Отлично. Целительница угадала, от неё начальнику Тайной полиции были нужны знания. Значит будем торговаться! и теперь Хельга будет жестоко торговаться за то, что ещё вчерашним вечером желала сама предложить Серому кардиналу. Нужно лишь грамотно подвести разговор к открытию стационара для малоимущих.
— Я приму ещё трех студентов, — сквозь зубы произнесла Хельга.
Добавив немного обреченность во взгляд. Теперь щепотку злости и пару унций покорности. Идеально! Черт возьми, в ней пропадала такая актриса!
— Дюжину! — в начальнике Тайной полиции проснулся азарт игрока.
Только в любых торгах выигрывает тот, кому меньше всего нужны эти торги. И так сложилось, что Хельге они были абсолютно безразличны, ведь она готова согласиться и на дюжину и на полсотни студентов.
— Шестеро! — сделала встречное предложение целительница. И самое сложное было сейчас не улыбнуться, ведь стоит дать слабину и всё пойдет насмарку.
— Десять! — Август был так сосредоточен, даже забыл про виски, в котором окончательно разошелся лед.
— Трое! — теперь Хельга сыграла на понижение.
Незачем давать противнику даже иллюзию того, что он является хозяином положения. Тем более, что хозяйка здесь она! И не только Хозяйка мертвой воды! Ее предложение принять еще шесть студентов не более, чем широкий жест, а не торг загнанного в угол человека.
А вот и затрепыхалась душа в нерешительности у Серого кардинала. Он колеблется, или по крайней мере не понимает, что происходит. А если не уверен значит слаб. Что, сэр Август Крайтон, виконт и боевой офицер Его Величества, непривычно начинать разговор с положения силы, а в конце концов оказаться в таком положении? Здесь не мужская драка, где существуют законы и правила — не бить по яйцам, не таскать за волосы. Сейчас пусть и словесно, но вы, ваше, млять, высокоблагородие, сцепились с девчонкой! Загнанной в угол, злой, а потому беспощадной. Той, у которой пытаются забрать парня! Её парня! Так что не рассчитывай на честную схватку.
— Простите! — его лицо выражало непонимание почему тот, который по идее должен идти к среднему арифметическому числу студентов, вдруг вернулся к начальным цифрам предложенным целительницей.
— Сэр Август, признайте — вам необходимо договориться гораздо больше чем мне. Я знаю этого оборотня и вы, поймав его «на горячем», вы, грешным делом, решили воспользоваться этим фактом. Решили, что сможете «захомутать» меня, приковать к Империи и возможно даже заставить служить ей. Вот только вы самообманываетесь. Свободу я ценю гораздо больше, нежели жизнь знакомого, которого видела пару раз в жизни. Похлопотать за него перед вами — да может быть, но вот позволить вам распоряжаться собственной судьбой — увольте.
Произнеся такой довольно длинный спич, целительница пристально наблюдала за аурой серого кардинала: бирюзовая растерянность, затем огненные красные всполохи гнева и затем белое сосредоточение. Ага, попытался отключить эмоции и найти рациональный ключ в котором стоит вести беседу с неглупым соперником. Злость хоть и была приглушена усилием воли, никуда не делась.
Начальник тайной полиции молотил пальцами по набалдашнику трости и не торопился с ответом. Наконец он «созрел».
— Я очень азартный игрок, госпожа фон Кащенко. Но вынужден признать, игрок я так себе. Потому моя благоверная и не позволяет мне садиться за сукно даже на интерес. Она очень мудрая женщина. А посему, я скажу так, как сказала бы она. У вас один шанс: вы делаете мне предложение и если оно меня устраивает, то так и будет, а если нет, то уж не обессудьте. — серый кардинал развел руками, как бы в сожалении.
А сейчас определенно торопиться не стоило. Предложение к начальнику Тайной полиции у неё созрело сразу после того, как они плохо распрощались с журналистом. И кажется можно было бы даже наглеть, главное не перегнуть палку.
— Я беру в обучение еще шестерых студентов. За каждого из них корона платит мне согласно оговоренной расценки. Плюс, для грамотного обучения необходима практика. Больница будет располагаться в одном из бедных кварталов столицы. Если все пойдет удачно, то можно будет увеличить количество студентов, но об этом поговорим позже, — последнее было перестраховкой.
Хельга сомневалась что вообще стоит заикаться об оплате.
— Согласен, — как-то слишком быстро ответил начальник Тайной полиции — но почему именно в бедных кварталах? Вы считаете что у челяди будут деньги, чтобы оплатить ваши услуги?
— Приём будет бесплатен. Челядь не может позволить себе хороших докторов, да и тех, кто промышляет в столице, докторами назвать язык не поворачивается. Не сомневаюсь, в дорогих кварталах тоже будут болящие и страждущие, но как вы заметили, именно простые работяги бунтуют, а бесплатная больница, открытая императором для заботы о своих гражданах, существенно поднимет авторитет власти.
— Спорное утверждение, вы знаете моё мнение. Челядь глупая, они готовы укусить ту же руку, с которой только что ели. В сложные времена император должен быть тираном, а не пастырем. Тем более, что пастырь у них уже имеется. Верно я говорю? последние слова были адресованы Храбру.
Не понадобилось видеть его ауру, чтобы понять что Август Крайтон прав. Вот только видение души показало ещё кое-что и это кое-что ей совсем не понравилось.
Храбр напрягся и озлобился. Он не выглядел попавшимся в капкан зайцем, скорее лиса, что забралась в курятник. Ведь перед ним высокий чин, враг, который вскоре нападет на его страну, и если он убьет его…
— То что у погромов есть кукловод, желающий сеять смуту я поняла.
— Откуда же? — с неподдельным интересом поинтересовался хозяин кабинета.
— В моем мире такой сценарий проворачивался не единожды. Одна сторона не желает идти в открытую войну с другой — война очень затратное предприятие. Поэтому в чужом государстве началась смута, основанная на внутренних противоречиях в стране. Причём подогревается она в обе стороны: в вашем случае, нелюди громят людей, а люди громят нелюдей, и оба этих лагеря спонсируются из одной казны. А когда народ «созреет» и начнется гражданская война, скинуть неудобного императора и сделать страну своей колонией проще простого.
— В самом деле? Что, погромы организованные людьми и прочими расами, дело рук одних и тех же персон? — кажется слова Хельги стали для начальника Тайной полиции откровением.
— Конечно! Не удивлюсь даже, если узнаю, что они смогли каким-то образом использовать в своих