…
Её глаза метали молнии. С момента взрыва Маеда не снимала шлем, и его слегка затемнённый визор придавал её облику ещё больше суровости. Под броней тяжело поднималась и опускалась грудь, дыхание казалось прерывистым.
Я прекрасно её понимал.
Она видела, как двое её сослуживцев вместе с рабочими терминала в мгновение ока испарились, когда взлетающий корабль пересёк площадку, выбросив струю раскалённой плазмы. Снаружи находились десятки людей, но лишь трое рабочих чудом уцелели в пожаре и успели забежать на «Церу», прежде чем я поднял аппарель.
— Маеда, успокойся, — я старался не разозлить её ещё сильнее. — Мы не сможем их догнать.
— Нужно хотя бы сократить расстояние и тогда разнести «мясорубками» их двигатели, — процедила она сквозь зубы. — Их корыту много не надо, — и демонстрируя удивительную осведомленность, добавила. — Знаю, недавно вы успели пополнить боезапас к пушкам.
Пытаясь её образумить, снова указал на главное уведомление системы, висевшее над множеством всплывающих второстепенных.
До завершения отладки системы, во избежание аварии, мощность двигателей «Церы» ограничивалась смешными десятью процентами от их номинальной мощности. По сути, в данный момент основные силовые приводы лишь немногим превосходили по мощности маневровые. Мы могли задать задать направление и начать движение с поистине черепашьей скоростью для космоса.
Ни о какой погоне не могло быть и речи.
Я снова пробежался взглядом по показателям на панели управления. Расход топлива минимальный, импульсные движки едва теплели, инерционная компенсация почти не требовалось. Автоматика работала на грани допустимых параметров, каждую секунду пересчитывая и корректируя перераспределение тяги. Каждый толчок, каждая коррекция курса сопровождались мелкими вибрациями, словно «Цера» сопротивлялась своему собственному движению.
— Твари! — она ударила кулаком по тактическому столу. Голографическая проекция карты дёрнулась и линия маршрута «Королевы» на несколько мгновений исчезла.
Маеда успокоилась ненадолго. Её дыхание едва выровнялось, как она снова развернулась ко мне.
— Ты капитан! — её глаза горели. — Значит, можешь обойти блокировку и снять ограничения!
— Да заткнись ты уже! — я не выдержал, голос срывался на хрип. — И успокойся наконец!
— Весело тут у вас, — на мостик зашли Грон с Ниамеей. Голова наёмницы была перебинтована и космодесантник бережно поддерживал её под руку.
— Ты как? — спросил я, встречаясь с ней взглядом.
— Бывало и лучше, — она попыталась улыбнуться, но вышло криво.
— В медотсеке аншлаг?
— Учитывая, как ты летаешь, должен быть, — недовольно пробурчал Грон. Ого, парень винит меня в ранении подружки, и настолько зол, что даже заговорил. — Но, на удивление, всего двое пациентов.
Ниамея, прислонившись к переборке, поправила повязку на голове. Она всеми силами старалась не показывать своей слабости.
— Моя вина, сама виновата, — поймав мой сочувствующий взгляд, она устало улыбнулась. — Слишком медленно отреагировала.
— А кто второй? — я снова посмотрел на Грона, но парень, видимо, своё уже отговорил. Вместо него ответила Ниамея.
Ещё одним пострадавшим оказался охотник за головами — тот самый, что был полицейским. Парень задержался, пристёгивая пленников, и сам не успел схватиться за поручни.
В момент взлёта его подбросило, и он с размаху впечатался головой в острый край переборки. Удар получился настолько сильным, что стекло его шлема треснуло и лицо превратилось в кровавое месиво. Сломанный нос, рассечённая бровь, разбитые губы и выбитые зубы. Бедолага выглядел так, будто в рукопашную прошёл несколько раундов с боевым дроидом.
Нас прервал вбежавший на мостик безопасник.
Он доложил, что безопасники не пострадали. Корпорация не скупилась на снаряжение своих людей. Благодаря скафандрам даже самые нерасторопные бойцы, которых слегка помотало и пару раз ударило о стены, отделались лишь испугом.
— А дети? — спохватился я.
— Все в норме, — кивнула и тут же скривилась от боли Ниамея. — Но мадам Элоис всё равно грозится засудить всех, как только окажемся в безопасности.
Мы решили не разделять детей, поэтому сирот разместили в самом просторном помещении — в спортзале. В момент взлёта они играли в какую-то игру с монахинями.Поэтому внезапное ускорение и последующая перегрузка застала их лежащими на мягком напольном покрытии, что и уберегло их от травм.
Учитывая условия экстремального взлёта, это настоящее чудо. Прежде чем стартовать, я запустил оповещение по кораблю, чтобы все успели подготовиться. Но время очень поджимало, поэтому я выждал всего жалкие пять секунд, прежде «Цера» сорвалась с места.
— Я бы и рада вместе с вами порадоваться за детишек, — голос Ниамеи сквозил холодом, — но, если кто забыл, то к нам летят Пожиратели. И нам бы нужно отсюда убраться, но…
— Но что? — Маеда напряглась. — В чём проблема?
— Топливо, — Грон нахмурился и его квадратное лицо стало ещё мрачнее, если это вообще было возможно.
— У нас что, утечка? — Маеда медленно опустилась в ближайшее кресло. Её взгляд метался от Ниамеи ко мне, ожидая ответа.
— Утечки нет, — сказал я, стараясь сохранять спокойствие. — Но это единственная хорошая новость. Проблема в том, что у нас по сути нечему вытекать.
— Точно… вы же последними встали на заправку, — Маеда наконец начала понимать.
— Именно, — кивнула Ниамея.
Нам предстояло продолжать заправку ещё довольно долго, пока сигнальная сеть из ремонтных ботов не засечет появление флота Пожирателей. Теперь же из-за алчности экипажа «Королевы» мы дрейфовали с полупустыми баками.
— Насколько всё плохо? — я повернулся к Ниамее, полагаясь на её опыт пилота-навигатора.
Из-за перезагрузки «Цера» работала в полуслепом режиме. Я не мог запустить симуляцию полёта. Без данных о том, какой окажется мощность двигателей после завершения калибровки, компьютер попросту не понимал от каких начальных параметров следует отталкиваться в расчётах.
— Выглядит не очень, — отрезала Ниамея. Её пальцы быстро пробежались по сенсорной панели пульта управления. — Даже если после перенастройки расход топлива не возрастёт и останется прежним, то… об уходе в гиперпространство всё равно можно забыть.
Маеда, недавно бесновавшаяся, теперь сидела в кресле, уставившись в тактический экран.
— И ничего нельзя сделать? — обречённо едва слышно обронила она, наблюдая, как уходящая вглубь космоса точка, обозначавшая «Королеву Ио», постепенно растворялась среди помех, становясь всё более размытой и незаметной.
На мостике повисла гнетущая тишина, нарушаемая лишь приглушённым гулом приборов.
Наконец Маеда не выдержала и её голос прорезал тишину.
— Нужно что-то делать! Нельзя просто сидеть сложа руки!
— И что ты предлагаешь? — холодно спросила Ниамея. Она не отводила взгляда от приборной панели, пока её пальцы продолжали отбивать механический ритм по сенсорным клавишам.
— Наверняка можно что-то придумать! — в голосе Маеды слышалось отчаяние и назревающая паника. — Может, с кем-то связаться? Запросить помощь? Понимаю, без ретранслятора шансов мало, но мы должны хотя бы попытаться! Кто-то может услышать и вернётся за нами.
— Ты не сказал ей? — Ниамея обернулась ко мне.
— О чём не сказал? — Маеда нахмурилась и тоже уставилась на меня.
Я тяжело вздохнул.
— Узел связи «Церы» неисправен, — медленно произнёс я, наблюдая, как меняется выражение её лица. — Мы не можем отправить сигнал о помощи. И принять тоже не можем.
Маеда застыла, её губы дрогнули, будто она хотела что-то сказать, но слова застряли в горле.
— Но… как тогда мы получаем данные с радаров? — наконец выдавила она.
— Если ты про радарные данные от сети ремонтных ботов, — я указал на тактический стол, где мигали сигналы автономных дронов, растянувшихся за пределы астероидного пояса. — Боты пересылают данные по цепочке, передавая их от одного к другому, пока сигнал не дойдёт до ближайшего к нам. Уже от него мы принимаем информацию с помощью простенькой самодельной антенны, которую наскоро приладили к корпусу «Церы».