— Это не так, я жил, город из этого камня, много мест, много город, — именно так, почти вся планета была забетонирована современными постройками, остальное использовалось для пашни, даже парки строились на бетоне и других материалах в несколько этажей.
— Тогда ты соврал мне про яйцо и тебе тысячи лет, — как ему объяснить про то, о чем я сам только догадывался? У него в кармане был подробный отчет о моем вскрытии и при этом он разговаривал со мной живьем и не верил ничему — логика. Но люди всегда отрицают то, что видят, когда хотят простого и знакомого ответа на свои вопросы и не верят никаким сказкам.
— Я не совал, и мне десять, десять, десять лет, до яйца я был, как ты, я спать, — какая разница, сколько мне на самом деле, тридцать, сорок или пятьдесят. Как я мог так долго проспать? Если это правда, тогда, то здание могло быть лабораторией похитителей. Раньше я просто шутил, думая про апокалипсис, но если все так…
— Мне некогда играть с тобой в игры. Для тридцати лет ты слишком молодо выглядишь и просто не понимаешь, с чем приходится иметь дело другим, — я тоже не собирался с ним играть, но остального, им сказанного, полностью мне понять не удалось. Что тут скажешь, я сам себе не верил, уже одно то, что отражалось в зеркале, выглядело полным бредом. Я не знал, что ему еще сказать и что сделать. Стоящая между нами стена непонимания, в лучшем случае, имела температуру в несколько сотен градусов.
— Ты идешь, и я идти, город из камня, — мне не хотелось верить, что все так, как он говорил, поэтому я стоял на своем.
Покачав головой, Олаф ушел, отведя свою дочь к матери, продолжая заниматься своими проблемами. Я тоже не мог сидеть без дела, зная, что им не хватает повозок. Взрослые могли бы идти пешком, но по снегу долгий переход даже для них будет испытанием. Сани могли бы стать решением, но животные как тяговая сила в сугробах не помогут. В прошлый раз они шли по расчищенному пути, подготовленному задолго до отправки, а сейчас их пропажу наверняка обнаружили и уже рыскали повсюду. Но даже если я захочу помочь им и возьмусь изготовить сани, мне понадобится металл, остальное сгорит.
Бомбоубежище просто так в чистом поле никто не строил, а в больших городах под землей прокладывались целые магистрали, которые могли использоваться как альтернатива убежищу. Метро в транспортной инфраструктуре — это не только выкопанное подземное сооружение, но и сеть путей, протяженностью несколько километров.
Обычно вход в укрытие делался небольшим, поскольку их месторасположение считалось военной тайной, так его легче спрятать. Но тот вход, по которому я прошел, больше походил на подземный переход, широкий и просторный, если не считать обвалов. Такой переход мог быть в районе достаточно большого города со своей канализационной сетью. Будет неприятно, если это окажется всего лишь убежище торгового центра, но даже в этом случае это будет означать наличие большого города с другими подземными сооружениями.
Наверняка те, кто нашли это укрытие, поблизости находили и другие. В этом случае можно не беспокоиться, что они по дороге умрут от голода, поскольку следующая остановка была не так далека. На этой мысли я начал чувствовать себя болваном, испытывающим лишние переживания. Мне оставалось только убедиться, что они не уйдут слишком далеко, чтобы по необходимости вернуться за частью припасов.
И точно так же могут подумать преследователи, увидев оставленное хозяйство, и наверняка устроили бы засаду, а со мной этого бы им не удалось сделать. Теперь я стал чувствовать себя дураком, которого использовали. Олаф мог именно поэтому оставить меня здесь, понимая по виду отчета, что любое другое существо на моем месте давно бы умерло. Это заставило смотреть на него как на опытного шахматиста, у которого всегда были запасные ходы. В любом случае нужно быть осмотрительнее и не впадать лишний раз в панику.
— Мы оставим это так? — три дня спокойной жизни, и они уже покидали место своего ночлега, взяв с собой самое необходимое. Оставались Олаф и пара охранников, интересующихся моей условной камерой. В очередной раз, покачав головой, он ушел и увел с собой остальных.
Не собираясь чего-то дожидаться, я убрал решетку, так же как и дверь в подвале форта, не утруждая себя ее переплавкой в фольгу. Сначала я хотел осмотреть это место в поисках заваленных проходов, которые могли привести к альтернативным путям передвижения. Как я и подозревал, просторный холл оказался малой частью восстановленной подземной инфраструктуры большого города.
Само бомбоубежище имело еще несколько разрушенных залов и несколько комнат технического назначения. Здесь стоял раскрошенный генератор и вентиляционная турбина, спрятанная за стеной с обрывками огнеупорной ткани. Ее хватило, только чтобы обмотать запястья. У входа я заметил привычную каменную кладку, характерную для нынешних строителей. За ней скрывался еще один проход, ведущий глубоко вниз.
Не знаю, для чего использовалась эта подземка в мирное время, но никаких станций, указывающих на наличие подземной железной дороги, я не нашел. Множество знакомых обвалов говорили об аварийном состоянии всей этой постройки. Пускай метро здесь отсутствовало, канализация в этом городе выглядела знатно. Не то чтобы я был знатоком таких мест, но даже крысиный хвост в согласии со мной перестал подавать признаки жизни. Футуристичные проходы оказались тесноваты для просторных коридоров. Формы арок больше напоминали технические сооружения на космических кораблях, которые показывали только в новостях и научно-познавательных передачах, чем заплеванные грязные отстойники.
С этого момента я стал понимать, что человечество могло шагнуть далеко вперед за те тысячи лет, что я пропустил. Вполне возможно, что бетонные города были далеко в прошлом по сравнению с новой архитектурой. Все эти разбитые конструкции оставались только в качестве архитектурных памятников или аварийных частей города, требующих перестройки. Но куда тогда делись эти чудеса прогрессивного будущего, если они должны быть гораздо прочнее, чем то, что я видел при