Он много, с удовольствием читал на русском, французском, немецком, английском языках, хотя многие в корпусе считали это пустой тратой времени. Но ему хотелось быть похожим на князя П.Д. Цицианова, который в свое время показал, что значит читать и знать литературу, историю, военное искусство. Благодаря ему он с детства усвоил, что в книгах заложена великая мудрость и именно из них человек набирается ума. Князь Василий не чужд был развлечениям и шалостям вместе с товарищами, но при этом старался избегать пьяных кутежей, которыми занимались старшие кадеты. Тому были причины. Это не поощрялось в семье Бебутовых, что он твердо усвоил. Да на это у него не было и средств, в отличие от детей высокопоставленных родителей. Василий всегда тщательно готовился к занятиям и был в числе первых учеников на курсе. Он четко усвоил, что приехал в далекий Петербург именно для того, чтобы учиться, набраться ума.
Василий Бебутов любил лагерные сборы, продолжавшиеся 4–5 недель с конца июня до начала августа. На них кадеты поселялись в палатках и жили жизнью настоящего воинского подразделения – с дневальствами, караулами, приборками и, конечно, строевыми занятиями. Учебы во время лагерных сборов не было, зато строевая подготовка являлась обязательной каждый день, кроме воскресений.
Важность этих сборов для кадетов состояла еще и в том, что они проводились под Петергофом, вместе с полками гвардии и Петербургского гарнизона. Там уже была нешуточная служба – на глазах императора, великих князей и больших генералов приходилось строем заниматься серьезно, держать выправку и по-настоящему познакомиться с походными условиями. Кадеты очень гордились тем, что они вместе с императорскими детьми находились рядом с гвардейцами, многие из которых побывали в сражениях, имели боевые награды.
В среде кадетов очень высоко ценились, значительно выше, чем в учебе, молодцеватость и выправка в строю, аккуратность и педантизм в форме, потому что это было ярким лицом корпуса за его стенами. Князь Василий, стройный, подтянутый, в меру застенчивый, и здесь преуспевал.
Учился Василий в корпусе без особой натуги, легко и даже блестяще. Здесь проявилось воспитанное в детстве трудолюбие, жажда познать новое. Был он дисциплинированным. Поэтому его всегда отмечали и числился он среди лучших учеников. Его часто ставили в пример другим. Однако он этим не кичился, а всегда был готов помочь своим товарищам. За это его уважали однокашники. О своей жизни, учебе он часто писал домой. Успехам сына радовался отец, домашние и близкие.
Так незаметно в учебных заботах пролетело два года напряженных занятий в корпусе. И теперь уже грустно было расставаться с новыми друзьями, многие из которых стали близкими людьми. Но ему так хотелось побыстрее попасть домой, где он не был два года, увидеть родных, близких, город Тифлис, пройтись по его улицам и укромным местам.
Именно здесь в корпусе юный князь Бебутов приобрел не только знания, но и навыки дисциплины, порядка, стойкости, чувство собственного достоинства. Для него на всю жизнь стал определяющим девиз российского офицерства: «Служба Государю, жизнь Отечеству, честь никому!», которому он неукоснительно следовал во всех жизненных ситуациях.
Корпус Василий окончил, получив самую высокую оценку. Об этом наилучшим образом свидетельствовало то, что среди рисованных портретов лучших обучающихся, помещенных в читальном зале корпуса, был десятым и портрет армянина князя Василия Бебутова, подданного Российской империи.
Когда разъезжались из столицы, то друзья-товарищи с юношеской непосредственностью обещали непременно поддерживать не только связь, но и в любое время, в любой обстановке прийти на помощь друг другу. У каждого по-разному сложилась жизнь. Но все они гордились тем, что окончили 1-й Кадетский корпус.
После окончания корпуса с блестящими успехами, 18-летний князь Василий Бебутов был выпущен прапорщиком в Херсонский гренадерский полк, расквартированный в Грузии. Он сам рвался домой, да и начальство посчитало, что выпускник корпуса должен быть там, где он был нужнее. Российским властям в Закавказье нужны были коренные жители, образованные и преданные России. Они должны были активно и грамотно участвовать в проведении там пророссийской политики, особенно в национальных районах, являться надежной опорой российских властей.
Домой прапорщик князь Бебутов возвращался той же дорогой, по которой уехал из Тифлиса два года назад. Но теперь, прожив два года в столице, близко пообщавшись с русскими людьми вне Кавказа, он несколько иначе смотрел на окружающий мир. Теперь он был для него намного понятнее. Он воочию увидел Россию во всем ее многообразии, гордился тем, что живет в этой могучей державе и теперь будет служить ей.
Ему очень хотелось приехать в Тифлис как можно быстрее. Но транспорт тогда был таким, что путь от Петербурга до Кавказа приходилось преодолевать очень долго. Это только фельдъегерские тройки проносились мимо вихрем с характерным звоном колокольчика. Князь Василий видел на станциях, как там ожидали фельдъегерей. Смотрители или по их поручению кто-то из служителей прислушивались, не звенит ли фельдъегерский колокольчик. Заслышав его, все приходили в движение: готовили лошадей для перепряжки, наготове был кузнец на случай исправления поломки в возке, готовилась легкая закуска или обед, если того пожелает фельдъегерь. Пока меняли лошадей, фельдъегерь на ходу перекусывал, слегка разминался и, как правило, снова без промедления отправлялся в дорогу. Фельдъегерями в основном были молодые офицеры, способные переносить большие дорожные нагрузки, скакать безостановочно по тряским дорогам в зной и стужу, грязь и непогоду днем и ночью по нескольку суток без отдыха, спать в пути, привыкая к такому образу жизни.
Но поскольку стояла хорошая погода, было тепло и сухо, то и остальные путники, имевшие подорожные по государственной надобности, ехали относительно быстро. Теперь молодой офицер Бебутов смотрел на все окружающее глазами человека, пожившего непосредственно в столице России, познавшего в какой-то мере российские порядки, обаятельных русских людей и по-настоящему влюбившегося в них. Он еще и еще раз всматривался в необъятные российские просторы и гордился тем, что находится на службе Российского государства, живет в нем и не чувствует, что он принадлежит к другой национальности. Его особенно радовало то, что русские люди к нему везде относились приветливо и радушно, не обращая внимания на его принадлежность к другому народу.
Вот, наконец, и уездный город Ставрополь, который считался воротами Кавказа. Все, кто прибывал сюда, считали, что теперь они