—Все нормально, сынок, — одобрительно произнес Ник. — Жизнь часто дает пинки под зад. Думаешь, мне не хотелось красивой жизни? Думаешь, что я мечтал после вьетнамского ада, по-другому не назовешь, провести всю жизнь в этот сраном доме? Н-е-е-т! Но я знал, что нужен Фрэнни, что если не построю этот забор, не стану охранять город от тварей всю свою жизнь, то не смогу сохранить тех, кого я любил.
Он сел над краем люка.
—Такая уж у нас судьба сынок, отдуваться за всех.
Ник проворно спрыгнул вниз. Послышался мягкий стук, затем голос:
— Все ровно, сынок! Твоя очередь.
Джонни передал ему мешки, затем аккуратно опустился, повиснув на руках и спрыгнул.
— А-а-а-а! — закричал он от боли.
— Терпи, Джонни-бой, терпи. Эта зараза еще не скоро у тебя заживет, сделана на совесть, — приободрил его Ник.
— Ну спасибо за теплые слова. — проговорил Джонни приложив руку к ноге. — Мне вот интересно, а что находится в подвале?
— В подвале? Там сынок, эти твари живут. Я как-то раз дверь приоткрыл, а одна как набросится, на меня. Пасть свою раззявит, глазища будто неделю не срала. Благо, день был, они на улицу не суются шибко, пустил пару очередей с автомата в упор, она завизжала, зачавкала, свинца налопалась, и обратно. Я в тот же день трясущимися руками заколотил вход и замок огромный повесил. Можно, конечно, туда спуститься и на лифте, какая-то из кнопок точно приведет прямиком к ним, но кто в здравом уме станет проверять, верно?
— Если все это правда… все что вы сказали…, то это ужасно, — произнес Джонни.
— Эх, Джонни-бой, хотел бы и я в это не верить…
Николас Эйверитт нащупал рычаг и перевел его в другое положение. Раздался скрип, загорелся свет, а затем мягкий женский голос проговорил через динамик, закрепленный над головой в углу.
— Всем сотрудникам, необходимо соблюдать осторожность при спуске и подъеме. Убедительная просьба держаться за поручни. Оставайтесь на своим местах до полной остановки лифта.
— Я назвал ее Руфь. Сколько мы с ней уже путешествуем, а ей все не надоест болтать одно и тоже. Видишь? — проговорил Ник, указывая на мерцающий индикатор спуска. — Заигрывает со мной.
— Вам бы в люди, — посоветовал Джонни.
То, что он, Джонни, странный, он это осознавал, ему даже пришлось свыкнуться к нападкам со стороны Марка, но это не исключала того, что он козел. Джонни никогда не гулял, все свободное время посвящал книгам по криминологии, читал про психологические портреты преступников, его целью было поступить на службу в ФБР. Об этом не знал никто, потому что он представлял, какой будет реакция. Но оказалось, что есть и еще страннее. Для него, это оказалось целым открытием.
— Да шучу я, сынок. — сказал Ник. — А ты все за чистую монету.
Ник опустил автомат дулом вниз и подтянул ремень.
—Вы что, прямо так и пойдете по улице? — спросил Джонни, когда лифт остановился.
—Всего хорошего, — проговорила Руфь и закрыла за ними двери лифта.
— Почему бы и нет, — ответил мужчина. — Есть одна тропа в обход города, но нам все-таки придется пройтись по центру.
Он прикрыл вход сухими ветками.
Джонни огляделся. Вокруг была сплошная темнота.
— Где это мы? — спросил Джонни. — Может у вас найдется для меня фонарь?
— Поищи в мешке, — посоветовал Ник. Он посветил для Джонни, пока тот искал.
— Мы с тобой на другой стороне холма, сынок. А под ногами уже Невада. Пол часа ходьбы по пустынной местности, и мы в Уэллстоне.
Джонни надел фонарь, как это сделал Ник, и они двинулись в путь.
— Вы уже придумали, что скажете мистеру Куперу?
— Я то? Сначала, плюну ему в рожу, двину раз другой, а уж потом стану вопросы задавать.
— Почему вы так уверены, что он виноват в смерти вашего брата, если не видели убийцу? Я не защищаю его, он засранец редкостный, но, чтобы кого-то убить… мне кажется Купер на такое не способен, кишка тонка.
Ник покашлял, видимо свежий холодный воздух, к которому он не привык, саднил легкие. Он вытер рот платком, сделал глоток из фляги и только потом ответил:
— От Купера остался только его внешний вид, остальное это уже наполненная червями, прогнившая кукла, которую дергают за ниточки. Не зря он мне с самого начала не понравился, вечно озирается, чего-то боится. Этот страх и довел его.
— Если и так, что мы ему предъявим? У нас нет ни единого доказательства.
— У меня найдется, одно. Надгробие моего брата. Послушай, сынок, сними ты уже свои розовые очки и посмотри вокруг на людей. Одни сходят с ума, другие спиваются, еще кто-то умирает. Вот, во что превратился некогда славный и дружный Уэллстон. А что ты скажешь родителям Сэнди Колман? Хотя скорее и их уж нет в живых. Или решишь, что и это все выдумки? Тело ее так и не нашли. Если тебе интересно, загляни в участок, в комнату с уликами. Там есть полка с нераскрытыми делами. Ты не знал, что такая существует? Скажи спасибо Куперу. Не думаю, что там могло что-то прибавиться, но одно дело все же есть. По правде, наш папаша тоже понимал, что в исчезновении Сэнди, что-то нечисто, но это были всего лишь догадки.
— А зачем вы пошли в лечебницу?
— Думал, тебе об этом расскажет Купер, да только вот нам пилить еще порядком, так что придется мне.
Ник вздохнул.
— Я бы не отказался сейчас, от пива.
— Мой отец пьет его литрами, не видит и дня без банки холодненького, можем заглянуть как-нибудь, — предложил Джонни.
Он представил его сейчас спящим на диване, сам-то он ни за что не поднимется наверх. Рядом валяются пустые банки, а по телевизору очередная мисс «Хочу много денег, но не знаю ни одной мелодии», пытается стать популярной в своем родном Миннеаполисе.
— Фрэнни перестал дружить с Робертом Купером, как и твой отец, —