На самом деле и этого не требовалось, но так бывалому оперативнику было спокойнее. Он воздействовал на образец специальным заклинанием, не позволяющим крови протухать и сворачиваться, а затем засунул флакончик в карман и уже спокойным шагом вернулся в медчасть.
Кайра сидела на кушетке, лицо уже вытерто, губы и нос припухли, а на блузке остались брызги крови.
— Брен хотел лишить меня воспоминаний с момента, когда я согласилась работать в СИБе, — хрипло проговорила она, глядя на Десара. — Он не успел совсем чуть-чуть…
— Такое вмешательство — уже ненормально, — решительно заговорила одна из сестёр с красиво украшенной длинной косой. — Я понимаю протест Брена против браков с Блайнерами, но он не имеет права забирать наши воспоминания и распоряжаться нашими жизнями. Скажу честно, я тоже отношусь к сложившейся ситуации без восторга, но всему есть предел.
— Кеммер объективно очень бережно относится к Адели. И к нам с Лирой теперь тоже. Познакомившись с ним поближе, я совсем иначе смотрю на попытку Брена аннулировать их брак, — проговорила одна из близняшек. Уна, если Десар не ошибался.
Он замер у двери, надеясь, что сёстры, занятые друг другом, забудут о его присутствии, тем более что заклинание ещё действовало. Оно упорно отводило чужие взгляды в сторону, делая безопасника незаметным. Разумеется, воздействие заклинания имело пределы, но толпе взбудораженных девушек было не до капитана, а он стоял молча, изучая их лица и реакции.
Сёстры возмущались и спорили недолго, почти всё это время Кайра сидела молча, с глубоко отрешённым выражением лица, которое пугало Десара. Лучше бы она злилась! Со злостью хоть понятно, что делать…
— Предлагаю объявить Брену бойкот! — воскликнула громкая близняшка, Лира. — Вот тогда он задумается всерьёз!
— Объявлять бойкот без объяснений причин — глупо. Кроме того, это у Адели и Кайры есть поддержка, а остальным куда деваться? — резонно спросила Эва. — А мы с Лидой с ним ещё и работаем. Мы по долгу службы обязаны ему подчиняться, а ещё живём с ним в одном доме. Как предложишь в такой ситуации его бойкотировать?
— Можно попробовать в другую часть перевестись, — сипло проговорила Кайра. — Я попрошу Десара написать его старшему брату, Айтару. Тот теперь будет остро нуждаться в целителях, а сам, кстати, женат, так что никаких проблем с ним не будет. И со мной он обращался вполне уважительно.
— И что теперь, на работе жить? — тихо спросила молчавшая до этого сестра, которую методом исключения Десар определил как Лиду, любительницу таскать домой опасных животных и рептилий.
— Если мы объявим Брену бойкот, он только озлобится, — мягко проговорила Адель. — Ему и так нелегко…
— А если ничего не сделаем, то он не изменится, — парировала Эва. — Нет, девочки, мы должны выступить единым фронтом и показать, что подобное поведение неприемлемо. Я предлагаю ультиматум. Либо он клянётся ни на кого из нас больше не воздействовать ритуалом, либо мы забираем вещи и съезжаем на работу. Образуем фонд, чтобы вместе платить налог на безбрачие, а он пусть сам что хочет делает и с поместьем, и с остальными долгами. Заигрался он у нас в главу рода, привык, что мы вокруг него хороводы водим, вечно любую резкость сглаживаем и оправдываем. Я понимаю, как много для нас Брен делает, и искренне люблю его, но вседозволенность ему не на пользу. Сегодня он атаковал Кайру, завтра — любую из нас. Кстати, ни за одного из Корвигелей лично я замуж идти не собираюсь. Ходят слухи, что жён в той семье ремнём воспитывают, оттого никто и не стремится за них дочерей отдавать. Разве что какие лардоны нищие…
— Полагаться на сплетни нельзя, о нас тоже много какие слухи ходят. Благородный ноблард никогда не будет бить нобларину. Честное слово, дикость какая-то даже говорить о подобном, — нахмурилась Уна. — Такое поведение противоречит элементарной этике, поэтому очень сомнительно, чтобы кто-то из Корвигелей действительно до такого опустился бы. Скорее я поверю в то, что подобные сплетни распускают их недоброжелатели.
Сёстры переглянулись и повернулись к Кайре:
— Так что ты решила?
— Мне нужно время, чтобы всё обдумать и обсудить с Десаром. Он может дать дельную подсказку. Сама я в ближайшее время ни видеться, ни разговаривать с Бреном не хочу. Если вам нужны деньги, то я пришлю столько, сколько смогу, когда получу жалование. В остальном — мне нужно сначала успокоиться, а потом уже что-то решать, а не рубить сгоряча.
— Я, конечно, буду в меньшинстве, но уверена, что Брен не стал бы так реагировать, если бы ты не Блайнера выбрала, Кайра, — укорила Уна. — Можно подумать, других мужчин нет.
— Вот дождёмся момента, когда тебе придётся с кем-то ложиться в постель, тогда и поговорим на тему того, сгодится ли любой или нужен будет только тот самый, единственный, — сердито отрезала Кайра. — Если вы думаете, будто я в восторге от того, что Десар — Блайнер, или специально его выбрала, чтобы всех позлить, то ошибаетесь. Но выбор сделан, и я от него не отступлюсь. Мне жаль, что всё дошло до такого…
Она слезла с кушетки и направилась к выходу, где буквально наткнулась на Десара и от удивления запнулась. Он утянул её за собой и утащил в тупиковую часть коридора, а затем крепко обнял:
— Как ты?
— Плохо. Меня в спину ударил брат.
Десар обнял невесту ещё крепче, чувствуя, как она беззвучно содрогнулась в объятиях. Он не сразу понял, что она плачет, уткнувшись ему в ключицу. Он никогда не видел её плачущей! Руки сами сжались в кулаки, а внутри поднималось сильнейшее, ядовитое бешенство. Теперь он искренне жалел, что не убил Бреура, когда подвернулась возможность. Сломал бы ему шею, а потом оправдывался и вымаливал прощение у Кайры — рано или поздно она бы сдалась.
— Луна моя… Иногда мужчины обрезают женщинам крылья, чтобы те не смели летать слишком высоко. Ведь иначе нужно стараться быть сильнее и умнее, а это сложно. Гораздо проще выглядеть могучим орлом, если твоя орлица не может подняться в воздух. Это подло и мерзко, но это есть. Я обещаю, что никогда так не поступлю. Как бы высоко ты не взлетела, я буду учиться летать выше. А если не получится — буду гордиться хотя бы тем, что ты предпочла меня. Кайра, я понимаю, что тебе больно, но катастрофы не произошло. Твои воспоминания с тобой, у тебя есть прекрасные поддерживающие сёстры, у тебя есть я. А эта рана затянется и отболит.
— У меня теперь дома нет. Я не смогу