* * *
Наутро она застала троих геммов бреющимися перед одним зеркалом – в процессе они увлеченно обсуждали сорта мыла, какое лучше пенится. Никлас советовал с экстрактом липы, а Октав настойчиво рекомендовал оливковое. Состроив кислую физиономию, Норма убрала со стола, перекусила и отправилась прямиком к полицмейстеру – чего тянуть?
Тот внимательно выслушал сокращенную версию событий и так расчувствовался, что даже угостил ее вишневым компотом из запотевшего кувшинчика.
– Монстры ваши монстрами, куда больше меня печалит, что вы вновь попались на глаза «Колесу». – Петр Архипыч смотрел в сторону, поджав уголок рта, и барабанил пальцами по столу. – Как бы чего не вышло.
– Но ведь мы остались живы, да и дело было не в столице, – попыталась успокоить его Норма, хотя ей тоже было не по себе. Этот жуткий Панкрат намеревался казнить сыскных самым жестоким образом. – Там даже полиции толком нет, одни квартальные да околоточные, вот бандиты и творят что хотят.
Полицмейстер хмыкнул в усы:
– Всем бы твою веру в наши силы… Особенно преступникам. Ну, как компот?
– Вкусно очень, – покивала Норма.
– Капитолина Никитишна, жена моя, готовила, – со значением пояснил Петр Архипыч. – Ты иди пока.
Лазурит вскинула брови:
– А что нам делать? Может, поручение дадите?
– Да прямо сейчас ничего и не надо, – развел он руками. – Отдыхайте, сил набирайтесь. Может, завтра что по мелочи и найдется.
Поджав губы, Норма покинула его кабинет. Оно и понятно – зачем поручать дело отряду дармоедов, которых в любой момент могут отослать на другой конец страны?
В общей рабочей зале она столкнулась и быстро поздоровалась с Алевтиной Кондратьевной. Чуть растрепанная и раскрасневшаяся, она широкими шагами направлялась к полицмейстеру.
– Вы что с моей мертвецкой сделали, пока меня не было?! – раздалось из-за захлопнувшейся двери. – Четверо кубарем, как в какой-то выгребной яме! А степени разложения разные. Сезон «подснежников» уже закончился, чтобы так безобразничать!
Петр Архипыч что-то приглушенно ответил, но коронера было уже не остановить.
– Разумеется, я установила причины! Я как-никак профессионал. Смотрите, в двух случаях те же «шишки», о которых я…
Норма поймала себя на том, что увлеченно подслушивает, и поспешила прочь, пока это не заметили остальные. Ей подумалось, что Алевтина Кондратьевна по-настоящему любит свою работу. А еще эта поездка в Кастору явно придала коронеру уверенности.
Лес, непонятно сколько проспавший, успел усвистать в неизвестном направлении, зато вскоре из Инквизиции вернулся мрачный как туча Октав.
– Это тебе, – заявил он и протянул Норме конверт из кремовой бумаги с печатью. – Арсений ждет тебя. Одну.
Норма сломала сургуч и развернула письмо. Строк там было всего несколько, и смысл их сводился к тому, что данная бумага служит пропуском в Архив Внутренней Церкви. И что могло понадобиться от нее одному из трех сильнейших лазуритов, еще и Супервизору? «Илай бы с радостью туда поехал. Но придется мне…» Чуть нахмурившись, она неосознанно потянулась прикусить заусенец, но вовремя одумалась.
– Будь осторожна. Не стоит недооценивать Арсения только потому, что он безобидно выглядит. Он явно строит какие-то планы на твой счет, и я…
Норма подняла взгляд на Октава. Его свечение переливалось вспышками тревожно-оранжевого и розового. «Что это, снисходительность? Он думает, я совсем глупая и наивная? – подобралась она. – Думает, может мной командовать?!»
– Не надо за меня решать, – процедила Лазурит. – Одну, значит, одну. Разберусь.
И, развернувшись на каблуках ботфорт, стала на ходу застегивать синий мундир, готовясь в очередной раз покинуть сыскное управление.
* * *
Всю дорогу до Архива Норма отвлекала себя от догадок насчет намерений Супервизора, вдохновенно злясь на Октава. Кончилось все тем, что она представила его в возрасте барона Рункелиса, в стеганом домашнем халате, и даже похихикала. Ну нет, такому барину она не позволит собой вертеть!
В Черном саду, окружавшем Архив с трех сторон, уже расцвел древовидный шиповник, украсив колючие ветви пышными белыми шапками, отчего само здание выглядело чуть приветливее, чем обычно. Норма, держа письмо от Арсения в руке, толкнула тяжелую створку, что была выше ее вдвое, и оказалась в холле. Там она предъявила пропуск сурового вида служителю Внутренней Церкви и прошла дальше. Она рассчитывала, что Супервизор будет ждать ее в главном читальном зале, где она не раз изучала летописи и трактаты, но старый Хранитель ворчливо велел ей пройти по коридору и выйти во двор.
Пожав плечами, она направилась туда. В Черный сад вела неприметная дверца у винтовой лестницы наверх, обычно запертая на тяжелый навесной замок, но сегодня приоткрытая, отчего в запах бумажной пыли вплетался нежный аромат цветов.
Лимонного цвета жилет Арсения Лазурита, выглядывающий из-под шафранового камзола, было сложно не заметить среди угольно-черных стволов. Вид у Супервизора, гулявшего по саду, был самый идиллический, словно он только ради того сюда и приехал, чтобы полюбоваться весенним цветением.
Заметив Норму, он приветливо кивнул и жестом подозвал ее ближе.
– Удивительное создание, – объявил он, поглаживая кору. – Его сородичи – кустарники, он же – гордое деревце. Другие шиповники цветут летом, а он – аж в капеле месяце. Чудо серафимово, не иначе. А вы что думаете?
Норма слегка растерялась. Его и правда интересует ее мнение или же это считать светской беседой? Поразмыслив, она ответила, как ей показалось, нейтрально:
– Мир полон чудес.
Арсений прикрыл синие глаза и кивнул:
– Воистину. Но чудо возможно только при стечении множества обстоятельств. Древовидный шиповник, к примеру, смог вырасти только на этой священной земле. Люди с благословенными глазами рождаются только в Паустаклаве…
Норма вздрогнула, как от прохладного ветра, и инстинктивно обхватила себя за локти.
– …а таланту, чтобы расцвести во всей красе, тоже нужна правильная почва, окружение и подпитка, – меж тем продолжал Арсений. Он вновь пристально посмотрел на девушку. – Я жесткий человек, Норма. Не по своей воле, знаете ли, служба обязывает. Как-никак, в Инквизиции мы, лазуриты, присматриваем за всеми. Мало ли что придет на ум человеку, вкусившему страшных, запретных знаний? Это касается как мистериков на смирении, так и служащих высшего порядка. Все мы слабы.
Кровь медленно отлила сначала от лица, а потом от рук и ног Нормы. Она уже почти ощущала лед кандалов на запястьях и лодыжках и вдыхала не аромат шиповника, а сырой воздух подземелья палачей… Но где, в чем именно она провинилась? В том ли, что прикрывала Илая? Или Октав рассказал о прикосновении скверны Хелира? Но почему