- Авокадо… - протянул Хогер, выделяя оба «о». – Это такой заморский фрукт? Как оно вам?
- Мне – к лицу! – уверила я. – Во-вторых, это декольте!
- А с декольте что не так?
- Квадратное сейчас не носят! Это прошлый век! Даже самые старые перечницы не позволяют себе таких архаизмов!
- Ну я думаю… - хохотнул Хогер.
- В моде скромный округлый вырез, можно с цветочной отделкой.
Именно такой был вчера у платья Лиззи.
- Но на чокере я настаиваю! – упёрся работодатель.
- Хорошо. Чокер оставляем. – Я обернулась к модистке, соглашаясь с требованием. – Дальше. Этот силуэт!
- Силуэт мне нравится!
- В платье невозможно ходить!
Судя по выражению лица, Хогера моя возможность (точнее, невозможность) ходить не волновала. Потому что «миленько» можно и стоять!
- Можно сделать разрез, - предложил он, хотя лучше бы молчал. – Вот так. - Он показал себе выше колена, но потом сдвинул палец до середины бедра.
И посмотрел на меня с вызовом.
Но тут мне на помощь неожиданно пришла модистка:
- Тут можно сделать складки, - заговорила она, показывая рукой на мои колени. – Я видела на последнем наряде кронприцессы.
Я гордо расправила плечи, правда, вновь чуть не вывалив грудь.
Ну! Будем спорить с венценосными особами?!
- Ну если у кронпринцессы… - скорчил недовольную физиономию музыкант. Вариант с разрезом ему явно нравился больше.
- И главное ‑ фартук! – наконец выпалила я.
- Ну? Какие фартуки нынче в моде? – Он сардонически скривил губы.
Никакие! Никто из взрослых дам в своём уме не носит фартуки!
- Этот элемент одежды неприемлем в выходном гардеробе!
- Ладно. Будете носить его дома. Теперь всё? Я могу уже одеться?
Только тут я вновь вспомнила, что Хогер раздет. И, к слову, этот факт меня уже не задевал, что удивительно. И я даже уже не злилась. Напротив, была в таком воодушевлении от победы, что на какое-то время забыла о своём нелепом наряде. Стала разворачиваться…
И наступила на шлейф подола!
Раздался предательский треск, и шов на боку разошёлся, открывая ногу до самого бедра.
Зато я могла нормально двигаться!
- С разрезом определённо лучше! – крикнул мне вслед Хогер сквозь смех.
Глава 9. На работу как на праздник!
Грейс
Теперь модистка разговаривала со мной с должным уважением. Ещё бы! Переспорила самого Криса Хогера!
Меня так взбодрил утренний спор, что энергия плескалась из меня во все стороны. Я была готова свернуть горы. Но пока этого от меня не требовали. Мне нужно было всего лишь разобрать корреспонденцию.
И я намеревалась заняться этим прямо сейчас.
Только почищу зубы и вгрызусь ими во фронт работ!
Я открыла дверь в ванную. Перенастроенные с вечера артефакты-осветители еле испускали лучи, поэтому мне открылась панорама на соседнюю комнату. Хогер возлежал в облаке пены и радостно что-то напевал. Точнее, судя по артикуляции, орал песни во весь голос. Я пожалела, что через зеркало можно подсмотреть, но нельзя подслушать. Такая возможность была бы потом поделиться с однокурсницами: «Знаете, а без своего оркестра он поёт очень даже посредственно. Как мартовский кот, которому отдавили хвоста».
Впрочем, пел он вдохновенно и даже счастливо.
Ну конечно! Сделал другому гадость – на сердце радость!
У меня появилось нестерпимое желание запустить в работодателя зубной щёткой. Но я не рискнула проверять новомодный материал на прочность. Поэтому тщательнейшим образом выполнила утренние гигиенические процедуры и вернулась в комнату.
Вновь попыталась погрузиться в почту. Больше всего писем было от восторженных поклонниц. Требуется ли на них что-то отвечать или просто отправлять на растопку? Или, может, господину Хогеру требуется зачитывать их по утрам для поднятия вдохновения? Однако и пригласительных карточек коробке обнаружилось предостаточно. Балы, рауты, званые вечера, утренний кофей с круассаном, правда, время для визита стояло вечернее.
Я вчерне разложила их по дням и по степени родовитости отправителей. Но мало ли, какие приоритеты у работодателя? И сколько у него сил? Судя по вчерашней демонстрации, немало. Может и на два визита хватить. Возможно, следует их сдваивать в целях экономии времени и увеличении охвата жаждущих. Только, наверное, стоит запрашивать портрет или локон с комментарием, что на ужин маэстро принимает исключительно блондинок.
А на завтрак он принимает ванну.
Пока я раздумывала над стопками приглашений, в дверь постучали. Меня пригласили на завтрак.
Ах, это так оригинально и свежо – завтракать по утрам! А не ждать завтрак до обеда, перекусывая взглядами на пекарню за окном.
- Хм. Почему вы не в форме? – строго поинтересовался господин Донован, бросив взгляд на Хогера.
- С формой вышло недоразумение, - пояснила я, присаживаясь. В этот раз стул мне придвинул дворецкий.
- Она не вынесла темперамента нашей Грейс, - пояснил маэстро, нагло присвоив меня в коллективное пользование.
Впрочем, я сама подписала договор.
- Грейс оказалась настолько темпераментна?! – Мужчины продолжили разговор, будто меня рядом не было.
Будто я была предметом мебели.
Но омлет с овощами был божественен. Почти столь же, как маэстро, только на мой вкус. А пока я ем, я глух и нем.
И так же холодна, тверда и спокойна, как гранит на императорской набережной, напомнила я себе.
- О, я был приятно удивлён, - ответил маэстро и промокнул губы салфеткой.
Губы у маэстро сочные и очень красивой формы, неожиданно осознала я.
- Если вам ещё будут нужны консультации по последним модным тенденциям, смело обращайтесь в любой момент, - позволила я.
- Да? – Донован скептически осмотрел мой наряд. Тот самый, в котором я была вчера. Причем, получилось у него не то «м-м-да», не то «н-н-да», в целом не льстящие самолюбию.
- Классика в моде всегда! – ответила я тоном старой классной грымзы, в десятый раз объясняющей азы первоклашкам.
- Теперь Грейс будет ходить в спелом авокадо. – Хогер вновь произнёс это слово с акцентами на «о».