– Мэди… – его голос прозвучал почти приглушённо, но в нём было что-то такое, что заставило меня поднять глаза. – Я должен извиниться перед тобой.
Я моргнула, не сразу осознавая смысл сказанного. Сердце вдруг сжалось, а в горле образовался комок, мешавший дышать. В комнате повисла тишина, напряжённая, давящая. Я слышала собственное дыхание – прерывистое, сбитое. Опустила взгляд, не в силах выдержать этот пристальный взгляд, и уставилась на пол.
– Мы не должны были оставлять тебя там одну, – продолжил он, голос стал чуть глубже, но не потерял мягкости. – У нас был план… Мы хотели использовать дронов, чтобы подобраться поближе к центру через претов, и задействовали практически весь наш ресурс. Мы так зацепились за то, что могло бы послужить разгадкой их поведения, что совсем забыли про безопасность и позволили этим… – он запнулся и громко выдохнул. – Этим людям причинить тебе вред.
Я сглотнула, не зная, что сказать. Его искренность отзывалась во мне, но не приносила ни облегчения, ни спокойствия. Мои собственные ошибки продолжали терзать меня: если бы я не уронила рацию… Если бы не поддалась панике… Если бы хоть раз за этот день сделала правильный выбор, а не позволяла страху диктовать свои правила…
Пальцы дрожали, и я стиснула их, пытаясь хоть как-то удержать контроль над собой.
– Маркус, – выдохнула я, поднимая на него взгляд. – Это не ваша вина. Всё произошло из-за меня. Если бы я не уронила рацию… если бы была внимательнее…
Мой голос сорвался, и я уронила голову в ладони, чувствуя, как слёзы вновь подступают к глазам, тёплые, неумолимые, размывающие границы между болью и усталостью.
– Ты не виновата, – твёрдо произнёс Маркус. – То, что случилось, было вне твоего контроля. Это мы позволили этому случиться и это только наша ошибка, а не твоя. Ты сделала всё возможное в той ситуации. Ты выжила, Мэди. И это единственное, что вообще имеет значение для м… всех нас.
Маркус говорил с такой ощутимой силой, что я не удержавшись, вновь подняла глаза, встретив его пронзительный взгляд. В нём не было ни тени сомнения или осуждения; лишь абсолютная вера в свои слова.
– А что, если они найдут нас? – едва слышно сказала я, отводя взгляд. – Один из них… его звали Эш, сказал, что найдёт меня. Что… – мои слова оборвались, и я судорожно вдохнула, пытаясь удержать подступившие слёзы.
Маркус молчал, но я чувствовала на себе его взгляд. Затем он медленно поднялся с кровати и подошёл ближе, не отрывая от меня взгляда. Присел на корточки, оказавшись на одном уровне со мной, и наши взгляды встретились.
– Послушай меня, – начал он мягко, но твёрдо. – Эти люди не смогут причинить тебе вреда, даже если случайно узнают, где мы находимся. Ты под моей защитой. Я не допущу, чтобы кто-то причинил тебе боль. Обещаю, – добавил он, глядя прямо в глаза.
Моё сердце в этот момент сделало кульбит, а в животе вспыхнули тысячи крыльев, словно стая бабочек взмыла в небо.
Нет. Нет, нет, нет, Мэди. Нет.
– Но они… – попыталась я возразить, но он поднял руку, останавливая мня.
– Хватит, Мэди, – его голос стал мягче, но от этого не потерял силы. – Не трать свою энергию на страх перед тем, что никогда не произойдёт. У нас есть ресурсы, чтобы защитить Тету. У нас есть опытные люди, которые знают своё дело.
Его низкий голос проникал глубже, чем просто в разум. Казалось, он пытался не просто убедить, что всё будет хорошо, но и заставить в это поверить. Но внутри меня всё ещё жила эта гниющая вина, этот внутренний голос, твердящий, что именно моя ошибка привела к тому, что всё пошло не так. Я закрыла глаза, стараясь заглушить этот назойливый внутренний голос.
– Самобичевание не принесёт пользы, Мэдисон, – тихо произнёс Маркус, легко коснувшись моего плеча, отчего по нему сразу же рассыпались тысячи мурашек, и я подняла на него взгляд. Он провёл пальцем по моей коже, покрытой пупырышками и уголки его губ слегка дрогнули. – Если ты будешь продолжать винить себя за то, в чём нет твоей вины, ты не справишься со своими страхами в будущем. А этот мир не прощает тех, кто не может бороться.
Мы молчали, смотря друг другу в глаза. Взгляд Маркуса оставался напряжённым, но спокойным. Я пыталась уловить что-то в них – намёк на эмоции, беспокойство или даже гнев, но он держался непробиваемо, как всегда. Спустя несколько мгновений Маркус поднялся и прошёлся по комнате, ненадолго остановившись у стола и рассматривая лежавшие там бумаги. Затем он снова повернулся ко мне.
– Тебе нужно отдохнуть, – сказал он. – Сейчас за тобой присмотрит Клэр, а завтра ты должна быть на тренировке. Будь готова сразу после обеда.
Я кивнула, хотя внутри всё протестовало против этой отстранённости, с которой он теперь говорил.
Он направился к двери и ещё раз посмотрел на меня, прежде чем уйти, тихо прикрыв за собой дверь и оставив одну в оглушительной тишине.
Я глубоко вдохнула и посмотрела на часы, висящие над столом Купера. Лео, наверное, уже спал, а значит я не смогу его увидеть.
Откинувшись спиной к стене, я позволила себе на мгновение закрыть глаза, обдумывая свою реакцию на слова и прикосновение Маркуса, пытаясь разобраться в том, что я чувствовала, но всё внутри меня было спутанным, хаотичным.
Я провела рукой по лицу, чувствуя, как внутри всё переворачивалось. Эти эмоции и чувства, которые Маркус пробуждал во мне, были… неправильными. Неправильными по отношению к Айкеру, который, безусловно, мне очень нравился и который с такой заботой и трепетом относился ко мне с самого начала нашего знакомства. Он давал мне ощущение стабильности и уюта, но что-то важное терялось между нами. И я никак не могла понять, что именно. Но это оживало во мне каждый раз…
Когда рядом был Маркус.
Я выдохнула, резко открыв глаза. Нет, не сейчас. Это было совсем неподходящее время, чтобы думать об этом.
Моё одиночество и размышление длились недолго, и вскоре ко мне вошла Клэр.
– Привет, Мэди, – мягко сказала она, подходя ближе и ставя поднос с едой на тумбу рядом со мной. Её рыжие волосы слегка выбились из хвоста, создавая вокруг лица обрамление, а в её голубых глазах читалась привычная забота и лёгкое беспокойство. – Ты как?
Я пожала плечами, не находя слов, чтобы ответить. Голова была слишком тяжёлой от переживаний, а слова, которые я хотела бы сказать, казались ненужными.