— Что делаешь ты одна в наших местах, без отца, без брата? — спросили они, когда насытились.
— Я сирота. Ветер унес у меня моток шерсти. Вот я и хожу, ищу его. Не найду, изобьет меня дядина жена, из дому выгонит.
— А ты выбери себе одного из нас в мужья, какой поглянется, и оставайся с нами. Мы тебя никому в обиду не дадим.
Поблагодарила Гунуна за честь и сказала:
— Когда настанут дни осени, и женихи будут выбирать невест, бросая в них красные яблоки, приходите и вы. Там все и решится. А сейчас мне надо мою пряжу отыскать.
— Тогда не ходи так попусту. Пойди к царице Ветров, пожалуйся ей, попроси, пусть велит ветру вернуть твою пряжу.
Великаны рассказали ей, как найти царицу Ветров:
— Иди все прямо. По пути тебе встретится еще один ток. Там ты увидишь наших братьев. Они тебе укажут дорогу дальше.
Подарили великаны Гунуне на прощанье пригоршню золота. Завязала она золото в платок и отправилась в путь. Шла, шла и встретила женщину, несущую на спине двух маленьких детей. По щекам ее текли слезы.
— Что с тобой? О чем ты плачешь? — ласково спросила Гунуна.
— Мужа моего убил злой змей Аждаха, а меня с детьми выгнал из дому, — еще горше заплакала женщина. — Остались мы, бедные, без крова, без защитника, и не на что мне кусок хлеба купить.
Развязала Гунуна платок. Отдала женщине золото — подарок великанов. Дальше пошла. Вскоре увидела она ток. На этом току три великана лопатили вороха самоцветов. Поздоровалась девушка, пожелала, чтоб работа спорилась, спросила:
— Не нужна ли вам моя помощь?
Обрадовались великаны.
— Со вчерашнего дня не ели, — ответили они. — Торопимся кончить работу. У нас есть оленина, приготовь нам кавурму[62].
Гунуна сбегала за водой, порубила мясо, приготовила котел кавурмы, такой, что пальцы оближешь. Великаны ели да похваливали.
— Куда путь держишь? — спросили они, насытившись.
— Ветер унес у меня моток пряжи. Я его ищу. Если не найду, побьет меня дядина жена, из дому выгонит.
— А ты выбери себе одного из нас в мужья, который по душе придется. Остальные станут тебе братьями. В обиду никому не дадим!
— Спасибо! — ответила Гунуна. — Как настанут дни осени, приходите, бросайте красные яблоки. Тогда и решим. А мне надо свою пряжу найти.
Подарили ей великаны горсть самоцветов, проводили, пока дорога за дальние склоны не повернула. Шла, шла Гунуна, и встретилась ей дряхлая старушка с костылем.
— Далеко ли до замка царицы Ветров, матушка? — спросила Гунуна.
— Близко, милая, — ответила старушка. — Только она никогда дома не сидит, по полям, по горам, по ущельям летает. А замок ее караулят остророгие туры[63] и зубастые тигры. Они вечно голодные. Турам царица Ветров дает сено, а тиграм — мясо. Ты положи сено перед турами, а мясо — перед тиграми. Они и пропустят тебя в замок.
— Спасибо! — поблагодарила Гунуна от души и насыпала старушке самоцветов в ладонь.
Пришла Гунуна в замок царицы Ветров. У дверей лежали взятые на цепь остророгие туры и зубастые тигры. Дала девушка турам сена, тиграм — мяса, а они пропустили ее в замок.
Оглядела Гунуна все вокруг — нигде ни души. Пусто было в замке, и грязно, и пыльно, паутина висела во всех углах.
Хоть и устала Гунуна с дороги, но не присела, не легла. Засучила рукава, натаскала воды, пыль обмела, полы, окна помыла, медную посуду перечистила. Краше всего убрала Гунуна спальню царицы. А когда в замке все заблестело, вышла в сад отдохнуть. Там лежала под деревом немощная старуха.
Спросила ее Гунуна:
— Кто ты? Почему лежишь на земле? Дай, я уложу тебя в постель.
— Я царица Ветров, — сказала старуха. — Две недели летала над морями, над горами, из сил выбилась. Хотела проверить, исправно ли ветры свое дело делают. А теперь вот подняться не могу.
Помогла Гунуна царице Ветров встать, отвела ее в спальню. Согрела воду, искупала старуху, голову ей помыла, косы частым гребнем расчесала.
Тут царица Ветров как заохала:
— Ох! Ох! А где же мои четки?
А четки эти, надо вам сказать, были волшебные. С их помощью она управляла самыми буйными ураганами, посылала им приказы.
Четки у царицы Ветров оказались старые-престарые. Одних бусин не хватало, другие поломаны. Сделала Гунуна вместо них четки из тех самоцветов, что ей великаны подарили. Принесла царице Ветров новые четки. Царица осталась довольна, похвалила Гунуну.
— Вот это хорошо, — сказала она. — Сейчас я над этими четками поколдую, и будут они мне верно служить! Теперь мои буйные ветры не будут попусту по свету носиться да бури поднимать. А то взяли себе, сорванцы, за привычку деревья с корнями выворачивать, корабли топить, дома разрушать. Обижают бедных людей!
Осмелилась тут Гунуна свое слово вставить:
— А у меня ветер-озорник моток пряжи унес. Вели, царица, ветру мою пряжу вернуть. Без нее меня дядина жена в дом не пустит, со свету сживет.
Перебрала царица Ветров четки, нашла нужную бусину. Явился к ней ветер-озорник.
— Верни девушке пряжу! — строго приказала царица.
Ветер вернул Гунуне ее моток. Поблагодарила Гунуна царицу и стала в дорогу собираться. А царица Ветров подарила ей три кувшинчика с мазями красоты: черной, белой и красной.
Черной мазью Гунуна помазала брови и стала чернобровой красавицей. Белой натерла лицо и стала белолицей красавицей. Красной тронула щеки и стала румяной, как яблочко, всех на свете красивей!
Кот Маракан
Жили-были на свете два брата, Аракан и Саракан. Аракан был бедный дровосек. Нарубит в лесу вязанку дров, продаст, тем и жив. Днем и ночью просил он у Аллаха осла, чтоб дрова возить, но Аллах почему-то не спешил исполнить его просьбу. Саракан торговал одеждой. Портные, что шили черкески, бешметы[64], шубы, поручали ему их продавать. Он ездил по селеньям, сбывал товар и зарабатывал неплохо, для семьи хватало. Но осла купить Аракану он тоже был не в состоянии.
Пошел однажды Аракан в лес, снял бешмет, положил под деревом, принялся топором работать. Нарубил большую вязанку, взял свой бешмет, а оттуда выпал лесной котенок: он забрался в рукав и там спал. Посмотрел Аракан на котенка, жалко ему стало малыша. Сунул его в тепло за пазуху и пошел домой.
Котенку он дал имя Маракан. Делил с ним скудную еду, брал с собой в лес, а по вечерам рассказывал ему сказки.
Однажды к Аракану