– Ты не обратила внимания на самую интересную часть.
– Что?
– Посмотри на спинной плавник.
Не зная, чего ожидать, девушка вновь опустила взгляд на фигурку, которую крепко сжимала в ладонях. Поднеся ее поближе к лицу, на одной стороне плавника она разглядела крохотную выгравированную надпись: «Мелинде на долгую память от А.».
– Пожалуйста, только не говори мне, что ты купил ее специально для меня, потому что я не смогу…
– Акулу я купил еще в школьные годы, – на полуслове оборвал Мелинду Аллан, избавляя девушку от неловкости, – когда ездил с братом в Англию. Долгие годы она пылилась у меня на полке, и до твоего появления я и не знал, что мне с ней делать. – А надпись, каюсь, сделал вчера. На память, так сказать.
– Аллан, я… – начала Мелинда, сильнее стиснув в руке драгоценную статуэтку. – Если честно, даже не знаю, как тебя отблагодарить.
– Думаю, одного крепкого объятия будет вполне достаточно.
Мелинда замерла. Проследив за тем, как меняется лицо девушки, парень ехидно осклабился.
– Считаешь, что я обнаглел?
– Считаю, что сегодня ты это заслужил.
Аллан озорно сверкнул глазами.
– Так, значит, в остальные дни ты считаешь меня наглым?
– Разве что самую малость, – наигранно-серьезно пролепетала девушка, склонив голову набок. – Если не учитывать тот факт, что вчера вы хотели тайком напоить несовершеннолетнюю незнакомку, мистер Проныра, в целом вы очень даже неплохой человек.
Аллан многозначительно присвистнул и тут же расхохотался.
– Очень серьезное заявление, мисс Джонс. Однако будьте уверены: я обязательно приму к сведению ваши слова.
Не говоря ни слова, Мелинда радостно заулыбалась. Сейчас она чувствовала волнение и воодушевление, как и в первый день приезда. Девушка долго изучала озаренное искренней улыбкой лицо парня и вдруг поняла, что этот человек вполне может стать для нее хорошим другом. Внутреннее чутье подсказывало, что у них с Алланом есть нечто общее: тонкая эмоциональная близость.
– Ну так что, дождусь я сегодня обещанных объятий?
Аллан по-прежнему лениво сидел на песке, беспечно улыбался и, казалось бы, ни о чем не думал. Однако его тело, напрягшиеся плечи, выжидающая поза, а также глаза, в которых вспыхнул игривый огонек, говорили о том, что он жаждет обнять сидящую рядом девушку.
Как ни странно, Мелинда не хотела этому противиться; каким-то странным и необъяснимым образом в этот миг ее саму влекло к Аллану. Поэтому девушка поднялась на ноги и театрально раскинула руки в приглашающем жесте. Улыбаясь, Аллан последовал ее примеру и тоже встал.
Неотрывно глядя на девушку сверху вниз, парень быстрым движением привлек ее к себе и заключил в объятия. Она сразу почувствовала аромат, исходящий от юноши, такой многогранный, будто сложная музыкальная партия: смесь освежающего лосьона, терпкого табака и стойкого парфюма с ярко выраженными кофейными нотками.
– А ты, я смотрю, любишь обнимашки, – произнес Аллан.
– Очень люблю.
– Расскажи мне о себе. Хочу знать о тебе все, Мелинда Джонс.
– Почему?
– Потому что ты интересная.
– Ох, нет. Нисколько.
Аллан чуть закусил нижнюю губу, обнажив белоснежные острые клыки. В следующее мгновение Мелинда почувствовала, как парень разомкнул руки и отступил на полшага назад. Девушка, не в силах отыскать внятных объяснений вспыхнувшим в душе чувствам, испытала легкое разочарование.
– Вообще не понимаю, почему ты так критична к себе, – пробормотал Аллан. – Мне кажется, для своих лет ты просто обалдеть какая классная, ведь у тебя столько увлечений и интересных мыслей.
Внезапно задул прохладный ветер, темные тучи заслонили небо, лишив золотистый пляж согревающего солнечного света. Крик парящих над водной гладью чаек стал громче и тревожнее, что могло говорить лишь об одном: надвигалась буря.
«И когда только погода успела испортиться? Неужели мы обнимались так долго, что не заметили, как небо все почернело?»
Мельком взглянув в сторону охваченного бушующими волнами берега, Мелинда лишь неопределенно пожала плечами в ответ на вопрос парня.
– Я интересуюсь кино и литературой, больше мне рассказать нечего. Моя жизнь правда непримечательная, а интересные истории заканчиваются через пару минут, стоит мне о них заговорить.
– Тогда расскажи, какую музыку ты слушаешь.
Не постеснявшись, Мелинда легонько ткнула Аллана в грудь.
– По всей видимости, такую же, как и ты.
Парень удивленно посмотрел на свою толстовку-худи, где красовалась броская белая надпись «Джими Хендрикс». Вновь переведя взгляд на Мелинду, парень звучно расхохотался.
– Что смешного?
– Если ты слушаешь такую же музыку, как и я, то, должно быть, ты такая же преданная фанатка Чайковского?
От удивления Мелинда округлила глаза.
– Подожди, так ты слушаешь классику?
Аллан довольно кивнул.
– Классику и только классику.
– А как же Джими Хендрикс?
– Это толстовка Тэрона, – поймав на себе вопросительный взгляд Мелинды, он быстро пояснил: – Моего м-м-м… лучшего друга. Он забыл ее, когда приезжал к нам в последний раз. Я надел ее только потому, что все мои повседневные шмотки, как назло, оказались в стирке.
– Но тебе она однозначно идет.
Аллан оттянул край толстовки и оценивающим взглядом посмотрел на вещь, будто раздумывая, не шутит ли Мелинда.
– Что ж, в таком случае буду носить ее до дня твоего отъезда.
– Раз уж ты не фанат дерзкого психоделического рока, какого имиджа ты придерживаешься обычно?
– Самого что ни на есть обыкновенного, – беспечно проговорил Аллан. – Я во всем стараюсь придерживаться классики: темные джинсы, рубашка и кеды.
– С каких таких пор кеды – это классика?
– Вообще-то кеды – это бессмертная классика, – Аллан сделал шаг навстречу Мелинде и игриво щелкнул пальцем по кончику ее веснушчатого носа. – Ничего-то ты не знаешь, малявка.
Теперь на лице девушки читалось не только удивление, но и явное раздражение от такой пренебрежительной шутки. Отчего-то Мелинду очень обидело, что Аллан упомянул их разницу в возрасте.
– Эй, не называй меня так! – возмутилась она, отступив на полшага назад. – Я младше тебя всего на пять лет, так что не нужно строить из себя всезнающего старца.
– Откуда ты узнала?
– Узнала что?
– Сколько мне лет.
– Утром мне об этом мама рассказала.
– Даже не буду спрашивать, в каком контексте она об этом упомянула.
– Да, пожалуй, не стоит.
– Думаю, нам пора возвращаться, – заявил Аллан, и, казалось, только сейчас обратил внимание на испорченную погоду. – Вот-вот начнется дождь, и нам нужно успеть вернуться, пока он не превратил нашу машину в чертов бассейн на колесах.
Мелинда вспомнила, что на пляж они приехали в красном кабриолете.
– А разве у кабриолетов не поднимается крыша?
– Обычно поднимается, но буквально за день до вашего приезда Себастьян ее снял, потому что заело