Впрочем, все зависело от образа жизни. Софию же судьба не обделила ни добрыми родителями, ни устроенным бытом. Раджед вдруг с горечью понял, что он и все произошедшее в Эйлисе – это, возможно, самое страшное ее воспоминание. И все же сладостно пьянил шанс вновь увидеть ее, вновь вспомнить аромат ее волос и впитать новой памятью каждую черту чудесного образа.
– Это же София! – прошептал блаженно Раджед, смакуя желанное имя. – София! И Рита… и… О нет!
В одночасье время застыло вязким желе ужаса. Счастливая семья шла мимо стройки, где возводился новый супермаркет. Огромные краны поворачивались в разные стороны. Но внезапно один из них пошатнулся, подкошенный порывом ветра. Тяжелая изогнутая балка накренилась, выпрастываясь жадной лапищей погибели из своих креплений. Тросы лопались, смещая центр тяжести, отчего крановщик, поняв беду, отчаянно подавал сигналы товарищам внизу. Но было слишком поздно. Несчастный случай – один из миллионов и миллиардов. Только кто так судит? Всевидящие Стражи, которым наплевать на людей? Целый мир в лице Софии и ее близких балансировал на лезвии.
– Эльф! Они же погибнут! Спаси их! – вскрикнул Раджед, кинувшись к зеркалу, озираясь по сторонам в поисках друга, которого так старательно прогонял. Но его не было в башне! И похоже, он не слышал.
София! Увидеть всего на мгновение, чтобы вот так страшно потерять навсегда? Балка все больше кренилась, кран заклинило, а прохожие внизу, кажется, вовсе не замечали нависшей над ними угрозы. Балка сорвалась, вырывая из груди Раджеда неразборчивый вопль.
Внезапно время совершенно замедлилось, предметы застыли, даже пылинки просматривались в воздухе замершим бисером. Отчетливо раздались слова незримого Стража, словно глас самой судьбы:
– Нет. Это ты должен спасти.
– Но я не могу! Зеркало запечатано! – Раджед вцепился в портал, поцарапав когтями витиеватую раму. Стекло же оставалось безучастно неподатливым.
– Можешь! Это – твой катарсис! – возвещал не Сумеречный Эльф, но Страж. Не безликий и безучастный наблюдатель, но тот, кто всегда знает конечную цель, пусть и несет непомерный груз всеведения.
«Катарсис… Катарсис…» – эхом вторил гул стучавшей в ушах крови. Раджед судорожно вспоминал: да-да, он что-то забыл! Что-то принципиально важное, дающее множество ответов без слов. Нити! Нити мироздания и рычаги! Он стремился добраться до них, научиться управлять. И в прошлый раз вышло, когда Софии грозила смертельная опасность. Тогда он поразил своих врагов той магией, что перекрыла все хитрые планы. Потаенное проявилось не от долгих измышлений и тренировок; сила, казалось, шла из самой души.
Янтарный льор вдруг снова узрел нити, которые тянулись на другую сторону зеркала. Множество ярких соцветий, сложных сплетений, что связали воедино все миры, все параллельные версии и сшили порталы. Всеединство мироздания захватывало потоком новых знаний. Казалось, раньше глаза нащупывали лишь смутные отражения, тени от костра на грязной стене. Но вот прозрели на ярком солнце.
И рука сама потянулась к верному рычагу: Раджед усилием обостренной воли приказал найти вектор, который отвечал за балку и кран. Затем с небывалой легкостью подцепил его и перенаправил, восстанавливая на расстоянии сотен световых лет крошечные молекулы тросов и креплений. Руки и все тело пронизывали незнакомые импульсы, но не истощали, а скорее питали. Раджед спокойно прикрыл глаза. Он безошибочно видел все в голове, лишь отчетливее представляя конечный результат. Он управлял рычагами мира.
Балка послушно вернулась на законное место. Кран выпрямился, к пущему удивлению рабочего, пойманного в ловушку на вершине конструкции. Вскоре восстановился порядок, будто ничего и не произошло. Только янтарный талисман разогрелся до предела, а в ногах у Раджеда появилась слабость. Впрочем, это была слишком ничтожная жертва в сравнении с тем, что удалось предотвратить. Раджед умиротворенно улыбался.
Нити постепенно меркли, льор отпускал рычаги, вдруг сознавая, что чародеи очень немного ведают о настоящем устройстве мира. Впрочем, мысли занимала только София, которая застыла среди опешивших прохожих.
Обеих дочерей закрыл собой отец, когда они заметили опасность. Получалось, что льор спас и ему жизнь, отметив про себя смелость и самоотверженность мужчины. Но опасность миновала, только Рита заплакала от страха. Ее уже утешала побледневшая мать. София же отрешенно озиралась, словно выискивала кого-то. И на лице ее не читалось и тени прежнего отвращения перед появлением чародея.
– Раджед… Это ты? – едва уловимо донесся далекий-далекий шепот, произнесенный одними губами. София глядела на кран, не разделяя удивленный трепет собравшихся зевак. Они снимали на телефоны внезапное мистическое происшествие; кто-то спешил убраться из опасного места, кто-то обсуждал причины, кто-то с интересом крутился вокруг забора стройки. И лишь она непостижимо догадалась об истинной причине чудесного спасения.
Она искренне верила, будто льор из другого мира способен творить такие чудеса? Он ведь раньше не умел управлять линиями мира на таком расстоянии! Но предельно обострившиеся чувства, нахлынувшие лавиной и растворившие засовы, открыли нечто. Что-то принципиально новое. Наверняка не без цели. Уж точно не без цели! Впрочем, Раджед в те минуты не задумывался о сложных механизмах Вселенной и только любовался Софией. Но зеркало подернулось предательскими помехами, чудесный образ, явленный подарком и испытанием судьбы, померк и растаял.
– Я все понял! Эта магия… – воскликнул льор, но нахмурился, впрочем, тут же рассеянно улыбнулся. – Хотя нет, я ничего не понял. Я просто чувствую. Эльф! В этом был твой хитрый план?
В то же мгновение посреди зала из облачка тусклого тумана скромно показался Сумеречный Эльф в человеческом обличье, уже не хранившем жутковатый оттиск Стража Вселенной. Он сутулился и виновато складывал руки на груди, точно смиренный проситель, тихо спрашивая:
– Прощаешь меня, друг?
Раджед, казалось, прозрел: друг больше не ощущался тем мерзким образом бесчувственного идола, каким нарисовал беспросветный гнев. Отныне и правда виделась некая цель в поломке портала, ведь не все оценивалось сиюминутным удовольствием.
– В какой-то мере, – ухмыльнулся лукаво Раджед, устраиваясь на троне, но пригрозил: – Если ты друг, то надо предупреждать о своих хитрых планах.
– Тогда в чем их смысл? – развеселился Сумеречный Эльф, разводя руками, точно готовясь показать карточный трюк, но вновь смиренно сцепил пальцы. – Порой сказать – погубить план. Ты мне не поверил бы. А сказать добро не значит его сделать.
– В этом ты прав, – задумался Раджед, устало потерев переносицу. – И что же теперь? Я сумею открыть портал?
Льор с привычной энергичностью вскочил с места, словно позабыв, что считаные минуты назад истощил свою магию. Если бы злосчастная балка находилась в пределах Эйлиса, то все прошло бы куда проще. Однако нить тянулась не просто