Он на секунду замолчал, затем продолжил:
– Помню, как мама каждые выходные возила меня и Грету в парк. Там был пруд, полный уток. Мы могли сидеть часами и кормить их хлебом. Или как отец брал меня на стадион, когда у него были выходные, где мы смотрели бейсбол. Иногда он покупал мне мороженое, даже если на улице было холодно. Мне тогда казалось, что эти простые вещи – походы в парк, запах свежескошенной травы на поле, солнце, которое всегда было над головой – что всё это никогда не исчезнет.
Он тихо усмехнулся, но в этой усмешке не было ни грамма радости. Всё это время я не могла отвести взгляда от него и чувствовала, как его накрыли воспоминания, которые, казалось, сейчас были для него чем-то очень болезненным. Словно каждое слово, которое он говорил, приоткрывало часть его души, тщательно скрытую под этой холодной, уверенной маской. Мне хотелось сказать что-то утешающее, но слова застряли где-то глубоко внутри.
В повисшей между нами тишине, я положила свою руку поверх его сжатого кулака. Он не убрал её. Напротив, его пальцы немного расслабились, и он перевёл взгляд на меня.
– Знаешь, – произнёс он наконец. – Я пытался это игнорировать. Думал, что могу контролировать всё, но… кажется, больше не могу.
– О чём ты? – прошептала я.
Я замерла, глядя на него и ловя его интонацию, ощущая, как моё сердце пропустило удар. На мгновение между нами повисла тишина, нарушаемая лишь шёпотом ветра и далёким гулом насосов. Я почувствовала, как его кулак разжался, после чего он взял мою ладонь в свою большую. Его рука была тёплой, уверенной и… нежной.
Внутри меня всё перевернулось, а дыхание моментально сбилось. Мы сидели так близко, что я могла различить лёгкий шрам у него на щеке, едва заметный в мягком свете звёзд и скрытый густой щетиной. Эта ранка под его губой… на которую мне было уже всё равно. Казалось, между нами натянулась тонкая, почти осязаемая тонкая нить – достаточно дотронуться, и она оборвётся.
Маркус медленно провёл большим пальцем по моей руке, его взгляд не отрывался от моего. В один миг в его взгляде что-то изменилось – больше не было привычного контроля и спокойствия. Его грудь тяжело вздымалась, как будто он пытался справиться с чем-то внутри себя. А потом он тихо, почти про себя, произнёс:
– К чёрту всё.
Моё сердце снова пропустило удар. В следующую секунду он подался вперёд, его рука скользнула к моему лицу, и я ощутила его тёплые пальцы на своей щеке. Маркус остановился всего на мгновение, давая мне шанс отстраниться, но я не сделала этого. Вместо этого я закрыла глаза, ощущая, как его дыхание касается моих губ. Ещё спустя мгновение его губы накрыли мои.
Поцелуй Маркуса был неожиданным и одновременно неизбежным, словно все наши разговоры, взгляды и прикосновения вели именно к этому моменту. Его губы были горячими, настойчивыми, но нежными, будто он боялся сделать что-то не так. Я ответила на поцелуй забывая обо всём – о звёздах, о холоде ночи, о том, что будет дальше. Весь мир вокруг меня исчез. В тот момент всё, что имело значение – это он. Я почувствовала, как Маркус приблизился ещё больше и его рука, скользнувшая с моей щеки на затылок, мягко придерживала меня, а другая легла на талию, словно он хотел удержать меня здесь, на этой грани реальности и мечты.
Я ощутила, как его напряжённое дыхание смешивается с моим, и мои пальцы непроизвольно сжались на его плече, словно я боялась, что он может исчезнуть, что всё это может быть лишь сном.
Когда он отстранился, наши лица всё ещё оставались так близко, что я могла рассмотреть в его глазах отблеск звёзд. Его взгляд был наполнен чем-то необъяснимым, глубоким. Казалось, он хотел что-то сказать, но вместо этого просто коснулся моих волос, убирая выбившуюся прядь за ухо.
– Прости, – тихо сказал он слегка хриплым голосом. – Я… просто не мог больше сдерживаться.
– Не извиняйся, – ответила я едва слышно, чувствуя, как горячая волна смущения смешивается с чем-то новым, необъяснимым. – Это было…
Я не договорила, потому что он вновь потянулся к моим губам, на этот раз медленнее, но с той же глубиной, с тем же желанием, которое не оставляло место ни для чего другого. Его поцелуй был увереннее, сильнее, словно он пытался передать всё, что не мог выразить словами. Его рука, мягко лежащая на моей талии, крепче притянула меня к себе, а его пальцы нежно скользнули по моим волосам.
Моё сердце билось как сумасшедшее, но я больше не чувствовала страха или скованности, и мои руки сами собой скользнули к его шее, ощущая тепло его кожи.
Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он снова отстранился, и мы оба замерли. Его дыхание пересекалось с моим, и я улыбнулась, чувствуя, как тепло разливается по всему моему телу.
– Ты даже не представляешь, как сложно было не сделать этого раньше, – сказал он наконец.
Мои щёки вспыхнули, но я не могла отвести взгляд от его глаз.
– Правда? – с трудом выдавила я, всё ещё пытаясь вернуть себе дыхание. В груди бушевал ураган эмоций, а его слова только усилили этот вихрь.
Маркус кивнул, его взгляд стал мягче, но не потерял той глубины, от которой у меня захватывало дух.
– Правда, – подтвердил он, чуть улыбнувшись. Его пальцы, всё ещё касающиеся моих волос, не торопились убирать их, словно он боялся потерять этот момент.
Я сглотнула, чувствуя, как внутри меня рождается новая, почти пугающая близость. Его слова, его прикосновения – всё это казалось слишком реальным, чтобы быть сном. В голове проносились тысячи мыслей, но я не могла подобрать ни единого слова, которое соответствовало бы этому моменту.
– Знаешь, – медленно произнесла я, стараясь говорить уверенно, – ты не единственный, кому это было сложно.
Его брови слегка приподнялись, и в глазах мелькнуло удивление. Он внимательно смотрел на меня, пытаясь убедиться, что услышал правильно.
– Правда? – его голос был тихим, почти шёпотом, но в нём прозвучало столько неподдельного интереса, что я едва смогла удержать улыбку.
– Да, – прошептала я. – Каждый раз, когда ты рядом, я пытаюсь не думать о том, как хочу, чтобы это продолжалось. Чтобы ты…
Я осеклась, осознавая, что