— Я убийца, — произнес я. — Этого не изменить. Если оса тебя не ужалила, не знак, что ты ей нравишься.
— Ты помешался, это я понимаю. Но даже твое сумасшествие по-своему прекрасно. Ведь ты все равно пытаешься все исправить. В одиночку дал бой Сато и его группе, не жалел себя, но ни разу не попросил о помощи. Рвешься найти Аоки и покарать.
— Я убил Каори, про это ты как-то забыла.
Она развернула мое лицо к себе, глаза хищно блеснули.
— Ты знаешь, что он это заслужил! — После этих слов она смутилась, будто не ожидала, что их когда-либо произнесет. — Нет я… Конечно, убийство это ужасно, но ведь ты сделал это не сам, ты болен…
Она видит во мне только героя, боги… Темного рыцаря, который вершит правосудие и защищает слабых. И еще называет меня сумасшедшим! Вот где настоящее безумие.
Мир, в котором такого, как я могут принять за хорошего парня, просто обречен на вымирание.
— Но я верю, что тебя можно спасти, я ведь говорила! — Она коснулась моей щеки губами. — Сейчас ты тоже ничего не чувствуешь?
— Трение кожи, как мило. Уходи, Миса, перестань разыгрывать спектакль!
— Я покажу тебе, бака! — вскрикнула она. — Смотри!
Она оторвалась от меня и юркнула за диван, откуда вернулась с котом на руках. Мордатый-сан, видимо, спал и никак не мог понять, отчего его таскают по комнате.
Без капли стеснения Асами положила кота на стойку, прямо передо мной, заставив отпрянуть от этого мохнатого монстра.
— Это чертов кот, Миса, чего ты хочешь⁈ — воскликнул я.
— Вот чего!
Она вернулась ко мне за спину и крепко схватила руку.
— Ты боишься эмоционального отклика, потому что считаешь, что его нет. Но он есть, черт возьми! Ты способен на социальные связи, на дружбу, следовательно способен и на мягкость!
Она подняла мою ладонь и повела к коту. Меня бросило в холодный пот. Чертов мутант щурил на меня свои зеленые блюдца, дернул ухом, повел пушистым хвостом. Вот кошмар, мать твою…
Ладонь коснулась шерсти, я даже зажмурился от отвращения. Мордатый-сан ужасно заурчал.
Миса повела моей рукой по шкуре кота, его мех щекотал между пальцами, мурчание отдавалось в ладони. Я замер, ощущая теплоту.
— Чувствуешь? — прошептала она. — Это приятно.
Свободной рукой я дотянулся до сигареты и сжал фильтр дрожащими губами. Несмотря на бунт мозга, я не мог не принять тот факт, что она… черт… была права.
Это приятно. Гадко и приятно.
— Что ты чувствуешь? — не отставала она.
Я вырвал руку, подул на пальцы, сразу же подошел к раковине и тщательно помыл. Кот обиженно улизнул.
— Что за терапия у тебя такая? — возмутился я. — «Лечу тягу к убийству котами», вздор какой.
— Но ведь эффект был, — лукаво ответила она.
Я прикурил сигарету, опасливо обошел её, и уселся на диван.
— У меня есть только одно удовольствие. Всегда было, — произнес я. — Я не привык к такому, эти ощущения кажутся мне инородными.
— Ты не какой-то пришелец, Икари. Поверь мне, я же вижу. Ты способен на сострадание.
Я поднял на неё глаза. Она оказалась раздета, кожа посинела, карие глаза сменились мертвенной белизной. Изо рта появилась личинка и заскользила по подбородку к маленькой девичьей груди с синими сосками. Я моргнул и Миса приобрела прежний облик.
— Асами, тебе нужно уходить, — повторил я.
— Ты сможешь сдержаться! — убеждала дуреха.
— Дело не в этом! Я просто не пойму, как убил тебя, вот как это происходит! — прокричал я. — Я вызову тебе такси, просто езжай домой!
— Я никуда не уйду! Буду с тобой!
Она бросилась ко мне и поцеловала в губы. Следом за ней ветерком пронесся аромат её духов, меняя реальность и перекрашивая в розовый цвет. Она уперлась коленом в пах и принялась расстегивать блузку, её язык все пытался пробиться через мои сомкнутые губы, горячее тельце было слишком близко. Запах ванили и кожи, вкус губ, тактильные ощущение и возбуждение…
Танто щелкнул, резким движением я перерезал ей глотку. Кровь хлынула потоком мне в лицо, вместе с предсмертными хрипами. Я успел увидеть её широкие от страха глаза, в которых было целое море боли и удивления.
— Я же предупреждал, — с грустью сказал я.
Она зажала рану пальцами и завалилась на спину, мелко подрагивая всем телом. Я встал над ней, глядя, как из маленького организма выходит жизнь. Её голые ножки продолжали елозить по ковру, даже когда взгляд остекленел, а губы перестали двигаться.
Вот так. Лишь взмах, мгновение, секундный порыв, сдержать который я был не в состоянии, и жизнь девочки-подростка подошла к концу.
Я присел и погладил её пальцами по щеке. Несмотря на то что она была мертва, я не мог унять в себе желания. Я все равно её хотел.
— Это не я Икари, а ты… Слишком близко подлетела к солнцу. Прости меня, Асами Миса…
Ветерок пронесся по комнате, аромат её духов и розовый след. Я вновь оказался на диване, а Миса прижалась ко мне пытаясь поймать губами мои губы. Галлюцинация. Она жива! Ещё жива, пока я не сотворил непоправимого.
Я сбросил её с себя, сорвался с места и попятился. Она сжалась в комок, обиженный, расстроенный, оскорбленный и отверженный клубочек.
— За что ты так со мной? — шмыгнула она носом. — Я ведь помочь хочу!
— Миса-чан, я только что наблюдал твою смерть, — признался я. — Ты лежала прямо тут, вся в крови… Я даже не знаю, реальна ли ты на самом деле.
— Я реальна, Ика, реальна… — потянулась она ко мне.
Я отпрыгнул за стойку, поближе к кофемашине. Дура, что мне потом с твоим телом делать⁈ Я хотел просто прийти домой и завалиться на матрас, а не бегать от вездесущей школьницы по всей