А вот утром второго дня я проснулся от мелодичного и очень приятного пения, раздававшегося где-то рядом. Спящий Ник лишь поморщился да попросил вырубить музыку и дать честным морякам нормально отдохнуть. Но его слова остались без внимания. Лишь эльфы, щебеча на родном языке, спешно уводили лодку от скал, откуда и слышалось пение. Но и они не могли долго противиться чарующим звукам и совсем скоро отпустили штурвал, предоставив свое судно течению, несшему нас прямиком на скалы.
Чуть позже я увидел и обладательницу прекрасного голоса. Ей оказалась рыжеволосая дева, сидящая в томной позе на самом краю ближайшей скалы. Она пела о том, как полюбила человека и пожертвовала голосом ради того, чтобы быть с ним рядом. Она пела о любви настолько чистой, что у меня сводило сердце и безумно хотелось обнять прекрасную девушку и утешить ее, прижав к своей мужественной груди. На лицах эльфов застыло похожее выражение, что вызвало у меня настоящую злобу и желание неистово избить их до полусмерти.
Лодка приближалась все ближе и ближе, пока к штурвалу не подскочил капитан. Отчаянно ругаясь на ломаном всенародном, он быстро крутанул штурвал в другую сторону, молясь паучьей богине, чтобы та помогла ему. Но пение прекратил Ник, который проснулся с хмурым видом и, взяв в руки длинное весло, от души врезал им по голове рыжеволосой девы, когда мы проплывали рядом. Я изумленно наблюдал за тем, как она скрывается в воде и как ярко блестит чешуя на рыбьем хвосте, который был у девушки вместо ног. Забыв закрыть рот, я повернулся к толстяку и знаками спросил его о произошедшем.
— Да заебала эта курва Ариэль, — фыркнул Ник, убирая весло в сторону и наблюдая за тем, как на камень выползает большой красный краб, что-то бубнящий уходящему судну. – Вечно вылезет на камни и поет о своих пиздостраданиях, которые никому не интересны. Мы с Лордом, когда на север плавали, чуть не разбились из-за этой пропадлины. А эта тупая пизда даже не понимает, что делает. Хотя, хули от нее требовать, если она вилкой волосы расчесывает.
— Ариэль? – переспросил я. – Русалочка?
— Это ты по рыбьему хвосту понял, да? – ехидно хмыкнул толстяк. – Она самая. Известная блядина. Ладно бы просто минет морякам делала, так нет. Пока она песню свою поет, у всех чердак едет и так до тех пор, пока корабль не въебется в скалу. Шикарно?
— Не то слово, — кивнул я.
— Под этими скалами целое кладбище затонувших кораблей, не сумевших справиться с елдой в трусах. Во как бывает, Тимка. А моряков потом ее друзья пожирают. Краб с отвисшей губой и наивная рыба-даун. Взаимопомощь и все дела. Ладно. Я посплю еще, — зевнул он, поворачиваясь на бок. – Разбудите, когда приплывем.
— Что произошло? – встревоженно спросила Изабелла, разбуженная руганью капитана, что-то выговаривающего своим соплеменникам.
— Ник спас нас от русалочки, — растеряно ответил я. – Да что же за люди придумали такой мир?
— Какой есть, Тима, — улыбнулась девушка, присаживаясь рядом. Она замолчала, а затем взяла меня за руку. – Спасибо, что не оставил меня в порту. Ты был не обязан отдавать свой меч.
— Это просто меч и пока он мне не пригодился, — пожал я плечами. – Проехали. Главное, что мы плывем к цели.
— Да. Ты прав. Извини меня за то, что я молчала.
— Ничего. Сам психанул, — кивнул я. – Это не поступок взрослого мужчины, а истерика юнца. Я понимаю Мортимера. У него забот полон рот, чтобы гоняться за артефактами по всему миру.
— Не только это, — ответила Изабелла. – Когда он решил остаться в нашем мире, то невольно стал его частью.
— Он бы не смог найти Посох и, следовательно, Глаз Арга тоже, — протянул я. – Вот оно что. Ну, по крайней мере, мог бы и рассказать. Порядок неплохо защитил ингредиенты от вмешательства чужих. Аплодирую стоя.
— Кольцо меняет суть сказочного мира. Представь, если оно попадет в злые руки?
— Куда уж хуже, — фыркнул я, припоминая русалку, отправленную на дно жестоким Ником.
— Всегда есть место более худшему, Тимофей.
— Дева права, — раздался рядом взволнованный голос капитана. – Прости, человек. Эльф не смог доставить тебя на юг.
— О чем ты… — непонимающе, начал я, а затем, повернувшись в другую сторону, уставился на невиданное зрелище. – Едрить вас.
Примерно в ста метрах от нас из воды пулей выскочил большой корабль, весь покрытый водорослями и ракушками. На его палубе виднелось какое-то движение, но кто именно им управлял, оставалось загадкой. До одного момента. Ник, проснувшийся после того, как с корабля дали залп в нашу сторону, удивленно посмотрел в сторону незнакомца и схватился за голову.
— Ебаные маги, дрочащие в постельках. «Летучего Голландца» нам только не хватало.
— Держи, человек, — усмехнулся капитан, бросая мне меч Нуаду. Глаза темного эльфа горели мрачной решимостью. – Тебе он понадобится больше. Братья! Готовься к битва! Славная и кровавая. Во славу Ллос.
— Во славу Ллос! – вторили ему другие моряки, выхватывая из ножен кривые мечи. «Летучий Голландец», надув паруса, несся в нашу сторону.
Глава восемнадцатая. Темные Земли.
Застыло море, застыли эльфы, сжимая в темных руках кривые мечи, застыл Ник, открыв рот с целью выплюнуть очередную ругань. Застыла Изабелла, трогательно прижимая к себе мешочек с вещами. Только мой мозг лихорадочно работал, стараясь отыскать ключи к спасению, хоть я и понимал, что даже быстроходная лодка дроу не сможет уйти от легендарного корабля-призрака. Впрочем, идея нашлась.
Споткнувшись об канаты, я подскочил к капитану и, грубо его встряхнув, привел в чувство, после чего поведал свой план. Эльф внимательно меня выслушал, затем скривил тонкие губы и отдал на родном языке приказ разворачиваться. Остальные моряки, было, загудели, но наткнувшись на недовольный взгляд капитана, умолкли и бросились выполнять указания. Нашей лодке хватило десяти ударов сердца, чтобы развернуться и на всех парах помчаться назад, к еле