Мысленно я ей посочувствовал. Не знаю, что привело её сюда, но можно начинать отсчёт. Если, конечно, капитан не вступится за неё. Что в целом не является гарантией. Здесь и без того отмороженные типы останутся заперты в одном пространстве с ходячим раздражителем самых примитивных инстинктов.
Мда… Я бы мог поиграть в спасителя, но тогда придётся переть против толпы. А у меня есть конкретная цель: отбыть свой срок в целости и сохранности, после чего разыскать Лемешева. На крайняк, я могу всегда вернуться на Землю и попасть в гражданскую авиацию. В военную после такого контракта вряд ли удастся вернуться. А вот гражданская… Там у меня будут призрачные шансы. Поэтому прости неизвестная… Я тебе не помощник.
Овцебык уплетал за обе щёки, хотя баланда была, мягко говоря, дискуссионного качества. Некоторые уже закончили. Старшина ел вместе с нами, они с надзирателями травили какие-то анекдоты у себя за столом. Если я всё верно понял, никому не интересно нас гонять и шпынять, как в обычной тюрячке. Старшина и надзиратели тут нужны скорее для того, чтобы мы друг друга не поубивали. Всё, что касается естественного отбора, они не вмешивались. Кто-то уже умудрился подраться за дальним столом. Старшина посмотрел, чуть вытянув шею, увидел, что ничего серьёзного и дальше продолжил есть. Драка же закончилась быстро. Ещё один поединок за место в прайде.
Внезапно началось какое-то бурление, все начали перемещаться, шушукаться, общаться и активно взаимодействовать. Не прошло и трёх минут, как сзади меня кто-то похлопал по плечу, а затем этот кто-то пристроил свою задницу прямо у стола, опершись на него, ибо свободных табуреток не оказалось.
Я буквально охренел от наглости персонажа, но рубить с плеча не стал, поглядел на него и решил узнать, чего хочет. Параллельно подтянулись ещё четыре типа. Трое встали позади, один протиснулся между мной и Овцебыком. Последний, на удивление никак не реагировал и добивал свой обед. Видимо, его обещания подстраховать оказались тоже обманом. Что ж, принято к сведению. Никому доверять нельзя.
— Уважаемый, — обратился ко мне, по-видимому, главный в их шайке. — ты пока ни к кому не примкнул, я погляжу. Сидишь, ешь, пока другие уже вопросы решают.
Я активировал нейрошторм. Ну так… На всякий случай. Мало ли.
— Не упусти возможность присоединиться к группе, которая будет всё решать по месту прибытия. — продолжал довольно мерзкий тип с наколкой в виде черепахи на лысине. — Да, да, я говорю про нас. Про «Козырей».
Я огляделся по сторонам, изучил ребят, что меня окружают. Каждый из них самый натуральный вонючий отброс. Знавали мы подобных, ушлые черти, которые ищут любой способ, чтобы сохранить свою шкуру, желательно с минимальными последствиями. В тюрьмах набирают этот сброд на штурма в «бордовых секторах», затем этот сброд под шумок совершает какое-то военное преступление, якобы случайно, а на самом деле намеренно. Их приговаривают к сроку, но потом дают выбор: тюрьма или за абсолютный рубеж. Они выбирают второе и вуаля, эти черти здесь.
Здесь же, они будут устраивать полную неразбериху. Если появится возможность тиснуть корабль, они сделают это. Если будет возможность устроить бунт на круизере, они сделают это. Их уже пятеро. Через десять минут их будет десять. А через двадцать подавляющее большинство, управляемое вот этим ублюдочным хреном с черепахой на лысине. Мда…
— Ну так, что, стройный? Готов решать?
Я отодвинул стул, встал и развернулся, скрестив руки на груди, чтобы видеть всех перед собой, и чтобы было удобнее общаться. Если бы кто-то из них попытался меня осадить, я бы начал драку незамедлительно. Тогда последствия были бы не ясны. Возможно, я бы себе испортил жизнь этими действиями, возможно нет. Но они ещё не набрали достаточно силы и власти, чтобы так себя вести, поэтому я беспрепятственно всё сделал.
— Во-первых, я тебе не стройный, у меня есть имя и позывной. Антей, позывной «Скользящий». Во-вторых, допустим я присоединился. Вижу, вы ребята не промах, уже подсуетились. — тест на вход в доверие пройден, лысый отброс заулыбался. — Да вот только подробностей бы каких, хоть понимать, что получаю на таком раннем этапе вхождения.
— А ты молодец, вопросики у тебя корректные, хе, ну смотри… Антей, мы тут сколачиваем, так сказать, группу по интересам. Мы заинтересованы в том, чтобы не выполнять грязную работу, решать кого и куда отправлять, мы же не знаем, что нас ждёт, верно? Поэтому хотелось бы избежать бессмысленных рисков. Ну а дальше уже углубляться, так сказать, в социум, Скользящий. Смотреть за процессами, контролировать волнения, управлять. Дело, знаешь ли, хитрое, сложное, умелец в этом я.
Он постоянно оглядывался по сторонам и делал паузы. Так ведут себя все долго сидевшие зеки, да и просто преступники. Явно пронёс как-то запрещёнку, сидит на веществах, зрачки расширены, дыхание шумное, прерывистое, сопящее.
— Да и потом, коли общак какой будет, делить придётся… Всё должно быть по-честному, по понятиям, чётко, чтобы ни один пацан недовольным не остался. Понимаешь меня, Антей?
— А капитан на что?
Лысый с черепахой снова огляделся и уже начал говорить почти шёпотом.
— Капитан может и не решает ничего, тебе это в голову не приходило, а? Но коли что решает, я с ним о справедливой доле договорюсь, ты тут не бзди. Всё на мази будет. Вижу, парень ты знатный, в форме, слыхал, что ты пилотировал что-то?
Понятно. Я им нужен, чтобы провернуть бунт на корабле и улететь отсюда куда подальше, потому что других лётчиков они пока не нашли.
— Смотря с какой целью интересуешься.
— Ха-а, верно, верно, молодец, молодец, хорошо стелишь! Такие нам подходят, ну цели-то я положим озвучу, но не сейчас. Сейчас мы пока чисто расклады прикидываем. Так что из приятных вещей, будем определять, кто в очереди первый станет.
— В какой очереди? Для чего?
— Ну как? — он снова наклонился и начал говорить в полголоса. — Малышку-то пялить будем всем круизером, уж не думаешь ли ты, что останется она нетронутой? — Он бросил взгляд на девушку с короткими светлыми волосами. — Вот, чтобы после всякого сброда её не пороть, надо очередность выстраивать верную, понимаешь о чём я? Смекаешь?
Более мерзкого человека я в своей жизни и не встречал. Тем проще будет ставить его на место.
— Бабы, знаешь ли, голоса за абсолютным рубежом не имеют. Спрашивать никто не будет. Не повезло малышке, но не мы такие, жизнь такая, сам понимаешь, Антей.
— Ну теперь только осталось выяснить,